Целого Мира Мало - Алекс Д.

— Ты не прав. — категорично покачал головой я. — Нет, прав, конечно. И действительно многие недотроги из пролетариата только пыль в глаза пускают. Нужно же чем-то себя утешать. Но она, она на самом деле другая. Я даже дотронуться до нее боюсь.

— Господи, я этого не слышал. — Игорь выразительно закатил глаза. — Как там твой любимый Оскар Уайльд говорил: «Только святыни и стоит касаться». Что толку, ты сейчас жалуешься? Ничего не измениться. Иди и бери ее, а потом думать будешь. Если захочешь. Может, вместе посмеемся, когда до тебя дойдет, что порядочных женщин на свете нет. Ни одной. Они нам на погибель созданы, или чтобы кровь портить. Все еще с Евы началось. Ела бы сама яблоко, но нет. Она и Адама сманила, чтобы не одной пожинать плоды своей глупости.

Я смотрел на разглагольствующего приятеля, и ловил себя на мысли, что совершенно его не слушаю. Совсем недавно я сам разделял его мнение, и так же думал и рассуждал. Чтобы прозреть, нужно совсем немного — встретить ту единственную, которая разделит твою жизнь на до и после ее появления. И перевернет весь мир верх тормашками. И все же я сомневаюсь. Доводы Зайцева тяжелым осадком оседают в душе. Что, если он прав? А я ошибаюсь? Поиски единственной и неповторимой женщины никогда всерьез меня не увлекали. Я считал, что само существование оной не больше, чем миф, причем, придуманный самими женщинами. Долгие годы я рассматривал прекрасный пол с потребительской точки зрения. И никогда не углублялся в сложные хитросплетения внутреннего мира и души своих спутниц. С Диной все складывалось иначе. Я не только стремлюсь познать ее сердце, но и открываю свое. У меня больше нет от нее тайн. Кроме одной. Но именно эта тайна испугает мою девочку куда больше, чем самые темные пятна моего прошлого. Я не могу взять и пойти к ней. Просто не могу. Да, соблазнить невинную девушку будет легко, с моим-то опытом. Но Дина не настолько глупа, чтобы воспринимать меня всерьез, довериться мне, полюбить. Мне не нужно приключение на ночь, после которого она плотно закроет все двери, и убежит от меня на край света. Мне нужна ее душа. Я — чудовище. Это действительно так.

Мы с Игорьком просидели до полуночи, ведя долгие разговоры о непостоянных женщинах, и изменяющих им мужчинах, о раскрепощенных нравах и пресыщенности простыми удовольствиями. И я понемногу убедил себя в том, что любовь к Дине — не что иное, как попытка вернуть непрожитую юность, иллюзия, рожденная в пьяном мозгу циника и прелюбодея. А с иллюзиями нужно прощаться без сожалений.

Я посадил Игоря в такси. Он, как всегда, едва держался на ногах и еле ворочал языком. Но я теперь знал его адрес, и сообщил его таксисту и расплатился с ним. На всякий случай. Вдруг Игорь уснет.

Полчаса простоял на крыльце бара. Выкурил пять сигарет, и выпил бутылку шампанского прямо из горла. Я был омерзителен сам себе. Кому такое пьяное чудо может понравиться? Только такой, как Лера. Она не лучше меня. Просто моложе. Годы сделают свое дело, и она превратиться в еще одну пресыщенную скучающую красотку, покупающую любой каприз, не знающую запретов. Мое место с такой, как она. Мы будем делать друг другу больно, на самом деле ничего при этом не чувствуя. Будем играть в любовь, в чувства, изображать страсть, гнев и ревность. Чтобы не отупеть и не сойти с ума от собственного равнодушия. Но сейчас я не хочу никаких игр. Мне нужны настоящие чувства, настоящая жизнь. Но что я знаю о настоящей жизни?

