Чародей и дурак - Джулия Джонс

— Каким, однако, красивым кажется Рорн отсюда.

Таул оглянулся. Джек подошел и стал рядом с ним на фордеке. Рыцарь в который раз подивился тому, как переменился его друг, — он все еще к этому не привык.

— Как ты себя чувствуешь?

— Неплохо. Только ром меня уже не берет.

— Тогда ты крепче меня. Четыре Файлеровых пунша — и я начинаю лизать палубу.

Бледный, изможденный Джек улыбнулся. Горячка оставила его всего два дня назад, и Файлер только вчера разрешил ему вставать.

— Нам с тобой предстоит еще долгий путь.

Таул смотрел на белые шпили Рорна, поднимающиеся на горизонте.

— Ты и оглянуться не успеешь, как очутишься в Брене.

«Чудаки-рыбаки» вошли в гавань с помощью двух тяжелых гребных буксиров. К Джеку с Таулом присоединились Карвер и капитан Квейн. Стоя вчетвером на фордеке, они смотрели, как их судно скользит мимо рыбачьих лодок и каравелл. Чайки выписывали круги в голубом небе, и бриз нес навстречу знакомые запахи Рорна.

На подходе к берегу Таул заслонил рукой глаза. На причале стояли две фигуры. Хвата он узнал сразу — камзол мальчишки был раздут, и за плечами висела котомка, а ноги за эти дни не стали толще, — но никак не мог разобрать, кто стоит рядом с ним.

Карвер поглядел в подзорную трубу.

— Одна нас уже встречает, капитан. Тощая маленько, зато живая.

Квейн заметил, что Таул смотрит туда же, и сказал:

— Не думаю, что она встречает нас, Карвер. Дал бы ты лучше трубу Таулу.

— Держи, приятель. Вон она, стоит рядом с мальчонкой. Молоды стали нынче сводники.

Таул посмотрел в трубу и не сдержал улыбки при виде Хвата. Тот стоял понурый, а его спутница протирала ему платочком лицо и шею. Девушка выделялась своей худобой и коротко остриженными волосами — если бы не платье, она сама могла бы сойти за мальчика. Вот она повернулась лицом к кораблю — и у Таула захватило дух. Это была Меган. Его Меган.

Он опустил трубу. Что с ней сталось? Куда девались ее чудные локоны и розовые щеки? Где ее пухлые губки, округлая фигурка, сияющие глаза? В сердце Таула закрался холодный страх. Он хорошо помнил, как, сойдя в прошлый раз с «Чудаков-рыбаков», побежал прямо к Меган, надеясь провести с ней ночь. Но ее комната была пуста, а пожитки раскиданы в беспорядке. Тогда он решил, что она просто ушла. А что, если он ошибался? Что, если с ней случилась беда?

Корабль медленно подтягивался к причалу. Обе фигуры спустились вниз по деревянному трапу. Таул теперь видел их ясно. Красивое розовое платье Меган, судя по блеску, могло быть только шелковым. Она куталась в теплую шаль, которую Хват то и дело заботливо оправлял, а потом снова брал девушку за руку.

— Эгей, Таул! — закричал Хват, подходя к кораблю. — Я привел тебе друга.

Таул, глядя сверху на Меган, даже с такого расстояния понял, что ошибся: ее глаза сияли по-прежнему. Она ничего не сказала, только улыбнулась — теплой, дружеской улыбкой, пронзив сердце Таула радостью, острой до боли.

Он сбежал по трапу, не дожидаясь, когда закрепят причальные концы, и бросился к Меган. Она была так тонка, что он боялся сломать ее в своих объятиях. По ее щекам бежали слезы, и она дрожала, как новорожденный жеребенок.

— Как же я рада, Таул! — проговорила она, прислонясь головой к его плечу. — Как я рада, что ты вернулся.

Матросы закричали «ура». Таул поднял голову и увидел, что все двенадцать выстроились у борта с ухмылками на лицах. Он не сдержал смеха. Славные они все-таки ребята. Он помахал им, Меган последовала его примеру, и они точно обезумели: вопили во всю глотку, посылали ей воздушные поцелуи и спрашивали, нет ли у нее подружек.

Таул, качая головой и улыбаясь до ушей, протянул руку Хвату. Мальчик пролез под рукой и прижался к его груди.

— И хорош же ты, Таул, должен тебе сказать.

Таул снова рассмеялся, обняв мальчугана.

— А ты, должен тебе сказать, мог бы и промолчать.

Джек простился с командой, обменялся несколькими словами с капитаном и тоже сошел вниз с каким-то странным выражением на лице.

— Джек! — Хват отцепился от Таула и бросился к нему. Джек обнял друга. Таул, обхватив Меган рукой за плечи, ждал дальнейших реплик. Долго ждать ему не пришлось.

— Борковы коленки, Джек! Что такое с тобой стряслось? На Таула смотреть страшно, а на тебя и подавно. Ты правда поседел, или это краска?

Джек поднял руку к волосам.

— Поседел?

— Да так, чуть-чуть, на висках только.

Джек поглядел на Хвата и засмеялся.

— Ну, если Ларн наградил меня только парой седых волос, то я еще легко отделался.

Таул вздохнул с облегчением и стал знакомить Джека с Меган. Хотел бы он знать, что пришлось пережить ей. Он уже разглядел темные круги у нее под глазами и ввалившиеся щеки.

— Рада познакомиться с тобой, Джек, — сказала она.

Голос у нее стал тоньше, чем помнилось Таулу.

Джек с поклоном взял ее руку. Таул улыбнулся, довольный, что тот обходится с Меган как с благородной дамой.

— Я поговорил с капитаном, — возник откуда-то Хват. — Сказал, что чуть позже мы вернемся и заплатим ему.

— Так ты при деньгах? — спросил Джек.

— А ты как думал? — вознегодовал Хват. — Кто я, по-твоему, — младенец желторотый? Не вы одни занимались делом, я тоже сложа руки не сидел. Встречался с важными людьми, спасал узниц, наживал деньги — трудился без устали, одним словом.

Таул, догадываясь, что обидел Хвата, бросив его в Рорне, сказал:

— Потому-то мы и оставили тебя тут, Хват. Мы ведь знали, что можем на тебя положиться.

— Как же, положиться! Бросили как собачонку — ни тебе до свидания, ни спасибо. Вам повезло, что я сегодня здесь. Вы меня смертельно оскорбили, и я же еще должен платить по счетам!

Таул схватил мальчика за руку и повел прочь по набережной.

— Пойдем-ка лучше в «Розу и корону», поедим горячего, и ты расскажешь, что поделывал тут без нас.

— За обед, полагаю, тоже я буду платить, — фыркнул Хват.

— Ваше преосвященство, только что поступили вести с севера. Высокоградская армия была разбита шесть дней назад на равнине к югу от Брена.

Тавалиск отложил спаржу, которую уже поднес было ко рту.

— Как это могло случиться? Одна бренская армия не могла разбить Высокий Град.

— Королевское войско на прошлой неделе перешло через горы, ваше преосвященство, и прибыло к Брену перед самым началом зимних бурь.

— Вот чего дожидался Кайлок все это время. Зимних бурь. — Тавалиск слизнул масло с пальцев. Худшей новости Гамил еще ни разу не приносил ему. Северная империя перестала быть угрозой — она воплотилась в жизнь. Баралис и Кайлок подчинили-таки себе весь Север. — Там, должно быть, была настоящая бойня?