Пламенные эвкалипты - Элизабет Хэран
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Он снова прежний, Джек!
— Не могу поверить! — Лицо Джека сияло от счастья. — Я просто не могу поверить.
— Так что тут было, ночью-то? — недоуменно спросил Элиас.
— Чудо! — тихо ответил Джек.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
— Я бы сейчас позавтракал от души! А ты? — сказал Джек Эбби, когда они шли к дому. Джек собирался дать указания Марии и Эльзе, чтобы они кормили Макса вдоволь — ему надо было набираться сил.
— Я тоже. Умираю от голода, — ответила она.
В ответ в животе у нее заурчало, и она смущенно рассмеялась.
— Я так рада, что Максу стало лучше!
Она никак не могла согнать с лица счастливую улыбку.
— Я тоже, и все это благодаря тебе, Эбби! — Джек обнял ее за плечи. — Если бы ты не отправила Эрни за помощью…
— Я знаю, что для тебя это все было ужасно. Я никогда не допускала, что ты не любишь Макса. Пожалуйста, поверь мне!
— Честно говоря, я был такой вялый от ужаса. Сейчас я могу признаться в этом.
Эбби видела, что он смущен.
— Но почему?
— Я же фермер. Мне часто приходилось избавлять от мучений раненых или больных животных. Я делал это бессчетное количество раз, и всегда это давалось тяжело… Но его я спас еще щенком, он занимает особое место в моем сердце.
Я знаю, это глупо звучит… но когда я думал о том, что мне придется пристрелить Макса… Я действительно не был уверен, что мне достанет на это сил — и мне было стыдно.
Эбби была глубоко тронута его признанием.
— Ты не должен стыдиться того, что у тебя есть сердце, Джек! Даже если бы тебе было невыносимо больно, если бы Макс невыносимо страдал, ты нашел бы в себе силы и прекратил бы его мучения. Потому что ты его любишь! И я счастлива, что до этого не дошло.
— Ты даже представить не можешь, как счастлив я! — Джек заглянул в глаза девушке. — Я в огромном долгу перед тобой, Эбби.
— Нет, неправда! — откликнулась она. — Это Эрни предложил попросить помощи у кадаича. Я до сих пор не могу понять, что он сделал, но это сработало.
— Мы никогда не узнаем наверняка, — сказал Джек. — Жизнь аборигенов окутана тайнами.
— О да! — согласилась Эбби. — Я и не представляла, что такие вещи существуют, но ты открыл мне глаза.
Несколько мгновении Джек глядел на нее с очень странным выражением, а потом произнес:
— Это ты открыла мне глаза… на многое, Эбби. Ты замечательная девушка. Надеюсь, ты и сама об этом знаешь.
Эбби снова вспыхнула и опустила голову. Ее отец всегда говорил, что она особенная, но она не обращала на это внимания — ведь он был ее отец, он любил ее и считал, что она лучше всех. Но услышать такой же комплимент из уст Джека значило очень многое.
Она снова посмотрела на него и была уверена, что он хочет ее поцеловать. Она тоже хотела, но это было совершенно невозможно, потому что они стояли у всех на виду, прямо напротив кузницы, в которой работали Бен и Майкл Добсоны. Эбби вдруг подумала, а помнит ли Джек, как поцеловал ее в амбаре?..
— Думаю, лучше будет, если то, что мы видели сегодня ночью, останется между нами, — нарушил молчание Джек. — Тем более что мы и не должны были это видеть.
Помыв руки в прачечной и выбрав друг у друга солому из волос, Джек и Эбби отправились в кухню, где Джек велел Эльзе отнести Максу вдоволь мяса.
— И налей ему миску молока! — добавил он, решив, что молоко подкрепит силы пса.
Сибил и Клементина сидели в столовой и пили чай.
— Доброе утро, мама! Доброе утро, Клементина! — поздоровался Джек. — Вы уже позавтракали?
Он решил, что завтрак уже закончился — не пахло ни тостами, ни яичницей.
— Нет, мы не завтракали, — сухо ответила Сибил. — Я сама заварила чай.
— А что происходит? — с подозрением спросил Джек. — Где Сабу?
— Молится на балконе. Вероятно, очередной индуистский праздник. Никогда не сталкивалась с религией, в которой так много праздников.
До сих пор она вполне терпимо относилась к привычкам Сабу и не предъявляла претензий, но сейчас в доме было много гостей, и Сибил была не в настроении терпеть эксцентричность своего повара.
— Я приготовлю завтрак, — пришла на помощь Эбби, поворачиваясь, чтобы идти на кухню.
— Нет, Эбби, ты устала не меньше, чем я, а Сабу платят жалованье, чтобы он готовил, — сказал Джек, сердясь на повара. — Я пойду перекинусь с ним словечком. Все равно я хотел повидать Марту и Уильяма.
Он направился к лестнице.
— Где вы были так рано? — спросила Сибил у Эбби. — И почему это вы с Джеком устали? Плохо спали?
— Мы… мы были с Максом в амбаре, почти всю ночь. — Эбби вспыхнула, поскольку Сибил и Клементина явно что-то подозревали. — Ему гораздо лучше!
Она добавила это, не в силах скрыть свою радость. Однако давать все объяснения по поводу появления в усадьбе аборигенов Эбби решила предоставить Джеку.
Джек постучал в дверь спальни Марты. Уильям откликнулся, и Джек вошел. Он рассказал брату о Максе и о том, как колдун аборигенов излечил его этой ночью. Впрочем, о самой церемонии снятия заклятия он не распространялся.
— Получив корзину с фруктами и овощами, он пообещал, что у нас больше не будет проблем с людьми буша, — сказал Джек. — Он дал мне слово.
Сам Джек полагал, что корзина фруктов — очень небольшая плата за жизнь Макса и безопасность фермы.
— Ты веришь ему? — спросил Уильям, беспокоясь за свою семью.
— Верю. И собираюсь послать в племя еще овощей и фруктов, просто в знак дружбы. Это нетрудно, и жаль, что я не додумался до этого раньше. У них на нас был зуб, потому что до нашего появления они спокойно жили на этой земле.
Марта внимательно слушала их беседу, сидя на кровати. Она только что покормила сына, и теперь он спал у нее на руках.
— Джек, это значит, что мы можем вернуться домой? — с надеждой спросила она.
Она была благодарна Джеку за гостеприимство, но уже скучала по своему дому и знакомой обстановке.
— Да, Марта, в любой момент, но прошу, не торопитесь. Я сказал об этом, просто чтобы порадовать вас.
— Мы знаем, Джек, и ценим это, — улыбнулся Уильям.
— Мне очень хочется вернуться домой вместе с нашим сыном! —
