Unknown - Muelka

А сейчас я хочу написать о главном: как Ты в один из светлых зимних дней удостоила меня высочайшей милости, дарственно явив мне лучезарный Лик свой. О Великая! Позволь мне сказать и об этом.

…Мне 18 лет. Мы собрались с группой единомышленников в небольшом спортивном зале. Разместившись кто как мог и послушав какое-то время тихую музыку, мы стали медитировать. Это была медитация на Внутреннюю Сущность. Мы должны были в тот день хотя бы немного познать своё Я. Высшее. То, которое и должно в конечном итоге направлять нас на нашем Пути. Женщина, руководившая медитацией, была довольно близким мне человеком. Наверное, потому всё сложилось именно так, а не иначе. А может быть, просто пришло время. Мы должны были представить некую голубую комнату и ждать, когда там появится наша Сущность. Так сказала руководительница медитации. Итак, я закрыла глаза и вскоре перед моим мысленным взором предстала голубая комната, правильной полусферической формы. Голубой пол и голубой купол над ним состояли, казалось, не из чего-то прочного и твердого, а из некоего нематериально вещества, ближе всего к которому в этом мире был бы небесный цвет и свет, если, конечно же, здесь вообще уместны какие-либо аналогии. На голубом полу сидела я и сосредоточенно ждала. Кто сейчас явится мне? Кто это может быть? Нас заранее предупреждали: может быть всякое. Сущность может быть абсолютно любой: человек, животное, растение, камень, огонь, вода, любое существо, событие или явление. Главная наша задача – вступить с ним в контакт. И не бояться. Ничего не бояться.

…Я сижу и жду, устремив свой взгляд в голубое сияние комнаты. «Кто это будет, кто? Камень, зверёк, цветок, колючка, огонь, вихрь, а может быть, ангел или демон? Всё принимаю, - мысленно шептала я, заранее всё принимаю, всех люблю». Клянусь, я ожидала всего чего угодно, но только не того, что случилось после. В однородном сиянии голубой полусферы, будто бы вырезанная ножом, образовалась дверь. Подул лёгкий, чуть заметный ветерок, дверь приоткрылась, и в комнату вошла стройная женская фигура, примерно моего роста, с головы до ног укрытая плащом. Плащ был синего цвета, с атласным блеском, золотом расшитый по краям. Женщина приближалась неспешно, осторожно ступая по полу, который, казалось, даже как-то подчёркивал и усиливал лёгкость и не- весомость её походки. Она подошла ко мне на расстояние вытянутой руки, и, опустившись на колени, села напротив. Словом, она приняла ту же позу, в которой сидела я, тем самым будто бы желая в чём-то мне уподобиться. Я же в тот момент, как загипнотизированная принялась рассматривать её плащ. Это вначале он показался мне атласным. Теперь же я чётко видела, что состоит он вовсе не из материи, а из прохладной, синей, струящейся энергии. И хотя женщина сидела неподвижно, плащ всё время колыхался, играя перламутровым блеском так, будто бы он сам создавал некое движение и сам же ему подчинялся. Наверное, минуту или чуть больше я созерцала это необычное явление. И если честно, то уже одно только это было для меня таким чудом, сладостных воспоминаний о котором моему сознанию хватило бы, наверное, на всю оставшуюся жизнь. Но на самом же деле всё только начиналось… Когда она, посидев немного так, освободила голову от скрывавшего её плаща и открыла мне своё лицо, мне показалось, что я перестала дышать, ибо просто сказать, что она была прекрасна, означает не сказать ничего. Все мои представления о красоте, женственности, духовности, благородстве, о самом великом, возвышенном и прекрасном, что только вообще может быть в этом необозримом Мире, все они вдруг превратились в ненужный мусор, жалкую игрушку, и, рассыпавшись серым пеплом, безжизненно и безвозвратно померкли перед Её обликом, перед Её Ликом. И хотя моё дальнейшее описание этого облика будет являться лишь отчаянной попыткой неумелого художника отобразить в иконе образ Божества, я всё же позволю

