Докричаться до мира - Оксана Демченко

Йялл сел у порога, придерживая плечом дверь. Дал им время себя рассмотреть.

— Здравствуйте, женщины, — начал он, ощущая себя полным дураком. — Пожалуйста, не шумите. Я здесь один, как разведчик. Кто старшая?

— Я, — приподнялась бледная до серого тона кожи больная волчица с пегими спутанными космами. — У нас точно не бред? Бывают газы и вводимые в пищу добавки.

Но при таких опытах все одно и то же не видят, обычно разное… и уж не то, что сейчас, я уверена. Ладно, представим, ты действительно разведчик. И что теперь?

— Завтра ночью, когда наступит второлунье…

— Что такое второлунье? — нахмурилась старшая.

— Вы никогда не были наверху, — виновато кивнул Йялл. — Рила первое время очень боялась того, что мир огромен и не имеет стен. Потом ей стало в пустыне нравиться. То есть Эйм… не помню я ее номер, девочки. Да и едва ли это важно.

— Отчего же, — тихо улыбнулась старшая. — Рыжая Эйм 3/3, моя лучшая ученица.

Больше восьмика лет назад ее забрал себе самый мерзкий хозяин. Очень давно я была его забавой, потом Риэ, затем она. И ты не мог ее видеть, непослушная самка должна была умереть, раз он приходил за новой. Да и вниз не пройти, там есть место, которое миновать с некоторых пор невозможно. Ступай, хозяйский волк, мы тебя выслушали.

— Он приходил за йялл 2/7, - кивнул Третий. — У меня очень красивая сестра, это точно. Правда, девочка последнее время чудит: волосы — а они у нее чернее мрака и неправдоподобно густые — укоротила наполовину. Мы жутко поссорились, как можно такую красоту состричь! Впрочем, тебе нужны серьезные доказательства? Смотри.

Тимрэ предлагал удалить клеймо с руки, и многие согласились. Но не Йялл, которому оно напоминало не всегда плохое. Для него это — имя, полученное от Сидды. И каждый изгиб букв и цифр много раз обведен ее прозрачными пальцами…

Разве такое стирают?

Пегая с трудом поднялась и проковыляла к двери, поддерживаемая двумя женщинами.

Недоверчиво глянула на буквы, выжженные очень давно и чуть искаженные на выросшей, натянувшей иначе кожу, руке. Такое наскоро не подделать. Тронула шрам, будто все еще не веря в его реальность. Кивнула, признавая свою ошибку.

— Пожалуй, ты прав, и тебе можно рискнуть поверить, — пожала она плечами. — Разведчик… чей же? Никогда не встречала говорливых волвеков, да к тому же огромных. Ты такой не один?

— Здесь шестой уровень Гнезда. На втором похожих штук сто двадцать, не меньше… ох уж мне этот счет! Начинаю понимать Нику, хоть вой. Проще говоря, восемь восьмиков и еще столько же. На третьем — щенки, мальчики, на четвертом тоже.

Пятый не для нас. Там все непроходимо и глухо. Здесь вы и девочки. И еще четыре яруса вниз, их я не видел пока.

— Больше.

— Уже нет, глубже теперь обвалы. Завтра ночью мы займемся Гнездом, сюда спустятся во второлунье, это когда обруч шумит. Помогите им вывести девочек.

Идти надо к лифтам, отсюда вправо, я оставлю след. Расскажите мне теперь про уровни внизу, что знаете. Пока есть время.

— Пока?

Он кивнул, деловито перерывая аптечку в поисках чего-то подходящего. Рила ему все по десять раз объясняла и «надумывала», но лекарства — слишком незнакомое дело, на которое времени не хватило. Память уверенно толкала глупую руку, следуя чужому знанию — это, бери. Все равно другого, более полезного, с собой нет. Три укола — стимулятор, обезболивающее и снижающее жар средства, после них надо лежать до утра. И второй женщине — то же самое. И немного поводить руками по спинам, прогоняя кашель. Почему-то это рассмешило наблюдающих со стороны женщин.

Нет, ну о чем они думают?

Обе больные удивленно нахмурились, не дождавшись привычного мучения после укола.

Послушно добрели до подстилок, легли и стали говорить и вспоминать, зажигая в сознании картинки. Прочие помогали, дополняя своими знаниями. От их прошлого Йялл тихо зверел. Как могут в одном народе появиться Элы, Тимрэ, Юнтары — и твари вроде здешних «хозяев»?

Зато теперь он понимал, почему муж Ники не брал пленных на нижних уровнях, не пустил в корабль ни одного из хозяев ради знания их планов. Он-то в полной мере ведал, на что способны устроители купола.

Старшая задремала быстро и спокойно, даже чуть улыбалась во сне. Она успела рассказать о седьмом уровне, описав и показав комнату наблюдателей и залы, где работают волчицы. Еще Йялл узнал довольно много о восьмом, куда забирали молоденьких девочек, красивых и смышленых. Их держали, как помнила одна из прошедших через это, в комнатах старейших, Третий отчетливо разобрал, где и как искать нужный сектор. Увидел и помещение наблюдателей. Женщин хозяева не считали опасными и охраны ниже пятого уровня, по всему выходит, практически никакой. Еще бы, действительно опасные, вроде вожаков, — на втором. Там замки иные, двери тройной толщины и камер куда больше, а вечные на дежурстве при полном вооружении.

Новичков и первые четыре восьмика — самых крепких и умных — всегда рассаживают на ночь в «одиночки», чтобы исключить общение и совместные попытки вскрыть дверь в ненаблюдаемый период помех.

Вот и все, они большего не знают.

Йялл виновато простился и прикрыл дверь. Ему робко помахали руками в ответ. Они будут готовы, хоть и не сильно верят в свободу. Убедительнее всего женщинам показалось тихое дыхание старшей, и слушая его, волчицы улеглись и стали ждать.

Всего-то день. Они скажут девочкам. Все будут внимательны.

Добравшись до пустого сектора, Йялл сменил облик и с беззвучным рычанием взялся за крепление вьюка. Надо было не выпендриваться, а попросить волчиц! Культура, чтоб ее, эти салфетки дедовы, тарелки-вилки, запах пота и поиск блох…

Въедается, зараза, уж Первый-то постарался! Общее сознание «стаи» всегда корректирует и настраивает вожак, тот, кому безоговорочно верят. Они принимают его управление по доброй воле, открывая сознание для изменений. Он же в свою очередь принимает их боль и беды — тоже по доброй воле, бессменно, никому не отказывая. Сейчас Лайлу тяжело, братья нервничают и ходят к нему целыми группами, черпать силу и уверенность. А где их берет сам Первый? У хранителя закона.

В вечер отбытия Йялла с корабля к Гнезду Лайл так вымотался, что едва дышал.

Братья ждали встречи с родными, переживали за знакомых, страдали по Второму, надеялись увидеть своих детей. А он все это слушал и принимал…

Потом пришел Ринк и лениво расшвырял всех, у него свои действенные методы вселять уверенность. Закрыл дверь комнаты Лайла снаружи на замок — здоровенный, висячий, где только раздобыл! Петли на винтах вдвоем с Эймом минут десять вворачивал! И насмешливо велел потрясенному заточением вожаку, даже протестующему как-то робко и неуверенно, спать, пока он — Четвертый — не разрешит подъем. Ключ же демонстративно повесил на шею хихикающей рядом Рилы.