И всюду кровь - Эллиот Харпер

но я не осознавала свой внутренний раскол и хотела взять от окружающих все, чего они лишили меня в раннем детстве и позднее. Я стала проворачивать нелегальные схемы и махинации на работе, доказывая прежде всего себе, что я могу брать то, что хочу, и не получать наказание. По большому счету меня вообще не волновали последствия. – Билли ходила вдоль стены и активно жестикулировала, пытаясь понять логику монстра, которым оказался Роберт Андерсон. – Меня интересовал конечный результат. Только я и мое неумолимое желание узнать, сколько еще денег или другой выгоды я смогу получить и как далеко зайду в своей мести. Я брала, брала и брала… и не могла остановиться. И… в какой-то момент… достигла потолка. Преступления больше не приносили мне удовольствия. Этого было ничтожно мало. Несравнимо с тем, что забрали у меня. Деньги, любовницы, нарушение всех возможных правил… Мне требовалось нечто иное. Нечто… новое. Я уже доказала миру свою силу, и… – Билли обернулась к Адаму, – пришло время причинить ему боль. Много, очень много боли. Я хотела, чтобы мир страдал, как страдала я. И даже больше, чем я. Гораздо больше. – Билли покусала губу. – Наверное, как-то так. Я не знаю. У меня… голова кругом от всей этой информации.

– Понимаю.

– Я… никак не могу понять, в какой момент случился надлом, и Роб перешел черту. Мы как будто здесь чудовище Франкенштейна собираем из догадок и предположений. – Кстати, король дивана, – она подошла ближе, успев оценить, насколько комфортно устроился Миддлтон (даже руку на спинку закинул), – вам удалось соотнести местоположение Роберта с оставшимися убийствами?

Кажется, она все еще надеялась на его алиби. «Да брось, Билли», – усмехнулся Адам.

– Если хочешь, я с радостью поделюсь с тобой местом. – Он немного сдвинулся в сторону.

«Боже! Павлин-землевладелец», – подумала она и, прищурясь, сказала, глядя на Адама сверху вниз:

– Вот что ты за человек, Миддлтон? Как ты умудряешься взять и перескочить с обычного разговора на вот эти свои дурацкие шутки?

– Считай, что это моя суперспособность.

Билли смерила его скептическим взглядом.

«А может, мне просто слишком хорошо в твоем обществе, и я начинаю выдавать всякую ерунду, лишь бы как-то скрыть смущение», – мысленно добавил Адам и все же убрал руку со спинки дивана.

– Лучше бы твоей суперспособностью было умение вовремя притормаживать, – буркнула Билли.

– Сказала девушка, которая пробралась в ночной клуб на вечеринку криминальных авторитетов, предварительно снеся их систему безопасности, – отозвался Миддлтон. – Скажешь, ты к этому совсем непричастна? Да ладно, я, может, и не стал уточнять подробности, хотя стоило, но не думай, что я поверил в твою прекрасную легенду о таком феноменальном совпадении.

Помедлив, Билли недовольно фыркнула, но спорить или доказывать обратное не стала. В конце концов, не время и не место, да и битву эту она, скорее всего, проиграет. Здесь надо действовать умнее, а еще лучше увести разговор к исходной теме.

Впрочем, Адам сам пришел ей на помощь.

– По поводу оставшихся двух случаев пока нет однозначной информации, поэтому мы не можем полностью подтвердить причастность Андерсона ко всем убийствам, но и опровергать это я бы тоже не спешил. Мы запустили повторную проверку записей камер с мест работы всех предыдущих жертв и подняли архив видеоматериалов дорожных камер, расположенных рядом с каждым местом убийства. Как только появятся результаты, я тебе сообщу.

Внезапно поблизости раздалось громкое жужжание.

Адам нахмурился, повернулся на звук и увидел, как его телефон отправился в путешествие по тумбе. Встав с дивана, Миддлтон подхватил смартфон и взглянул на экран, удивленно хмыкнув.

– Прости, мне нужно ответить на звонок. Я отойду ненадолго, – предупредил он и, приняв вызов, расплылся в улыбке. – Эй, и кто это не спит в такой поздний час? – рассмеялся он по пути на кухню.

«Кто-кто, твои подружки» – Билли проводила его взглядом и вернулась к коллажу с фотографиями в твердом намерении найти во всей этой картине хотя бы одну важную и полезную деталь.

Но спустя десять минут стало очевидно, что она с трудом соединяет мысли в одно логическое целое и лучше ей собираться домой. Решив дождаться Адама, чтобы сообщить ему об этом, а заодно попросить вернуть одежду, она взяла с тумбы свой телефон, села на диван и открыла сообщение от Дэна.

«Биллз, не веди себя как ребенок, ответь уже на мой звонок и давай поговорим».

Палец сам заблокировал экран, когда Билли так и не нашла в себе сил и решимости ответить на его просьбу. Нет, сегодня больше никаких сомнительных и необдуманных поступков. Хорошего, как говорится, понемногу. Плохого тоже. А еще утро вечера мудренее, и все в том духе, так что сейчас ей лучше всего отправиться домой и выспаться, прежде чем она совершит какую-нибудь глупость.

Дожидаясь, пока Адам договорит по телефону на кухне, откуда то и дело доносился его смех, она одновременно и раздражалась, и постепенно начинала клевать носом.

«Другого времени поболтать со своими девицами он найти не мог, – фыркнула Билли и опустила голову на диванную подушку. – Полежу две минуты, а потом пойду забирать свои вещи и поеду домой. И пусть хоть всю ночь треплется с ними».

Продолжая ворчать на Адама, она не заметила, как две минуты перешли в пять, десять, и вскоре Билли подтянула ноги на диван и провалилась в сон.

* * *

С опозданием осознав, что телефонный разговор затянулся и Билли слишком долго сидит одна, что, он помнил, обычно приводит к не самым удачным последствиям, Адам поспешил вернуться.

– Извини, – заговорил он, входя в комнату. – Так на чем мы… – Миддлтон притих, когда увидел, как Билли, приобняв подушку, сладко спит на его диване. Его губы дрогнули в улыбке, но он так и не рискнул сдвинуться с места. В эти несколько минут тишины и умиротворения не существовало ни аргументов против, ни разумных доводов Лео, ни призрака Розенберга поблизости – весь мир, до этого момента настроенный враждебно, внезапно уступил место гармонии, а все, что обещал не нарушать Адам, казалось как никогда правильным и таким естественным.

К сожалению, разделить этот момент он мог только с собой.

Бесшумно выдохнув, Адам вернулся к реальности, поймав себя на мысли, что вот так стоять и смотреть на спящего человека не самая лучшая идея.

Он сходил в спальню за дополнительным одеялом, аккуратно накрыл им Билли и, еще раз взглянув на пластырь под ее чокером, сделал шаг назад.

«Спокойной ночи».

Убедившись, что входная дверь надежно заперта, Миддлтон погасил свет в квартире, принял душ, но на пути к