Время Культуры - Ирина Исааковна Чайковская

«Дион». Ульянов — Дион, Борисова — Лоллия

Если двум Зориным (а у Леонида эта фамилия псевдоним, он заменил ею отцовскую — Зальцман) трудно сравниться в деятельности, узнаваемости, правительственных наградах (у американиста аж две Госпремии и шесть Орденов за трудовые победы), то возраста они примерно одинакового.

Американист чуть помладше, и — даст Бог — отметит свое девяностолетие через годик.

Глядя документальный фильм о Леониде Зорине, показанный на канале КУЛЬТУРА, я поневоле сопоставляла эти две судьбы. Помните, в пьесе Брехта «Добрый человек из Сезуана» сосуществуют добрая Шен Те и ее злой кузен как необходимое дополнение друг друга?

Взяв реальный случай «двух Зориных», я решила определить, кто из них на сегодня счастливый, а кто несчастный и почему.

Итак, Леонид Зорин. По всей видимости, был он феноменально одарен с детства, в 10 лет выпустил книжку стихов, нашедших отклик у самого Горького. Покинув после войны родной Баку, юноша приезжает в Москву. И тут ему сказочно везет.

Пьесы, которые он пишет, берут столичные театры, берет Анатолий Эфрос. Почему? Ведь вот сам автор говорит, что пьесы плохие. У меня есть такой ответ: театрам были нужны современные советские пьесы. Гениальный Булгаков — полностью и давно запрещен, Виктор Розов — еще не раскручен, все западное — «непатриотично», потому в дело идут хорошо сработанные пьесы «начинающего драматурга».

Заглянула в Википедию: Леонид Зорин член КПСС с 1952 года. Только что по интеллигенции ударили кампанией против «космополитизма», в разгаре дело врачей-вредителей, направленное против евреев, независимо от того, сменили они фамилию или нет. И однако остерегусь бросить в Леонида Зорина камень. Въяве слышу разговор между дрожащим как в лихорадке юношей-драматургом и спокойно-рациональным постановщиком: «Леня, ты обязан, иначе я твою пьесу не пробью».

«Варшавская мелодия». Борисова — Гелена, Ульянов — Виктор

Сегодняшний Зорин в телефильме вспоминает четырех великих режиссеров: Эфроса, Рубена Симонова, Товстоногова и Олега Ефремова. Редко кому удавалось «пробить» его пьесу или надолго удержать ее в репертуаре. Вот Анатолий Эфрос. Зоринские пьесы он так и не поставил — запретили, но зато драматург запомнил его как гения. «Талант — мера, гений — чрезмерность. Он может все себе позволить».

Вот жизнелюбивый и женолюбивый Рубен Симонов, решившийся на исходе «оттепели» поставить в театре Вахтангова «Римскую комедию» («Дион») Зорина, всю сотканную из политических аллюзий. Помню с какой жадностью и восторгом ловили мы с сестрой, тогда школьницы, острые реплики Диона — Ульянова, Лоллии — Борисовой и Плотникова — Домициана.

Если бы мы только знали, какие бои идут по поводу пьесы наверху, как отважно и политично борется с цензурой Рубен Николаевич Симонов. Острую пьесу сняли с репертуара только с его смертью.

Роль личности в истории и роль личности в судьбе пьесы. Уже не первый раз слышу имя «честного партийца» Георгия Куницына, беззаконной кометой пересекшего траекторию советской культуры в ее высших эшелонах. Скольким людям он помог, сколько хороших проектов благословил! «Диона» сыграли в «его пересменок».

Надо признаться, что от «Варшавской мелодии» у меня осталось только чувство неловкости. Всегда казалось, что Юлия Борисова, играя польку, сильно переигрывает, а Ульянов для роли русского парня-фронтовика слишком стар. До сих пор это ощущение во мне сидит, и сцены из пьесы, как правило одни и те же, тиражируемые ТВ, смотреть мне тягостно.

То же скажу и про «Покровские ворота». При самом появлении ставшего, как сейчас говорят, «культовым» фильма по этой пьесе (1982) не почувствовала, что он отражает мои проблемы, «своим» он для меня не стал. Могу радовать-с я его легкости, режиссерскому таланту Михаила Козакова, раскованной игре актеров, а желания еще раз его посмотреть — нет как нет.

А вот что хочу посмотреть, так это «Медную бабушку», о которой наслышана.

Зорин говорит об этой пьесе, навеянной общением с Натаном Эйдельманом и посвященной Пушкину, как о самой для себя дорогой. В фильме есть удивительный эпизод — сцена из поставленной уже в наши дни пьесы. 1834 год. Петербург. Дама (в исполнительнице узнается актриса Тюнина) говорит Пушкину:

— Уезжайте скорее, хоть ненадолго, дайте двору от вас отдохнуть.

— Куда же мне деться? Я сам не рад.

И так это пронзительно звучит, так надрывно, так жизненно. 90-летний драматург, комментируя, рассказывает, что, когда написал эти слова, «слезы хлынули у него из глаз».

Судьба пьесы о медной статуе Екатерины II, которую Пушкин тщетно думал продать, чтобы добыть хоть немного денег, драматична. Первоначально ставить «Медную бабушку» решил блистательный Михаил Козаков, взявший на роль Пушкина молодого Ролана Быкова.

Об этой роли Быкова, кусочек которой был сыгран единожды в Доме Ученых, все видевшие говорят: гениальная. Быкова — Пушкина поддерживали пушкинисты: Цявловская, Эйдельман, Непомнящий. И не поддержали актеры в лице Аллы Тарасовой: он-де некрасив, низкого роста. Эйдельман язвительно заметил, что ей бы хотелось, чтобы в роли Пушкина выступал Дантес…

Министр культуры Екатерина Фурцева автора с обсуждения прогнала, а Ролана Быкова сняла с роли. Тут уже не Екатерина Вторая вспоминается, а матушка Анна Иоанновна, которая легко могла и отхлестать и прогнать с глаз долой придворного пиита Тредиаковского…

Жаль, безумно жаль Быкова. Вот слова Зорина: «Я не знаю, как он это пережил. Каждую ночь он плакал. А мне сказал, что думал о «петле».

Олег Ефремов, кстати сказать, любимец Фурцевой, через несколько лет пьесу отбил, сам сыграл в ней Пушкина. У Ефремова не было плохих ролей, наверное, и эту он сыграл хорошо, но сыграл по-ефремовски — политика, мудреца, у Быкова же был — Поэт, Мессия.

Да, забыла сказать, что спектакль по «Римской комедии» Зорина в БДТ Товстоногова, поставленный в мае 1965 года, драматург считает высшим достижением великого режиссера. Спектакль был закрыт, а пьеса из журнала «Театр» вынута.

Что мы имеем в сухом остатке? Драматург Аеонид Зорин дожил до того времени, когда его пьесы могут ставить кто и как хочет. Его проза беспрепятственно печатается в лучших журналах. Он продолжает работать… Сам писатель определяет свою жизнь так: «Я склонен считать свою судьбу удавшейся».

Олег Табаков в «Последней жертве» Спектакль МХТ им. Чехова на канале КУЛЬТУРА, режиссер Юрий Еремин

24.07.14

Олег Павлович Табаков, Лелик, как кличут его друзья-актеры, стал для меня главным событием спектакля «Последняя жертва» во МХАТЕ. По-видимому, не только для меня: режиссер Юрий Еремин делал спектакль явно под эту пару — Марину Зудину (молодая вдова Юлия Тугина) и Олег Табаков (богатый