В любви и боли. Прелюдия - Евгения Владон

И тем больней воскрешать в сознании те дни, те исключительные часы, которые я когда-то воспринимала за начало всех начал. Я действительно думала и где-то глубоко-глубоко внутри себя желала верить, что это и есть то самое особенное, неповторимое и единственное, что столько раз было описано в книгах, показано в фильмах, воспето в стихах поэтами и певцами, переложено на ноты в музыку, красками на холсты, мыслями и образами в саму вечность. А ещё мне хотелось надеяться, что то же самое я замечала и во взгляде самого Дэна, когда он смотрел на меня живым, эмоциональным, проникающим к самому сердцу взглядом. Когда наш мир был ещё общим, единым и целостным, когда я ощущала его присутствие, как продолжение меня самой. Когда фраза из какого-то фильма подходила к этим моментам как нельзя точно – «Мой дом, там, где ты!».

И сколько ещё десятков лет я буду мучиться в неведенье касательно твоих истинных чувств? Для чего я была нужна тебе тогда, если не могу понять, зачем я нужна тебе сейчас? Если ты играешься теперь, не играл ли ты десять лет назад?

Чёрт!

Как же хочется вернуться обратно и задержаться в нескольких днях на целую вечность, поверить, что чудеса всё-таки существуют, что любовь может быть жива, пускай лишь в одном моём сердце.

Обними меня, как тогда, прижми к себе, скажи, что всё хорошо, посмотри в мои глаза тем самым взглядом, улыбнись той улыбкой, произнеси тем голосом, что я хочу услышать.

Интересно, ты хоть раз замечал, как я за тобой наблюдала и как изменилась? И если да, как ты этим воспользовался? Понял, что полдела сделано и больше не надо изощряться с романтической чушью вроде букетов из розочек, любовных открыточек и ужине при свечах? Ах, да, я и забыла! Я же сама тебе рассказала, как отношусь ко всем этим вещам.

…- Ты не любишь цветы? – Нет, почему же, люблю! Только, когда они растут в земле, а не засыхают в вазах на подоконниках и желательно, не в моей комнате и не в моей будущей квартире! – Даже бонсай не интересен? (заливаюсь хохотом, пытаясь заглушить смех, уткнувшись в плечо Дэна) – Боюсь, нет! Включая прочие фен-шуи и всякие там Вуду! Это всё не моё! И открытки, кстати, тоже! – Не может быть! А как же валентинки в феврале? – Особенно сердечки-валентинки! Если честно, меня всегда смущала их форма! – А что не так в их форме? (не понимая, приподнимает брови) – Ты не поверишь! Но классическое сердце мне всегда напоминало две половинки человеческой… задницы!

На этот раз восхищенным смехом заходится даже Дэн.

- Господи, Элл, ты бесподобна! Ты самая ненормальная и нестандартная девушка из всех, кого я знал!

Он притягивает меня локтевым захватом за плечи ближе к груди, чтобы запечатлеть на моём лбу очередной спонтанный поцелуй, и заодно приглушить собственный смех в моих волосах.

Довольно посмеиваюсь в ответ, мечтая зависнуть в этой позе ещё на несколько долгих минут, а то и часов.

- Ну, на самом деле, это ещё не самое заметное, что бросается в глаза в первую очередь. У меня достаточно забубонов, которые действительно можно отнести к некоторым странностям, и за которые Сэм называет меня суфражисткой в конечной стадии. Но, честное слово, ты только не подумай, я не какая-то там повёрнутая феминистка!

- Уж о чём бы я подумал в последнюю очередь, так это о том, что ты феминистка!

Дэн сдерживает смех, с восхищением наблюдая за моей хитрой рожицей, прикорнувшей поверх его обнажённой груди.

Чёрт! Как же это здорово лежать с ним под одним пледом в чём мать родила и совершенно ни о чём не думать, не волноваться, не переживать, забывая о времени и обо всём, что сейчас твориться за этими стенами.

К чёрту мир, к чёрту реальность, войны на ближнем Востоке, голод в Африке, взрывы в соседних галактиках, застрявшем на дереве котёнке! Мне все и вся теперь по барабану, включая Сэм, потому что… Да потому что у меня теперь есть мой Дэнни! Да, да, именно! Настоящий, живой из плоти и крови, и несколько минут назад я снова занималась с ним любовью в нашей фотомастерской, на этом самом красном диванчике! И это было здорово, крышесносно и неповторимо… Хотя, нет! Я надеюсь, что мы ещё обязательно это повторим и именно сегодня, и не один раз!

- Серьёзно? – закусываю краешек нижней губы и с интересом всматриваюсь в его смеющиеся глаза. – И что же ты думаешь обо мне в первую очередь?

- О, это весьма провокационный вопрос! – слегка прикрывает веки, с застывшей улыбкой разглядывая мой распухший алый ротик. – Хотя по правде, для меня ты самая женственная и изящная девушка, даже с этим своим нелепым хвостиком, болтающимися бриджами и мужской рубашкой. Но это не значит, что я не хочу увидеть тебя в коротком обтягивающем платьице, в чёрных чулочках и на высоких шпильках!

- В коротком платьице? О, боже! – опять захожусь заливистым хохотом и прячу глаза на тёплой мужской груди.

Чёрт, его гладкая, прохладная кожа и запах! Не хочу поднимать лица ещё долго-долго, но приходится. Дэн ждёт ответа? Или я хочу повергнуть его наивные мечты в раздел несбыточных?

- Только не платьица и не юбочки! Я их терпеть не выношу! А про шпильки, так это вообще отдельная тема!

- Не может быть! Ты их тоже не носишь?!

- Да, и украшения! И раз уж об этом пошла речь, не пользуюсь даже макияжем!

- Но ноги ведь бреешь!

Дэн злорадно смеётся, когда пытаюсь ударить его по груди от наигранного возмущения. Ага, ударила! Комарик сломал свой хоботок о стальное покрытие.

- Это вынужденная мера из-за сложившихся крайних обстоятельств. Я поддалась общепринятым стандартам современной моды, из страха, что меня не так поймут.

- Вот теперь ты действительно похожа на суфражистку!

- И тебя это… пугает?

- Только если перестанешь брить ноги и свою киску! Кстати, когда ты её в последний раз брила?

Протягивает под пледом руку к моему животу и… чувствую его пальцы, скользящие по моим влажным половым губам.