Приключения блудного барона. - Анатоль Нат

— Здесь пять дарственных на очень интересные хутора возле города, — негромким, чётко акцентированным голосом проговорил он.,

Подержав их перед собой и задумчиво посмотрев на кипу пергаментов у себя в руках, Сидор аккуратно положил стопку на стол.

— Пять хуторов на пять семей. Старожилые места, более ста лет освоения, дающие владельцу такого хутора право коренного жителя без всяких ограничений. Вам с вашими теперешними птичьими правами изгнанных из дома, а с сегодняшнего дня и вообще лишённых гражданства чужих здесь людей, — покосился он на замерших у стены амазонок, — наверное, самое оно будет.

Это вернёт всё на круги своя.

Кто хочет, может получить здесь и сейчас, кто желает другого — говорите сразу. Потому что мест, где можно свободно поселиться — полно. Здесь же участки небольшие — по двадцать, тридцать квадратных десятин пахотной земли. Но к хуторам ещё прилагаются участки для заготовки дров и разнообразные лесные угодья: ягодники, хмельники и прочие. Так что, расти в перспективе есть куда.

Но начальные условия владения довольно жёсткие. И, сразу предупреждаю, сам лично прослежу чтоб они выполнялись неукоснительно. Потому как слишком дорого оно стоило — вернуть месту законный статус. Поэтому, хозяйский дом и ряд некоторых обязательных хозяйственных построек должны стоять на старых фундаментах. Никаких вольностей не допускается. Городские власти обязательно будут проверять и перепроверять.

Шаг вправо, шаг влево — и у вас уже не старожильный хутор, а выселки, с соответствующим поражением в правах. То есть вы не коренные жители, а новосёлы, со всей положенной им атрибутикой: три года освоения, десять лет поражения в правах и прочая лабуда.

Желаете поселиться на выселках — флаг вам в руки и барабан на шею. Но не на этих хуторах. В предгорьях и на озёрах места свободного полно. Бери себе участки хоть на сто, хоть на тысячу гектар. Но вот таких хуторов вам тогда не видать.

Выбор за вами.

Это в первую очередь тебя, Галочка касается, — посмотрел он на молча сидящую в углу амазонку. — Очень уж ты самостоятельная и независимая личность, — сердито проворчал он. — Всё по своему норовишь сделать. Сказано было беременным в драку не соваться, так ты не утерпела, сунулась.

Следующее, — Сидор повторно, сердито покосился на мрачную Галку. — В городе вам по любому оставаться нельзя. Семья Чернухи, конечно к вам претензий официально не выставила, да и виру повинную за невольный обман уже заплатила. Да и Бялый тоже помалкивает. Но это ровным счётом ничего не значит.

Знающие люди говорят, что некоторые члены этих двух семей заняли наблюдательные места возле всех внешних ворот города и отслеживают всех, кто и куда выехал из города. Поэтому, незаметно город вы не покинете. Поэтому и в Долине, как Олег с Гайратом, не отсидитесь.

Если вы вдруг вздумаете сейчас уйти на покой, и прям завтра же начать осваивать свои подаренные хутора, предупреждаю сразу. В Управе всякие посторонние личности уже интересовались точными ориентирами мест расположения ваших хуторов. И что интересно, в противу всех правил, получили их. Так что соваться вам туда, без крепкой охраны за спиной, я бы о-очень вам не советовал. Убьют. А пуща скроет все следы.

Поэтому завтра город вы покинете все вместе, вооружённые до зубов и до места вашего назначении, точнее отбывания наказания, — Сидор нехорошо так, многообещающе улыбнулся, — вы добираться будете все вместе.

Вот там на месте, где вам укажут, все вместе вы и будете отрабатывать провал операции, чтоб знали, что ни одно доброе деяние не остаётся безнаказанным.

Заметив лёгкое оживление с противоположной стороны, холодным, резким голосом уточнил:

А ваших подружек, что на глазах у всего города демонстративно отомстили за не могущих сами себя защитить всяких подавальщиц в трактирах, горничных, свинарок, пастушек и прочих, прочих, прочих несчастных молоденьких девчонок, очень желают видеть в своих доблестных рядах. Некая…, - Сидор наморщил лоб, вспоминая. — То ли Илона, то ли Игрена?

— Илона Бере?жная, — тихо проговорила сидящая возле самой двери Галка.

В отличие от своих оживившихся товарок, была она какая-то вся смурная и поникшая, словно внутри её что-то мучило, словно она не знала что делать и чем себя занять.

— Угу, — согласно кивнул головой Сидор, внимательно посмотрев на неё. — Она самая, дрессировщица двух каких-то ни на что не пригодных сотен амазонок, что застряли на несколько последних месяцев в нашей Райской долине и только тем и занимаются, что стаптывают казённые сапоги и портят казённую одёжу, которую до сих пор они так и не отработали. И занимались бы этим и дальше, если б мы не нашли им работку по специальности.

