Твоё имя после дождя - Виктория Альварес

— Иначе откуда бы она знала где искать тело? — почти кричала она, не сводя глаз с Эйлиш. — Если не она сама утопила его тогда в море?

— По-моему, инспектор Джеймс Фитцуолтер позаботился о том, чтобы каждому стало понятно, что моя подзащитная не имеет к тому делу никакого отношения, — почти в отчаянии произнес Моран. — Это было… это было что-то вроде своего рода откровения.

— Что это еще за откровение? В этом нет никакого смысла. Она или ведьма, или убийца! Или даже и то, и другое! Если она, будучи ребенком, хладнокровно убила парня, с которым даже словом никогда не обмолвилась, разве не могла она сделать то же самое сейчас?

Среди нескольких адвокатов пронесся одобрительный шепот. Кто-то из глубины зала крикнул «Отлично сказано!», но когда Александр обернулся с пылающими гневом глазами, он не смог увидеть никого знакомого. Очевидно, мнение членов суда колебалось на острие ножа и проходило путь от некоторой неуверенности к убеждению в том, что Эйлиш все-таки имела отношение к этим смертям, несмотря на то, что они не были уверены в том, в какой роли она выступала. Миссис Эш покинула трибуну, бросив на Эйлиш полный вселенской ненависти взгляд, и судья приказал привести в зал последнего свидетеля.

Англичане увидели, как Эйлиш сжалась на своем помосте, но не понимали почему, пока не увидели плывущую между рядами к трибуне соломенную шляпу и не узнали выбившиеся из-под нее рыжевато-русые пряди волос. Это была Джемима.

Лайнел разразился проклятиями. Адвокат указал ей на сидение, которое только что покинула миссис Эш и девушка молча села, не взглянув ни разу в сторону Эйлиш. Постепенно в зале снова воцарилась тишина.

— Джемима Лоулесс, находитесь ли вы здесь по доброй воле с целью дать показания по делу об убийстве Реджинальда Арчера в Маор Кладейш, верно? — спросил мистер Тирелл.

— Именно так, сэр, — с удивительным спокойствием ответила Джемима.

— Подтвердите факт вашего долговременного служения семье О’Лэри…

— Десять лет, — уточнила она. — Моя мать работала в замке кухаркой, а после ее смерти начала работать я, и с тех пор выполняю множество поручений в Маор Кладейш, в первую очередь, это обслуживание мисс О’Лэри. Я была что-то вроде ее горничной.

— Вам нравилось проводить время с обвиняемой, мисс Лоулесс?

— Боже упаси, конечно же, нет! Бог свидетель, я согласилась на эту работу только, чтобы оправдать ожидания моего отца. Мы нуждались в деньгах.

— Это вполне понятно, — согласился с ней Тирелл, — и очень похвально. Но нас интересует, что именно произошло той апрельской ночью. Вы были …

— До смерти напугана. Банши рыдала как никогда и мы в комнатах для прислуги только и делали, что спрашивали сами себя, кто из нас умрет следующим. Я решила встать и приготовить на кухне немного чая, но как только я вышла из комнаты, почувствовала поток холодного воздуха. Я прошла к фойе и увидела, что внизу было открыто окно. Шел такой сильный дождь, что снаружи ничего не было видно, но я поняла, что в замке что-то случилось. Буря, даже такая сильная, не смогла бы открыть окно.

— И что вы сделали, осознав, что, возможно, существует какая-то опасность?

— Я решила поискать кого-нибудь из полицейских. Я слышала, как инспектор Фитцуолтер говорил, что они будут патрулировать Маор Кладейш до наступления дня, поэтому я поднялась на первый этаж, чтобы найти одного из них. Но когда я вышла в основной коридор, мне показалось, что по ту сторону окон промелькнуло что-то белое.

Рианнон так задрожала, что Александру и Лайнелу пришлось придержать ее за плечи. Оливер побледнел так, словно кровь покинула его тело.

— Что-то белое, несомненно, это была ночная сорочка, не так ли?

— Протестую, ваша честь! — Моран вскочил на ноги. — То как мой коллега ведет допрос — это просто неприемлемо для любого адвоката! Что он дальше сделает? Станет говорить вместо мисс Лоулесс как чревовещатель?

— Советую вам хранить молчание, мистер Моран, — ответил ему судья Дрисколл, указывая на него костлявым пальцем. — Сделайте одолжение, не вмешивайтесь в мою работу.

Дрисколл снова повернулся к Тиреллу и жестом приказал тому продолжить. Адвокат, в свою очередь, побудил Джемиму говорить дальше:

— Я не сразу поняла, что я увидела. Я понять не могла, что можно делать в саду в такую погоду, но, открыв окно и выглянув наружу, я заметила, что там была не одна фигура, а две.