Все, туше! Последняя сигарета падает на тротуар, я спускаюсь с крыльца и ловлю такси. Я слишком пьян, чтобы философствовать о серьезных вещах. Еду домой! И к черту философию.

Отпускаю таксиста у ворот. У меня есть ключи, так что не придется будить Дину. Не хочу, чтобы она видела меня таким.

По выложенной плитками дорожке шатаюсь к парадному входу. На крыльце и в гостиной горит свет. Вот блин, невезуха. Гляжу на часы. Час ночи. И кому не спиться в этом доме? Перевожу взгляд на небрежно брошенный на лужайке детский велосипед… а на парковочной месте стоит автомобиль. Не мой. Красный старенький «Форд». Что за хрень?

Невольно вспоминается мое внезапное возвращение из свадебного путешествия с пьяной Ингой на руках. Тогда меня тоже не ждали. Я не могу поверить, что Динара привела какого-то парня в мой дом. Мой дом. Но кто еще мог оставить машину поздно ночью? И какого черта горит свет в гостиной?

Помедлив, собираюсь с духом, успокаиваю нервы (с трудом), тихонечко открываю дверь, и на цыпочках (просто смех, я — идиот) прохожу внутрь. Свет в прихожей не включаю, и в полной темноте несколько секунд слушаю музыку. Очень печальную лиричную мелодию, смутно знакомую. Что-то из классики. Упорно напрягаю слух. Ни одного постороннего голоса. Только музыка. И тут до меня доходит.

Моцарт. «Лунная соната». Как я мог забыть. Дина играет на пианино. Его должны были доставить сегодня. И снова червь подозрения заставляет нервно напрячь скулы. Для кого играет эта маленькая предательница? Чей «Форд» стоит у меня во дворе?

Бессмысленно терзаться сомнениями, затаившись в прихожей. Бессмысленно, нелепо и глупо. Крадусь дальше. По коридору — на свет. Двери в гостиную нет. Арка. Я близко, но все еще в темноте, и Дина не может меня видеть, а я ее — да.

Она сидит на стуле спиной ко мне. Волосы собраны на затылке в тугой пучок, шелковая белая блузка, и черная узкая юбка до колен, спина прямая, а пальцы, тонкие изящные пальчики скользят, порхают по клавишам. И столько чувственности в ее движениях, столько скрытой печали. Она играет виртуозно. Я сначала подумал, что звучит запись. Но Динара — необыкновенно одаренная девушка. Она — исключение из всех правил. Единственная. Необъяснимая. Нереальная….Белая ворона. Я никогда не видел белых ворон, но, думаю, что они прекрасны.

И, спасибо Боженьке, Динара одна. Я не знаю, как оказался на территории «Форд», но она одна.

Я вспоминаю, что промотал ее день рождения с другом за бутылкой виски. Я не купил цветов, и выгляжу не лучшим образом. И все равно, что от меня за версту разит спиртным и табаком, рубашка помялась, а на джинсах засохшие пятна от шампанского. Романтический герой, ничего не скажешь.

Я смотрю, как она играет, и у меня замирает сердце. На ее руках нет ни одного кольца или браслета. Чистые красивые белые руки. Простой маникюр, даже лака для ногтей нет. Она неподражаема. Мой личный ангел. Будет моим.

Я делаю шаг вперед, оставляя на ламинате грязные следы от кроссовок. Обострившийся слух улавливает фальшивый аккорд, подсказавший, что мое присутствие раскрыто. Спина девушки напрягается, она готова обернуться, но я не позволяю.

— Играй. — приказываю я, и мой голос звучит грубо и неприятно в лирическом аккомпанементе. И именно звук собственного голоса выпускает на волю затаившихся бесов. И даже кончики пальцев ног пульсируют от охватившего меня дикого волнения. Я чувствую, как бьется пульс в висках, и кровь разносит желание по всему телу. Темная страсть бурлящим потоком вырывается наружу. Я больше не могу сражаться с собой. Только с ней. Ей некуда скрыться. Мышеловка захлопнулась.