Светолов (Астриум 1-2) - Эл Лекс

тихо и никого нет. Просто физически никого нет, не считая, конечно, ТТ, но я так не понял, можно ли их считать физическими объектами. Здесь можно забраться на крышу ближайшего здания и почувствовать себя единственным человеком во всем мире. Наслаждаться тишиной, спокойствием и одиночеством. Отсутствием необходимости следить за кем бы то ни было, включая самого себя. Полное отречение от всего происходящего. Как минимум, до рассвета.

Ну, или пока не явится какой-нибудь особенно умный рангон.

И все равно мне почему-то казалось, что, даже если бы у меня не было объективной причины посетить сегодня ноктус, я бы все равно здесь оказался. Как минимум потому, что ночью все равно больше было бы нечем заняться, а мой режим дня сбился окончательно и бесповоротно — это как пить дать. Для того, чтобы опознать во мне светлячка даже не нужно было смотреть на мою одежду — достаточно было бы отследить, во сколько я ложусь и встаю. Если бы, конечно, кому-то пришло в голову этим заниматься.

Возможно, подобную тягу к ноктусам можно было бы объяснить тем, что я заражен, если бы не одно «но» — в первый раз увидев ноктус, я не чувствовал к нему никакой тяги. Наоборот — я был в ужасе, я был растерян и подавлен этими черными блестящими в лунном свете зданиями и толпами ТТ. Что же изменилось теперь? Неужели терапия Дочери Ночи так на меня повлияла? Или дело в чем-то другом?

Стоя на парапете крыши, заложив руки за спину, я обозревал сверху ближайшие ко мне улицы, стараясь уловить хотя бы намек на световые вспышки. Подо мной, как водится, постепенно собиралось море лоа, и это навело меня на мысли о том, что следует быть аккуратнее в своих передвижениях. Ведь если я найду «своих» светлячков, вся эта толпа заинтересуется ими, и им придется или принимать бой, или отступать ни с чем. В любом из случаев им придется воспользоваться оружием, и даже при всей их крутости, даже при условии, что у нас получилось свалить из ноктуса в тот раз, нет никакой гарантии, что обойдется без потерь в этот. А потерь я этим ребятам не желал. Мы, может, и не друзьями расстались, но точно не врагами, чтобы я всерьез желал кому-то из них заразиться.

Не говоря уже о том, что в любом из случае я не достигну своей цели — узнать новый маршрут светлячков. Потому что не будет никакого нового маршрута. И в том в другом случае они просто покинут ноктус, оставив меня ни с чем.

Так что сегодня двигаться надо с особой осторожностью, следя не столько за тем, чтобы меня не увидели, — на это уже стало все равно, — и не за тем, чтобы не сорваться с крыши, — я уже узнал, что мое оружие способно подстраховать меня даже от этого, — а скорее за тем, чтобы шлейф из моих теневых почитателей случайно на захлестнул ни в чем не повинных людей, которые просто оказались не в то время не в том месте.

Проще говоря — надо как следует смотреть, куда прыгать и куда приземляться. А еще лучше — на два, на три здания вперед.

Я в последний раз обвел взглядом расстилающийся передо мной ноктус, глянул сверху-вниз на болтающихся внизу лоа, плюнул в них, не удержавшись, а потом отошел от края, быстро разбежался и прыгнул на соседнюю крышу.

Я двигался вдоль светового барьера, не торопясь, но и не теряя времени даром. После каждого нового прыжка я не спешил прыгать дальше, наоборот — я останавливался и тратил несколько минут на то, чтобы обозреть окрестности сверху. Я внимательно вглядывался в непроницаемо-черные улицы, каждую секунду ожидая увидеть если не вспышки света, то хотя бы их отблески, но все было спокойно. Спокойно и темно. Тогда, удостоверившись, что мне в очередной раз не повезло, я прыгал дальше.

Само собой. не было никакой гарантии, что я вообще двигался в правильном направлении — может быть, искомые светлячки на самом деле остались у меня за спиной, может быть, они изначально входили в ноктус у меня за спиной. Это было более чем возможно, но я все же надеялся на то, что новый маршрут они не будут прокладывать сильно далеко от старого, чтобы он не сильно прибавил в длине. А если так, то рано или поздно я должен был их найти, ведь я вошел в ноктус в целых шести кварталах от того места, где была их точка входа на маршрут ранее. Вряд ли они стали бы удаляться от нее более, чем на шесть кварталов. Вряд ли даже на четыре удалились.

Тем не менее, я миновал уже три квартала и пока что никого не встречал. Ни Света, ни отблесков, вообще никаких следов того, что тут хоть когда-то были какие-то светлячки. Только волна лоа, захлестывая углы на поворотах и разбиваясь о плоскости черных стен, беззвучно преследовала меня. Лишь они были единственными источниками движения вокруг. Помимо меня, само собой.

Эх, мне бы сейчас дрон. Теперь я понимаю, почему Валери так их любит — действительно крутая штука в ситуациях, когда нужно узнать что-то, чего не видишь напрямую. И мотыльки ими пользуются тоже, не удивлюсь, если в том числе и в ноктусе, несмотря на то, что ноктусы и электроника вроде бы не дружат. В конце концов, Вал же как-то заставила дружить, хоть и с грехом пополам. А если получилось у техника полу-легальной банды, то у инженеров мега-корпораций получится как пить дать. С помощью дрона я легко бы смог сесть прямо на первой же крыше и спокойно облететь несколько сотен квадратных метров ноктуса в поисках нужных мне светлячков, не сходя с места и не подвергая опасности ни себя, ни их.

Хотя насчет себя я, возможно, погорячился. Ведь для управления дроном нужен Пульс, а у меня с этим — проблемы. Сразу несколько проблем, начиная от того, что я ни один из двух имеющихся не ношу, и заканчивая тем, что, возможно, они слишком старые для того, чтобы толково работать с современными дронами. Не знаю, не пробовал, но вероятность есть.

В любом случае, сейчас у меня дрона при себе нет. Есть только собственные глаза, собственные ноги, собственный мозг и диковинное оружие, и необходимость соединить все это вместе так, чтобы никто от этого не пострадал, и все выиграли.

Я продвинулся вдоль светового барьера на добрых десять кварталов и даже успел немного устать, прежде чем наконец мне улыбнулась удача и я заметил впереди