— Одной из них была мисс О’Лэри? — поинтересовался Тирелл. — Та, что была в белом?

— Да, господин адвокат. Хотя вторая фигура тоже была в белом, потому что была одета в ночную рубашку или во что-то подобное, — Джемима прикусила пухлые губки прежде, чем продолжить: — Это был мистер Арчер. Я видела его собственными глазами.

В зале воцарилась такая тишина, что было слышно лишь дыхание трехсот человек, жадно вслушивающихся в слова девушки.

— А еще я видела, что произошло дальше. Хотя, уверяю вас, предпочла бы этого не видеть, так как увиденное до сих пор является ко мне в ночных кошмарах…

— Успокойтесь, мисс Лоулесс. Сейчас вы в полной безопасности. Что же вы увидели?

Джемима помедлила немного, но продолжила:

— Мисс О’Лэри, сталкивающую голову одной из разрушенных непогодой статуй на мистера Арчера, распростертого у ее ног.

Казалось, трибуны обрушились под лавиной голосов. Судье Дрисколлу пришлось воспользоваться молотком, призывая зал к порядку. Единственные, кто молчали, были четверо англичан и Рианнон. Они были просто не в состоянии хоть как-то среагировать, то же самое происходило и с Эйлиш.

— Благодарю вас, мисс О’Лэри. Ваши показания, несомненно, оказались... решающими, — мягко произнес Тирелл, поворачиваясь к Дрисколлу. — Вы слышали это, ваша честь. Все слышали. Ни у кого в этом зале не осталось сомнений в том, что произошло.

— Разумеется, — согласился судья. — Правда всегда выходит на свет. Всегда.

Пришло время удалиться членам суда для принятия решения, причем никого не удивило, что им понадобилось так мало времени. Эйлиш смертельно побледнела, когда спустя лишь пять минут, они вернулись в зал один за другим во главе с судьей Дрисколлом и снова заняли свои места. Джемима поспешно покинула свидетельское кресло, как только Тирелл объявил, что к ней больше нет вопросов.

— Вы приняли решение, господа? — спросил судебный исполнитель. Единственный оставшийся стоять член суда подтвердил принятие решения и судебный исполнитель продолжил: — Вы признаете подсудимую виновной или невиновной в убийстве Реджинальда Арчера?

По телу Рианнон пробежала судорога, когда она услышала вердикт «Виновна!», который был встречен таким шумом, что, казалось, дрогнули колонны, поддерживавшие потолок зала суда. Не обращая ни малейшего внимания на вызванный отклик, судья Дрисколл принял протянутый ему сотрудником черный головной убор и водрузил его на парик.

— Обвиняемая, суд постановил, что подобное преступление не заслуживает снисхождения ни на земле, ни на небесах. Возблагодарим Господа нашего за то, что он помог нам раскрыть обстоятельства этого страшного происшествия. И, чтобы это стало уроком для всех, приговариваю вас к смертной казни через повешение перед зданием Килменхэмской тюрьмы завтра в полдень. И да спасет бог, если может, вашу несчастную душу.

Глава 31

— Поверить не могу! — воскликнул Александр. — Не может этого быть!

Никто его не услышал, так как в зале суда поднялся полный переполох. Что-то упало слева от него, сотрясая ряд деревянных кресел: Рианнон потеряла сознание, пытаясь встать. Ее глаза были открыты, но она не замечала ничего вокруг. Пытаясь сохранить спокойствие во всеобщей неразберихе, Александр поискал в своем кармане флакончик с нюхательной солью, которую догадался взять с собой. Он поднес его к носу Рианнон, поддерживая ее голову, в то время как Лайнел орал, осыпая проклятиями членов суда, а Август тряс за плечи застывшего в шоке Оливера. Когда Оливер, наконец, пришел в себя и встал, то Август еле удержал его, так как тот рванулся к Эйлиш, увидев, как она, уводимая двумя полицейскими, обернулась и прорыдала:

— Оливер, пожалуйста! Не позволяй им сделать это! Не позволь им убить меня, Оливер!

Но Оливеру позволили лишь издалека смотреть как женщину, на которой он женился всего несколько часов назад, единственную женщину, которую он когда-либо любил, под конвоем уводят в камеру, где они провели вместе несколько минут, зная, что ее дни сочтены. Оливеру показалось, что Август что-то тихо говорит ему, но его мозг отказывался воспринимать что-либо. Двумя рядами ниже, стоящая рядом с Деланси мисс Стирлинг отбросила свою элегантность и грозила кулаком судье Дрисколлу, пока тот спокойно покидал зал суда.