Статьи - Денис Бурхаев

Я могу пояснить это на примере физиологии. Когда клетка гибнет, то она борется за свое выживание и ей насрать на деятельность организма. Она борется исключительно за себя. И только при определенных условиях, когда идет команда сверху, когда есть общий мощный координационный сигнал, тогда клетки начинают бороться все в целом, побеждая какую-то болезнь или недуг. А до тех пор каждый сам за себя. Когда каждая клетка борется за себя, появляется раковая опухоль. Она растет и делится бесконтрольно, не подчиняясь общему координационному сигналу. Такое происходит, когда организм доведен до «пиздеца». В таком случае выживает не организм, а отдельные оголтелые особи во что бы то ни стало в ущерб остальному обществу. А общество, как организм гибнет.

Звероподобное стремление выжить порождает раковую опухоль с метастазами в нашем обществе, от которой общество может загнуться, как организм.

Инженеры и маркетологи

Меня упрекают в том, что я очень часто смотрю слишком далеко вперед, дескать, то, что я доношу до общественности не приживётся: «Зачем ты, Дэн, брызжешь кипятком? Все равно мир не переделать! Все равно ты ничего не изменишь! То, что ты предлагаешь сильно оторвано от реальности».

В любых начинаниях есть два подхода. Человек, который стоит у руля компании, является либо маркетологом, либо инженером.

В чем заключается инженерный подход? Инженерный подход подразумевает дизайн сути явления. Это дизайн неких принципов. Если раньше автомобиль был на паровом двигателе, то дизайн сути подразумевает замену парового двигателя на бензиновый. Дальнейший дизайн сути, концепции, внутреннего контента подразумевает смену, например, бензинового на дизельный. Потом дизельный на двигатель Ванкеля. Ванкеля – на обратного Ванкеля, у которого КПД еще выше. Следующим шагом по этапу дизайна является двигатель Стирлинга. Это водородный двигатель с замкнутым циклом, в котором тепло за счет горения какого-то теплоносителя подводится извне. А внутренним теплоносителем является газ низкомолекулярной массы: либо водород, в идеале, либо гелий. КПД этого двигателя еще выше. Следующим по качественному скачку является электродвигатель.

Это инженерный подход. Вот он подразумевает дизайн сути. Таким образом, потребителям каждый раз предлагается не «наш новый сок, но в другой супер-новой упаковке!», а действительно нечто фундаментально новое, находящееся на новом уровне. Нечто такое, что человечество раньше не пробовало. И люди, которые зрят в корень и чувствуют суть происходящего, нуждаются именно в этом. Им нужна смена сути, новая фундаментальная концепция.

А что происходит, когда у руля стоит маркетолог по образованию и по ментальности, а не инженер? Для него смена сути всегда психологически ассоциируется с вливаниями в исследования и инновациями. А это затраты. «А вдруг потребитель воспримет новую концепцию не так как ожидается?». Это психологически сложно для начальника. Но люди требуют новизны. И по какому пути идут в этом случае? Загляните в интернет и вы увидите: «Наш супер-новый сок!». А в чем собственно новизна? «Там в супер-новой упаковке добавлен краситель не E322, а Е323 за те же деньги». Но суть от этого не изменилась. Как была моча желтого цвета, покрашенная акридиновым оранжевым, так и осталась мочой, не содержащей ни грамма натуральных компонентов того же самого, подкрашенного акридиновым оранжевым. «Только в этом месяце супер-новая упаковка в супер-глянцевой обложке. И с ней супер-дизайнерская игрушка для вашего спиногрыза, который всосет это акридиновое оранжевое и чтобы у него запора не было, мы дарим ему эту игрушку»! Вот это маркетинговый дизайнерский подход.

Я инженер по образованию. Я смотрю в первую очередь на суть происходящих явлений. Пусть сейчас, кажется, что для того, чтобы что-то лучше продавалось, необходимо просто менять упаковку или делать скидки: «Не два литра наших тренингов, а два с половиной по той же цене!» или еще какую-нибудь херню замутить. Ребята, это херня собачья! Я не хочу изменять себе, потому что я знаю, что людям требуются новые концепции. Я не смотрю на остальных маркетологов. Та новизна, которую даю я, зацепит людей. Если я буду смотреть на то, как продавалось пять лет назад, то нихера это не будет работать! Вот поэтому я и говорю, что нахер все эти маркетинговые ходы и исследования: обложки и названия.

Не работают маркетинговые ходы. Инженерные ходы должны быть. Людям нужна новая концепция. Результат нужно давать суть, новую парадигму, новую концепцию. А под каким она соусом, и под какой обложкой – это уже не важно. Главное – концепция. Чем собственно я и занимаюсь – даю новую концепцию. Принципиально новый подход.