себе писать о Ней дальше.Итак, что же созерцали мои глаза в том миг? Как Она выглядела? Иссиня-чёрные прямые волосы ниспадали на плечи. Атласный, почти зеркальный их блеск отражал сияние голубой комнаты. Тонкий нос, тонкие губы, тонкие брови… Всё будто бы кистью выведено по шёлку. И Её глаза… Глаза, лучезарный свет которых стоил целого Мира!!! Они меняли цвет. То были почти чёрными, так что в них едва угадывались зрачки, то приобретали полутон морской волны, то вдруг устремлялись к бледно голубому, как весеннее небо оттенку. Тысячи кристалликов в них то расходились к краю роговицы, то вновь устремлялись к зрачку. Казалось, Её глаза будто бы дышали в такт колыханию Её плаща. Она сидела неподвижно. Я смотрела на Неё, как смотрит маленький человек на величие горной скалы, как смотрит астроном на только что открытую им звезду, как смотрит поэт на бурю в огромном море. Она смотрела на меня как смотрит ребёнок на падающий снег, как смотрит ангел на равное ему существо, как смотрят …в зеркало, желая за бренной оболочкой разглядеть свою бессмертную душу. Кто Ты? – мысленно произнесла я, глядя в Её глаза. Она назвала своё имя. То, которое я слышала в детстве. То, которое много лет назад ласкало мой слух. То, которое я забыла и сейчас открыла для себя вновь как величайшую из Мантр Света. Я не поверила. Та маленькая девочка, что 10 лет назад, в далёком детстве являлась мне среди зимы в запылённом, шумном, душном автобусе и это богоподобное существо, явившее собою лучшее, что только может быть во всём Мире – одна и та же личность?! Я не поверила и повторила вопрос: - Кто Ты? - Я – это Ты, - отвечали Её глаза. Она не размыкала перламутровых губ. Её лицо было неподвижно. Мы не мигая, смотрели друг на друга. Мы мысленно переговаривались. Я опасалась, что стоит мне отвести взгляд от Её лучезарных глаз и хоть на миг взглянуть на что-то ещё: залюбоваться на мгновение причудливым узором, искрящимся на её плаще или ослепительно-голубым сиянием комнаты и Она, эта призрачно-прозрачная Сущность, дрогнув, исчезнет, растворится, и я не успею сделать чего-то главного, того, ради чего Она пришла сюда. «Я – это Ты, - звоном мерцало в моём сознании, - Я – это Ты, запомни имя!» И я запомнила. С тем, чтобы уже никогда больше не забыть. Я смотрела в её глаза и точно знала, что вот сейчас, именно сейчас, как никогда ранее, возможно всё, любое чудо. И я стала задавать ей вопросы, в надежде узнать будущее, так как была абсолютно уверена: солгать Она не может. - Скажи, я стану поэтом, настоящим, как Блок, как Ахматова, как кто-нибудь ещё? - Станешь? – Ты уже такая. Ты родилась такой. Просто Ты пока не веришь в это. Скоро это проявится. Пока просто пиши. Пиши и ни о чём не беспокойся. - А ещё я хочу стать человеком, способным видеть другие миры, астральные потоки, творить за пределами земного плана. Её перламутровые губы тронула улыбка: –Это одно и то же. - Я хочу встретить ламу. Живого, настоящего. Не там, на небесах. В этом воплощении, в этом теле, понимаешь? Иначе жизнь теряет смысл! Моё желание было отчаянным и безнадёжным. Я не знала, почему сказала Ей об этом. В конце концов, к тому моменту, как мне казалось, я уже окончательно утвердилась во мнении, что все мои шансы на подобное событие в этой жизни равны нулю. Но желание моё никуда не делось. Оно так и продолжало жить во мне, безнадёжным отчаянием и высочайшей целью одновременно. Она прикрыла глаза. Её длинные пушистые ресницы отражали голубое сияние комнаты. - Что Ты говоришь? Да? Да?! - смотрела я на неё и вопрошала мысленно. Она резко открыла глаза. Внезапный луч ослепительного света, прошив чёрный бархат её зрачков, устремился ко мне. Её взгляд прошёл сквозь меня, как ветер проходит сквозь листву деревьев. Казалось, время остановилось с тем, чтобы превратить моё тело в пустоту, а затем – в бесчисленное количество микроскопических алмазов, в звёздную пыль. - Да! – звенели тысячи алмазов, да…да… - эхом растворялось в голубой комнате. Потом, когда этот мерцающий туман рассеялся, я вновь будто бы вернулась в своё тело. В воздухе я увидела зависшую передо мной книгу. Книга была тёмного цвета. Я взглянула на обложку и прочла название, напечатанное большими белыми буквами: «Ангел Мира». -Что это? – спросила я. -Твоя первая книга. Их у Тебя будет много. Знаешь, ты прославишься, твои стихи будут читать в других городах. -После смерти? - При жизни!

…Медитация подходила к концу. Последние мгновения я созерцала свою богоподобную собеседницу. Мы молча смотрели друг на друга. Я смотрела на Неё как смотрит маленький человек на величие горной скалы, как смотрит астроном на только что открытую им звезду, как смотрит поэт на бурю в огромном море. Она смотрела на меня как смотрит ребёнок на падающий снег, как смотрит ангел на равное ему существо, как смотрят в зеркало, желая за бренной оболочкой разглядеть свою бессмертную Душу. И в тот самый момент я вдруг отчётливо осознала, что Она видит меня точно такой же, какой я вижу Её! Ведь Бог никогда не видит человека человеком, но всегда – Богом! «Я – это Ты, - вновь пронеслось в моей голове, - запомни имя!» Мы сидели. Наши взгляды прощались. Она попыталась улыбнуться. Она хотела, чтобы я Её запомнила. Наши миры, скользнувшие на время в параллельные друг другу пространства, вновь безнадёжно расходились с тем, чтобы, возможно, никогда уже не встретиться. Я видела, как слеза скатилась по Её щеке и, превратившись в жемчужину, со звоном упала на пол. Затем Она медленно встала и пошла по направлению к двери. Её синий плащ колыхался, мерцая атласным сиянием. Она ступала по полу мягко и бесшумно. Она покидала комнату, унося за собою дуновение лёгкого ветерка. Когда Она вышла, дверь в полусферической комнате беззвучно закрылась и исчезла. Комната всё так же сияла небесным светом. Но она была пуста. …Внезапно всё кончилось, и я вновь осознала своё реальное тело лежащим в реальном спортзале. Я открыла глаза и с удивлением обнаружила, что они были заплаканы. Меня вдруг охватила тревога: а не заметит ли кто такой моей вдруг проявившейся эмоциональности? Я огляделась по сторонам, но на мою удачу все остальные участники нашей группы ещё пребывали в своих мирах. А кое-кто просто мирно спал. «Слава Богу!» – подумала я про себя и облегчённо вздохнула.