— И последнее. Надеюсь, теперь уж действительно последнее.

Сидор замолчал, какое-то время молча разглядывая сидящих напротив парней с девчонками.

— Оглашения приговора будет происходить на площади перед зданием Совета. Вы все перед ним выстроитесь в каре.

Сразу после оглашения, вы развернёте флаг вашего первого егерского полка, который вам вручат прямо здесь, и сейчас. Флаг, как и ваш полк — новьё, пошитое сегодня днём белошвейкам баронессы Изабеллы де Вехтор по спецзаказу. И под барабанный бой, свиристелки и флейты вашего сводного полкового оркестра, который тоже сегодня был сформирован из местных пацанов с окрестных улиц, браво печатая шаг и распевая песенку про бедного Джона Брауна, сидящего уже у меня во всех печёнках, отправитесь вон из города. В изгнание! И промаршируете парадным шагом до южных ворот включительно.

А потом, браво печатая шаг, отправитесь в Сибирь, на остров Ягодный, повышать индивидуальное профессиональное мастерство. Все восемьдесят изгнанников.

И учиться будете до посинения, чтобы ни одна сволочь в будущем не могла вас так простенько подловить, как получилось с вами в этот раз.

И чтоб я не видел уныния на ваших противных рожах, — холодно проговорил он. — Иначе мстя моя, я не знаю какая будет.

В конце концов, могу я за свои потраченные нервы увидеть представление, какое и мне самому понравится. Поэтому, улыбаться будете от уха — до уха!

Вот теперь можете быть свободными, — скупо улыбнулся он.

А про тело невинно убиенного вами младенца, про нашего зомби, я вам советую забыть. Пусть в Совете с ним сами разбираются. Для нас свою функцию оно выполнило.

И не надо было на него так недобро коситься. Человек честно отрабатывал выплаченные ему денежки. Немалые между прочим. Он сам в том признался.

Ну да на каторге они ему не помогут. Жизнь на строительстве укреплений на границе с ящерами яркая, запоминающаяся, бурная и богатая впечатлениями, но недолгая. Так что можете успокоиться. долго там не живут. По крайней мере, гораздо меньше того срока, который ему назначат.

Тем более что этот дурак так и не выдал имя своего заказчика, надеясь на его помощь в дальнейшем. То есть жить ему ровно до того момента, пока не окажется на границе. А дальше — вы, думаю и сами догадаетесь о его дальнейшей судьбе.

Поэтому, отомстить ему вы просто не успеете. Без вас найдутся желающие.

Засим, я с вами прощаюсь, — поторопил он на выход всю публику.

Дождавшись когда все встанут и потянутся на выход, негромко бросил в спину выходящих из комнаты девчонок.

— А вас, Галочка, я попрошу остаться.

А вы идите, ребята, идите, — поторопил он всех остальных. — Не задерживайтесь. У вас ещё дел, чтоб к завтрашнему дню подготовиться, полно. С вами у нас разговор окончен. Нам с Галочкой надо погутарить.

Дождавшись когда все выйдут, Сидор указал на стул, на котором сидела до того девушка.

— Садись, Галя. Разговор, я думаю будет долгий, но, надеюсь полезный для нас всех.

Про твои отношения с Чернухой мы тебя спрашивать не будем. И так нам всё известно. Чернуха, когда его прижали, не скрывал особых меж вами отношений и тут же вывалил всё. Но можешь на сей счёт не беспокоиться. Ни от нас, ни от ящеров, которые только и присутствовали на допросе, никто ничего не узнает. А его шевелюрой, как и всем остальным, вплотную займётся его жена, вдруг почему-то страстно возжелавшая пройтись скалкой по рёбрам своего дражайшего муженька.

Нас интересует другое.

Что тебе такого интересного Имра Строгая сказала, что ты после вашего разговора с ней ходишь мрачная и задумчивая который уже день.

Не торопись отвечать, подумай. От того что ты сейчас скажешь многое зависит. И в частности наше будущее отношение к тебе. Сможем мы тебе и дальше безоговорочно доверять, или нам следует опасаться от тебя удара в спину.

Ведь, насколько мы знаем, Имра Строгая была твоим сотником на Девичьем Поле. А сейчас она сноха Головы, жена его любимого младшего сына и мать его внука.

Не последний человек в его доме.

В том то и дело, что последний, — тихо проговорила Галка. Опустив глаза в пол, она сидела смурная и старательно не глядела на Сидора с Беллой. — И вот это, с её то высокими амбициями, Имру и не устраивает. Хочет большего.