Говноэкономика общества потребления

Когда становишься бизнесменом, то сразу берешь на себя обязательства. Если ты хочешь быть конкурентоспособным бизнесменом, если ты хочешь зарабатывать лавандос, а не заниматься бизнесом ради геморроя, то ты должен получать либо большие прибыли, либо сверхприбыль. А для того чтобы возникала сверхприбыль необходимо либо делать чудовищной добавленную стоимость, либо производить продукт в еще большем количестве и еще лучшего качества и постоянно расширять рынок. Необходимо, к примеру, иметь много моделей одного товара: класс A,B,C, D, E, F, кроссовер, джип, трехдверный джип, четырехместный, пятиместный, семиместный, движки от двухлитрового до шестилитрового, обратный ванкель, прямой ванкель и т.д. Но это всего лишь машина – это тарантас. Как была машиной, так и осталась. А отличается новая модель лишь тем, что на секунду быстрее разгоняется до 100 км/ч.

Это порочная экономика. Именно про это спорили Роза Люксенбург и Владимир Ильич Ленин. Ильич говорил: «Ваш капитализм – херня! Он должен накрыться через одно-два десятилетие». А Люксенбург ему отвечала: «Херня – ваш коммунизм. Не накроется капитализм, потому что есть страны третьего мира: Китай, Индия, Пакистан, Бразилия. Когда мы насытим шестилитровыми пылесосами с двигателем V-12 Штаты, Канаду, Францию, Германию и Россию и появятся дизельные пылесосы, мы пойдем продавать их в Китай. А когда люди пресытятся всем этим говном и захотят чего-то нового, то мы создадим новый виток пиара, новые пылесосы».

Капитализм – это игра на низменных инстинктах быдла: сначала мы должны создать потребителя еще более жадного, еще более сосущего, еще более алчного, а потом его насытить. А без этих двух инструментов мы не сможем получать сверхприбыль. Мы вообще не сможем её получать. Потому что та кампания, которая в условиях капиталистического бизнеса не развивается экспансивно – протухает с гарантией. Потому что потребитель избалован. Он хочет не просто чего-то. Он хочет, чтобы это «что-то» было с рюшечками, он придирается ко всему, он находит малейшие косяки. Хотя на самом деле косяки смотрятся не в сути, т.е. у потребителя не инженерный подход, а маркетинговый. Он машину покупает уже не по техническим характеристикам, а потому что ему нравятся ручки не горизонтальные, а вертикальные. Или фары ему нужны определенной формы. Вот об этом идет речь.

А я считаю, что все это – херня собачья. Заложниками в этой ситуации оказываются как потребитель, так и производитель. Один, отрыгиваясь, жрет, как во время римских пиров: сожрали пять блюд, пошли проблевались, прочистили желудок и снова сели за стол жрать, снова пожрали еще два-три часа и снова пошли проблевались, прочистили желудок, снова садимся за стол жрать. И эта цепочка от стран развитого мира идет вниз: одни сожрали и выблевали, и эта блевота переходит в страны второго мир. К примеру, пришли лексусы-трехлетки в Россию. Ими кто-то уже до этого попользовался, проблевался ими и их привезли к нам. Теперь эту японскую блевоту сожрут наши дорогие россияне. Сожрут, покатаются еще года три-четыре. А когда тачка становится десятилеткой, ее возьмут какие-нибудь гопники, чтобы попонтоваться.

Распространяется вот такой ступенчатый водопад товара. А заложниками являются как потребители, так и производители. Потому что производителям приходится постоянно бегать на износ. Они не могут успокоиться, потому что приходится делать постоянный апгрэйд: еще больше понтов, еще больше выпендрежа, еще лучше сейлслеттерс, еще лучше сервис, еще красочнее конвертик с письмецами, который рассылают каждый месяц. А впереди всего этого должна идти волна пиара, чтобы подготовить рты потребителей к пожиранию всего этого.

Такая система была хороша в 1917-ом году. Там были страны третьего мира. А сейчас страны третьего мира сами все производят. И куда деваться? Куда девать все эти товары?

И из-за этого возникает мировой экономический кризис! Из-за этого он возникает, а не потому что кто-то где-то кому-то что-то не додал. Эта дебильная система себя изживает. Мировой кризис – это первый знак того, что эта система себя изживает. Началась агония мировой экономической системы. Это не значит, что агония будет скоропостижной, а потом наступит кердык. Нет. Агонизировать систему может долго. Можно сопротивляться, пытаться ввести какие-то квоты, эмбарго, нормы на производство, в общем – «залатать дыры». Но это все херня собачья. Потому что система, направленная на экспансивную работу, изначально нестабильная. Эта стратегия не win-win. Система должна быть сбалансированной.