Время колесниц - Дмитрий Чистов

— Мы ещё встретимся с тобой на поле битвы, бог воров! — процедил он сквозь зубы, запахнулся в просторный меховой плащ и двинулся прочь от стены.

Ханаль послал ему вслед воздушный поцелуй.

— Как Белгу удалось собрать такое огромное войско? — удивился Эдан. — По сравнению со вчерашним днём численность неприятеля, судя по размерам лагеря, выросла чуть ли не вчетверо.

— Наверняка стараниями Аравана, — ответил Нулд. — Ханаль вчера ночью видел его во главе дружины, шедшей на подмогу ургитам Белга. Там не менее трёх-четырёх сотен вардингов из Священного Бангора, около тысячи кочевников из союзных Керу племён, небольшая дружина лопраканов во главе с обоими царями, а также ваш старый приятель Донн со своими болгами, числом около сорока.

Тем временем к стене приблизилось шестеро лопраканов, тащивших в лапах огромное бревно. Его комель был обит медными листами. На расстоянии примерно в полсотни локтей они перешли на неуклюжую рысь, набирая скорость.

— По-моему, лопраканы собираются вышибить ворота, — заметил Ханаль.

— Очень ценное наблюдение, — фыркнул Хольдер. — Однако для этого им придётся хорошенько потрудиться! Эй, лучники, залп!

Засвистели срывающиеся с натянутых тетив стрелы, и большинство из них нашло свою цель. Однако для средних размеров лопракана стрела длиной в два локтя немногим более опасна, чем комариный укус. Эпитет «толстокожие» как нельзя лучше подходит для описания представителей этого народа.

Таран с разгону врезался в окованную металлом древесину. Створки завибрировали, но не поддались. Лопраканы отступили на пару дюжин локтей назад и повторили попытку.

Защитники крепости обрушили им на головы град крупных булыжников и копий; но нечувствительные к боли великаны продолжали методично крушить запертые ворота. Один из камней удачно пришёлся прямо в темечко правому в первой паре; он зашатался и выпустил бревно. Соплеменники быстро оттащили оглушенного лопракана на безопасное расстояние, а его место занял другой.

— Упорства им не занимать, — заметил Нудд, задумчиво поглаживая бороду. — Рано или поздно, но ворота падут!

— Значит, самое время начинать полевое сражение, — произнёс Хольдер. — Пойду отдам распоряжения своим людям.

— Каким образом ты собираешься вывести армию из Ара? Ведь Дорога Воинов заблокирована!

— У нашего города есть и другие двери, — хитро прищурился престарелый сын Торнора. — Если вам ничто не помешало вчера войти через Ворота Общинников, что может воспрепятствовать нам сегодня выйти из Ворот Мудрецов? Взгляните: дружина Белга зажата между излучиной реки и нашими стенами; если вывести войско из Ара и построиться с севера, наша позиция будет во много крат выгоднее!

— Правда... я как-то об этом не подумал,— признался Нудд. — Хотя здесь явное нарушение традиций, всё же...

— Не будем терять времени даром! Когда обезьяноподобные демоны вышибут нам ворота, придётся драться на улицах города. Многие из граждан погибнут. Я вывожу свой клан на битву и предлагаю всем присоединиться.

— Мы идём, Хольдер,— подал голос Гнатал,— мы все идём вслед за тобой.

Порывистый ветерок трепал разноцветные пучки конского волоса на воинских штандартах. Остатки снеговых туч относило на юго-запад. Такой тихий погожий день, нечасто выпадающий под конец осени, обычно слегка бередит человеческую душу, навевая мимолетные воспоминания о чём-то спокойном и радостном, что навсегда остаётся в детстве, когда весь мир представлялся таким же безмятежным и прозрачным; горизонт — далёк, а небеса — чисты и высоки.

Хольдер, сын Торнора, был очень стар и не помнил почти ничего из своего детства; и он размышлял о смерти. О ней же думал каждый из без малого двух с половиной тысяч мужчин, выстроившихся от стен родного города до берега реки: кто-то — с ужасом и содроганием, кто-то — распаляя в себе яростный азарт предстоящей резни, а кто-то — с абсолютным равнодушием, выкованным древней традицией и умелым воспитанием. Одни оживлённо болтали со стоящими рядом, пытаясь заглушить накатывающий страх и волнение; другие молились, проверяли ремни доспехов или просто молчали.

Перед тем как прикрыть свою грудь великолепным чешуйчатым панцирем из бронзовых пластин и одеть доставшиеся ему при разделе отцовского вооружения поножи и налокотники, Хольдер подозвал своего раба. Тот помог хозяину закрепить поперёк живота загадочный предмет — узкий и длинный кожаный мешочек, в котором что-то переливалось и булькало.

Стоявший неподалёку Фехтне оторвался от пристального созерцания злополучных налокотников и, будучи приведённым в полное недоумение этими манипуляциями, поинтересовался:

— Скажи, брат, что за предмет ты поместил под свои доспехи? Уж не особый ли талисман? В жизни не видел ничего подобного!

— Можно сказать и так, — усмехнулся Хольдер. — Назовём это талисманом!

Облачившись в боевое снаряжение, патриарх принял из рук слуги глиняную миску с красной охрой, зачерпнул краску ладонью и принялся втирать её себе в лицо. Каждый из его соплеменников, стоявших на поле предстоящей битвы, последовал примеру своего вождя.

— Зачем вы покрываете охрой лица? — полюбопытствовал Эдан, глядя, как Кермайт извлекает заранее припасённый мешочек с краской из-за пазухи.

— Таков обычай.

— Обычай столь же символичный, сколь и полезный,— откликнулся маг Taлec. — Раскрашивая кожу в цвет смерти, воин демонстрирует свою решимость, как бы заранее справляя над собой похоронный обряд. К тому же толстый слой краски скрывает татуировку на лице, и враг не сможет по ней определить, кто именно перед ним.

Они находились на правом фланге армии, построенной лицом на юг. Рядом шипели и хлопали крыльями чёрные лебеди. Бринн запретил своему жрецу исполнять в сражении роль возницы: слишком опасно было бы смертному находиться в летающей повозке во время схватки богов. Место колесничего в воздушном экипаже вновь занял Ханаль.

Обе армии разделяло расстояние в четыре полёта стрелы; то там, то тут виднелись легковооруженные инженерные отряды, в чью задачу входило срыть кустарник и сравнять все буфы на предполагаемом направлении атаки боевых колесниц. Вопреки сыпавшимся на него советам, Хольдер построил своё войско совершенно особенным образом: колесницы тордингов и хольдерингов, а также конницу двух союзных кочевых племён и приведённых Гнаталом охотников он поставил на флангах; в центре же армии разместилась тысяча ополчения Ара, выстроенная в пять шеренг.

— Зачем вождь поставил их так тесно? Эти горе-вояки будут только мешать друг другу! — Эдан упёрся ладонями в борта колесницы и подтянулся, распрямив локти, желая увидеть всё поле разом. — Их линия мгновенно рассыплется и потеряет всякий смысл, когда ургиты подойдут поближе и бойцы начнут выбегать из шеренг вперёд, чтобы сразиться с неприятелем!