Осколки памяти - Наталья Ефремова

Кажется, Миранда покраснела не только от духоты.

– Да? Ну, может быть, ладно. Это тоже пропустим. Значит, Рон тебя пригласил, когда вы танцевали. Ага. И как такое Саманта допустила?

– Мне-то что, ее, похоже, в зале вообще не было. Наверное, съела что-нибудь не то.

Они захихикали, но Миранда опомнилась первой.

– М-да… к Ричмонду, говоришь? Мне, наверное, на сегодня хватит, я, честно говоря, устала. Мне туда не хочется. Может, и ты со мной? В смысле, по домам?

– Бросаешь меня? – поддела подругу Кристина. – Мы же так хотели повеселиться сегодня. Не забыла, я ведь завтра уезжаю?

– Нет, не забыла. И уже повеселилась, – Миранда неодобрительно посмотрела на новую порцию коктейля, к которой тянулась рука Кристины, и перехватила ее прямо у бокала. – Крис, я тебя еще раз прошу, не надо этого делать. И пить больше не надо. Ссориться с тобой я не хочу, поэтому полагаю, что мне лучше уйти домой и продолжения твоего шоу не видеть. Но и бросить тебя я не могу. Последний раз спрашиваю, поедешь домой? Я подвезу. У меня-то черти перед глазами не пляшут.

– Нет, не поеду, – Кристина упрямо покачала головой, отводя глаза в сторону.

Черти, скажет тоже…

– Как знаешь, – обреченно вздохнула Миранда. – Тогда я пойду. Завтра утром позвони мне перед отъездом, ладно? Расскажешь, как все у Рона прошло. Только дай мне выспаться, договорились?

– Договорились. Я надеюсь, увидимся завтра. Может, ты даже сможешь заехать? Попрощаемся по-человечески.

– Я постараюсь, но у меня во второй половине дня дежурство. Все равно, давай звони, я, может, перед больницей заскочу к тебе, – пообещала Миранда и, чмокнув Кристину в щеку, начала пробираться к выходу сквозь поредевшую, но тем не менее достаточно плотную толпу самых стойких танцоров.

Кристина смотрела ей вслед, спрашивая себя, почему она поменяла решение ехать домой, которое было таким твердым еще несколько минут назад. У самого выхода Миранда обернулась, помахала ей рукой и одними губами сказала: «Не делай этого».

Кристина осталась за столиком одна. Боль в голове становилась все сильнее, а она не догадалась даже таблетку в сумочку сунуть. Наверняка у Миранды нашлось бы что-нибудь, тайленол или аспирин, например. И почему она не додумалась спросить чуть пораньше?

Но догонять подругу было уже поздно.

Громкая музыка, терзающая ее голову наравне с усталостью, сменилась медленной композицией, и Кристина почувствовала огромное облегчение. Бог с ним, с вечером этим, ведь самое главное, что школа окончена, аттестат получен, и заточение в этом городишке подходит к концу. Еще одна ночь, вернее даже, полночи и кусочек утра, который она, вероятнее всего, проспит, – и ее семья навсегда отсюда уедет. Ощущение неотвратимо надвигающейся свободы и, как следствие, бесшабашности, подпитанное коктейлями, окатило ее освежающей волной.

– Кристи…

От знакомого хриплого голоса, раздавшегося у нее прямо над головой, Кристина содрогнулась, как от выстрела. Рядом с ней, опираясь на спинку стула, на котором несколько минут назад сидела Миранда, стоял Ник. Его глаза светились радостью и надеждой, и от этого он казался особенно уязвимым. Не нужно было гадать, почему он подошел, и что его так обрадовало, она ведь сама этого добивалась и знала, что так будет.

Ведь знала же!

Только ею владело отнюдь не желание осчастливить Вуда. Она сама себе, не то что Миранде, не смогла бы объяснить, чего же она хотела на самом деле.

– Потанцуешь со мной?

– Ну уж нет! Только не с тобой и не сейчас.

Он опешил, серые глаза потускнели.

– Но ведь ты же сама хотела.

– Кто? Я? Надо же, какая у тебя богатая фантазия! Никогда бы не подумала, – съязвила Кристина в ответ и услышала свой смех – не очень приятный.

Она подняла голову и в упор посмотрела на Ника, как на мусор под ногами, – отвратительный, грязный, липнущий к новым дорогим туфлям мусор.

Ник отшатнулся, будто она толкнула его в грудь.

– Ты говоришь это серьезно?

– Абсолютно, – холодно кивнула Кристина, все больше и больше раздражаясь.

Тут, на ее счастье, к ним подошла целая компания. В полумраке зала она разглядела только Рона с Самантой и Майка Соммерса, того самого, который трижды безуспешно пытался пригласить Миранду на выпускной бал. Майк, впрочем, не выглядел удрученным: у него на плече висела какая-то рослая девица, кажется, Кристина встречалась с ней в спортзале. Быстро же он утешился!

Остальные остановились чуть в стороне.

– Ну что, Риверс, ты решила, поедешь с нами или нет? – по-свойски обратился к ней Рон. И когда это они успели так сблизиться?

– Если да, то могу захватить, у меня есть одно местечко.

Ричмонд кивнул на Ника, который застыл, как изваяние, и смотрел в сторону, словно речь шла не о нем.

– Если хочешь, бери с собой Вуда, только моя машина под завязку.

Кристина встала.

– А что, багажник тоже забит? – едко поинтересовалась она, обращаясь к Рону, но глядя при этом на Ника. Он никак не отреагировал на ее колкость, только руки в карманах брюк сжались в кулаки.

Все вокруг засмеялись. Все, кроме Ника и ее самой.

– Ладно, разбирайтесь тут между собой и выходите, мы ждем – бросил Рон сквозь смех, и они ушли.

Ник отвернулся и несколько минут смотрел куда-то в пол. Наконец он поднял голову и взглянул на Кристину огромными, почерневшими от потрясения глазами, резко выделяющимися на белом, как полотно, лице. Его необыкновенная красота по-прежнему, даже сквозь раздражение, ошеломляющая ее, сейчас показалась ей какой-то беззащитной.

Ник не сказал больше ничего, но Кристине хватило одного его взгляда – он ударил ее так сильно, что она даже качнулась назад, но от падения ее удержала спинка стула.

– Прекрати изображать на своем лице всю мировую скорбь, – подавшись вперед, прошипела она. – Не говори со мной, понял? Не смотри на меня. Даже близко не подходи. Никогда! Я ясно выразилась или нужны какие-то метафоры или, не дай Бог, стихотворная форма для пробуждения твоей обедневшей фантазии, чтобы ты, наконец, уяснил себе во всей полноте красок и художественных образов, что я не хочу твоего присутствия ни сейчас, ни потом? Не хочу! К тому же мне пора ехать, меня ждут. Это все!

Кристина резко повернулась на шпильках и почти побежала к выходу. Больше всего это напоминало ей паническое бегство, причем от самой себя. Оглянувшись в последний раз, она увидела, что Ник остался стоять на том же месте и даже не повернул голову ей вслед, только закрыл глаза. Его плотно сжатые губы чуть подрагивали, а тонкие крылья носа трепетали то ли от сдерживаемого гнева, то ли от легкого, завораживающего запаха ее духов, невесомым шлейфом витавшего в воздухе.

Выходя из машины у дома Ричмондов, Кристина уже раскаивалась в своем спонтанном решении отправиться сюда. Ей очень хотелось спать, потому что время давно перевалило за полночь, да и компании у нее на самом деле не было. Она с запоздалым сожалением подумала о том, что ей следовало послушать разумные доводы Миранды и уехать домой вместе с ней.