Моролинги - Максим Дегтярев

Как вышел пациент, я не заметил. Наверное, он вышел специальным черным ходом, дабы не встретиться со мной. Врачам-психиатрам нельзя демонстрировать своих пациентов частным детективам.

– Можете пройти, - сообщила мне медсестра. Другая медсестра - дородная тетка, похожая на женщину-борца из шоу "Бой-бабы" - вызвалась проводить до кабинета.

Она провела меня по пустынному коридору, потом мы свернули, насколько я понял - в южное крыло.

Деревянная дверь, коридорчик метра три длиной, справа - лестница, прямо - снова дверь. Медсестра ее открыла и сказала:

– Сюда.

Я очутился в квадратной комнате с единственным мутным окном. У стены стоял пухлый диван с клеенчатой обивкой и двумя ремнями сомнительного предназначения по бокам. Рядом возвышалась деревянная стойка с верхушкой в виде руки с растопыренными пальцами.

– Вот лифт, - медсестра показала на широкую металлическую дверь. - Вам на второй этаж. Комната двести шесть. Куртку повесьте на вешалку, ее никто не тронет.

Она говорила бесстрастным ледяным голосом. Оставлять куртку где ни попадя - против моих правил, но ледяные команды не терпели возражений.

Я повесил куртку на указательный палец руки-вешалки.

Медсестра посмотрела, как я нажал в лифте цифру два, и вышла из квадратной комнаты, закрыв за собою дверь.

Лифт подергался, через три секунды двери открылись… и я оказался на прежнем месте - в квадратной комнате с диваном, вешалкой и моей курткой.

Не то нажал, что ли, подумал я. Вернулся в лифт, опять надавил на двойку.

Лифт исполнил те же телодвижения и с похожим хронометражем.

Квадратная комната с диваном, вешалкой и курткой.

Бред. Лифт испорчен. Я вышел из комнаты в короткий коридорчик и поднялся по длинному лестничному пролету. Открыл какую-то дверь. Передо мной был обычный больничный коридор белого цвета с окнами, дверьми в палаты и санитаркой, которая толкала перед собой тележку с банками, склянками и прочей больничной ерундой.

На всякий случай я поинтересовался:

– Это второй этаж?

Санитарка посмотрела на меня, поморгала, и ответила:

– Нет, третий.

А сама так потихоньку пододвигается в мою сторону. В кармане белого халата оттопыривалось что-то небольшое и продолговатое - как цефалошокер.

Как бы она не приняла меня за одного из своих подопечных, мелькнуло в голове. Я ретировался к лестнице.

Наверное, у них тут этажи какие-нибудь кривые, лестница ведет с первого этажа сразу на третий.

Я снова вернулся в лифт и долбанул по цифре два. Лифт совершил знакомый ритуал, ничего не поменялось. Со злости я стал тыкать по очереди на все кнопки - от минус первой до третьей. Лифт дергался, скрежетал, но увозить меня от квадратной комнаты не хотел ни в какую!

Обессиливший, я плюхнулся на диван. Потом со страшным предчувствием вскочил и обыскал карманы куртки, которая, к счастью, висела, где я ее повесил.

Карманы были пусты.

Я успокоился, потому что они и должны быть пусты - какой же сыщик оставит в незнакомом месте куртку с полными карманами. В этот момент деревянная дверь распахнулась и вошла бой-баба.

– Вы передумали? - спросила она меня. Теперь голос у нее был ласковый до тошноты.

– Почините лифт, - буркнул я.

– Он исправен, - сказала она все так же ласково. - Пойдемте, я вам покажу.

Она взяла меня под локоть - очень нежно, но крепко. Держать одновременно и нежно и крепко умеют только опытные санитары. Я почувствовал, как холодеет моя спина. А бластер-то остался в флаере…

– Сейчас мы спокойненько поедем, - приговаривала она, заталкивая меня в лифт. - Вот кнопочки. Смотрите - один, два, три. Нам нужен, помните, какой этаж? Второй, правильно… Следовательно, куда нам надо нажать? На кнопочку с цифрой два. Давайте нажмем… - она нажала сама, я ей был не помощник, я думал, каким путем буду отсюда удирать.

Лифт дрогнул, прошуршал, двери открылись. Увидев в десятый раз квадратную комнату с неизменной обстановкой, я ничуть не удивился.

– Замечательно, вот мы и приехали…

У меня малость подкосились ноги.

Она выволокла меня из лифта, мы пересекли ненавистный квадрат, миновали одну дверь, другую и оказались в коридоре, совсем не походившем на коридор первого этажа. Я уже ничего не соображал - шел куда ведут.

Перед дверью с номером двести шесть мы остановились, она открыла дверь и сказала кому-то внутри:

– Доктор Гельман, к вам посетитель.

Мне было все равно: Гельман, так Гельман. Хоть доктор Фрейд, царство ему небесное.

Бой-баба ушла, оставив меня стоять посреди кабинета.

За письменным столом сидел грузный мужчина лет пятидесяти. Бритые щеки в треть лица каждая, густые черные усы. В руках он теребил очки, пытаясь отломать им дужки. Очки были без стекол.

По-видимому, никто не собирался надевать на меня смирительную рубашку, колоть транквилизаторы и бить по голове электрошоком. Я думал, он укажет мне на кожаную кушетку, стоявшую справа от стола, но он вытянул откуда-то из-за спины стул на колесиках и, привстав, установил стул перед столом.

– Прошу, - он указал на стул с колесиками. - Чем обязан?

– Что у вас с лифтом? - выдавил я из себя.

– С лифтом? Ничего… А, понимаю, - и он улыбнулся одними усами, - Дора бросила вас одного в лифте. Разве она не объяснила? Комната с диваном и вешалкой - это тоже лифт. Вернее, часть лифта. Лифт состоит из двух частей - из квадратной комнаты и маленькой будки, где вас, вероятно, и оставили.

Ну не идиот ли я? Так разыграли!

Совсем успокоившись, я спросил:

– Зачем вам двойной лифт?

– Некоторые пациенты боятся обычных лифтов. Мы возим их с этажа на этаж в комнате с диваном. Пока они сели - встали, комната приехала на нужный этаж… Да вы садитесь, вот же стул…

Я сел, придерживая стул рукой - мне почему-то пришло в голову, что он неспроста вытянул из-под стола длинную ногу в черной брючине и в лакированной туфле. Его ли это нога? - задумался я. Потом взял себя в руки. Пусть не думают, что своим дурацким лифтом они заставили меня забыть, что я по-прежнему лучший… ну, в общем, вы знаете…

Голосом тверже алмаза я быстро заговорил:

– Не буду отнимать у вас время долгим вступлением. Не знаю, известно ли вам, что ваш пациент, Бенедикт Эппель, недавно умер. Он был убит, если говорить точно - отравлен.

Гельман прикрыл глаза. Дужка очков выгнулась, готовая вот-вот лопнуть.

– Когда это произошло?

– Двадцать девятого июля. На Ауре. Я расследую это убийство.

– Почему вы, почему не полиция?

– Думаю, она скоро к вам придет. Правильно ли я сделал, что предупредил вас?

– Предупредили? - он посмотрел мне в глаза. - Я не нуждаюсь в предупреждениях…

– Хорошо, забудем. Как я сказал, Эппеля отравили. Яд был в одной из капсул алфенона, который вы ему регулярно выписывали. Он получал лекарство непосредственно от вас?