Как стать счастливой! - Мария Казакова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Откуда ты…прибыла сюда, — наконец, сформулировал свой следующий вопрос мужчина, снова рассматривая меня.
Пусть смотрит. Такой страшной я, наверное, была только в архиве Ирука, после того, как провалилась под пол. Или в лесу, когда бродила с аллергией и ужасным лицом. Или когда ползала в пещеру за первым камнем. Или…О, Творец! Я всегда была такой страшной?!
Видимо, шок отразился на моем лице и Алек недоуменно приподнял одну бровь.
А я вдруг громко и досадно чертыхнулась, отчего челюсть у Алека упала, а Зиро неодобрительно на меня посмотрел, хотя по глазам было видно, что он надо мной посмеивался, и поплотнее укуталась в простыню.
— Я из замка брата моего…нанимателя. Крепость находится в столице Литрих.
Все еще не отойдя от легкого шока, мужчина поскреб затылок и широко открытыми глазами обвел меня взглядом с головы до пят. Даже под стол заглянул.
— Тебе везли на продажу?
От такого предположения у меня на лоб глаза полезли.
— С чего вы взяли?
— Литрих находится за морем. Ты оказалась в воде. Местности не знаешь, значит, на суше не была. Ты спрыгнула с корабля? Все-таки утопленница?
Он подался вперед, опершись руками о стол, и пробежался глазами по моим рукам, в частности, по запястьям. Но, естественно, никаких следов от веревок и пыток он не увидел.
«Что же мне ответить? Его версия очень хороша и правдоподобна! Может, подыграть?»
Обманывать его мне не хотелось. Рассказывать все — курам на смех. Не поверит. Да и долго все это, близилась ночь.
— Скажем так, я знала похитителя. Он спас меня, когда я оказалась в трудной ситуации. У меня не было выбора, как пойти с ним.
— Не было выбора, — зло усмехнулся Алек, и уставился в стол, прикрыв голову руками, а затем снова посмотрел на меня, сузив глаза: «Выбор есть всегда. Даже на корабле у пиратов».
Тут стала раздражаться я.
— О, а вы, конечно, все знаете о жизни, — пришло мое время откидываться на спинку стула и скрещивать руки на груди. — И о пиратах тоже.
Да что он привязался к этим пиратам? Ему явно не нравилась эта тема, но я не понимала почему.
В груди что-то резко кольнуло, и Зиро вскочил и, пригнувшись к полу, обошел стол по кругу, вставая перед нами, буравя взглядом входную дверь, которую спустя несколько секунду отодвинула в сторону пара сильных рук.
— Ты права, малышка. Он о пиратах знает все.
Их было четверо. Огромных, жутких на вид, с глумливыми ухмылками и дикими глазами.
Это явно были не друзья Алека. И если я раньше приняла нашедшего меня мужчину за пирата, то я ошиблась. Эти ребята выглядели, как мародеры. И связываться с ними мне очень не хотелось…
Разборки
— Давно не виделись, приятель! — наградил нас кривозубой, желтеющей улыбкой смуглый верзила, появившийся в дверном проеме, прорываясь сквозь стену дождя под раскаты грома.
Со сбритыми висками и сальными, уложенными на один бок отросшими волосами он был неопрятен. Впалые, тусклые глаза на грязном лице не вызывали доверия. Мышцы бугрились на теле, поверх которого была натянута мужская туника без рукавов, что доходила до середины бедра и была перетянута широким ремнем. А на этом ремне, не оставляя и капли сомнения «о роде деятельности» верзилы, красноречиво висело три кинжала с разными лезвиями и прицепленная фляга.
Я украдкой наблюдала за Зиро, что стоял за спиной Алека, мордой к двери и, собственно к говорившему. Его шерсть встала дыбом, а из пасти вырывалось глухое рычание.
Мои руки, сложенные на столе перед собой, мелко затряслись от желания зверя разорвать человеческую плоть.
«Это плохо. Очень плохо! Я не могу долго держать себя и Зиро в руках».
— Что за псина? — обратил внимание другой нахальный тип на моего зверя.
Этот был моложе своего главаря. Парень был довольно худым и гораздо ниже ростом, чем его товарищи по разбою и грабежу. Длинные черные пакли, по-другому его волосы назвать было нельзя, были заплетены в неисчисляемое количество косичек. — Завел себе сторожевую дворнягу?
Зря он это сказал. Даже Алек невольно качнул головой, прекрасно понимая, что грозит невоспитанному сопляку за такие громкие слова.
Мою грудь мгновенно прожгло огнем, а в глазах потемнело. Показалось даже, что свечи на люстре трусливо погасли.
Зиро внутри меня жаждал крови. Я чувствовала ее на своем языке, ее металлический, солоноватый привкус. Я и сама готова была встать на четвереньки и оскалиться от кипящей во мне ярости, которую не смог бы остудить даже ливень, рвущийся к нам в окна.
— Плевать на псину, а вот девчонка ничего, — заметил третий мужчина под два метра ростом, раздевая меня своим откровенным взглядом, под прицелом которого я нервными движениями попыталась запахнуться, как можно сильнее, кутаясь в простыню.
В ширину он тоже поражал своими габаритами. Он был без рубашки, и все его тело покрывали переходящие одна в другую татуировки. Я даже не могла с уверенностью сказать, какого оттенка кожу он имел. Пылающее краснотой загорелое, а лучше сказать сгоревшее на солнце лицо, так же как и руки определить это не позволяли, а татуировки почти не оставляли «просветов».
Бросив взгляд на Алека, я увидела, как напряглись его плечи, но он так и не повернулся к своим «старым друзьям». Скрипнув зубами, он выдавил:
— Она уже уходит, — и я резко дернулась и невольно ойкнула, не ожидая, что после этой фразы, Алек больно пнет меня под столом.
А верзила номер три захохотал:
— А ты уверен, что цыпочка хочет уйти? С нами ей будет весело, обещаю.
Тошнота накатила резко, и, видимо, явно отразилась на моем перекошенном в отвращении лице.
— Кия, наверх, — тихо, но твердо скомандовал Алек, резко поднимаясь и разворачиваясь к тройке увальней. Четвертый остался ждать свою банду на улице.
Судя по тому, как реагировал на них Алек и Зиро, эти люди представляли угрозу. Далеко не мнимую. И хотя я пока мало что знала об этом городе, кажется, скоро мне предстояло узнать о нем много всего интересного. И в частности о таких личностях, как эти.
Я тоже подскочила и застыла в нерешительности.
Они ведь не поговорить пришли. Деньги, вандализм? Что движет этими людьми? Не благие намерения и не дружеские чувства, это точно. Но что они забыли в этой разваливающейся таверне? Здесь и выносить нечего. Значит, Алека. И судя
