Призыв мёртвых - Джеймс Барклай

Аврелий понизил голос так, что теперь далеко не все в базилике могли его слышать.

— Если уж тебе приспичило вторгнуться в мою сферу деятельности, канцлер, то стоило бы потратить больше времени и усердия на домашнюю подготовку. Насчет забывчивости это ведь не шутка, я и вправду успел забыть больше законов, указов и уложений, чем ты когда-либо знала. Но еще больше помню. Тебе никогда не одолеть меня в базилике.

Аврелий ударил судейским молотком по подлокотнику кресла.

— Вердикт остается в силе, однако приговор не может быть приведен в исполнение в соответствии с требованиями закона. Как лицо, действующее от имени Адвоката, я имею право отсрочить исполнение приговора, о чем в настоящий момент и объявляю. Признанные виновными Восходящие и персонал Академии будут содержаться под арестом в здании Академии до тех пор, пока не будет пересмотрен действующий закон или вынесенный приговор.

Канцлер снова вскочила на ноги.

— Неслыханное, оскорбительное попустительство ереси! Ты собираешься содержать признанных виновными еретиков в залах Всеведущего, в сердце Конкорда! Тебе самому придется предстать перед судом, который выяснит, что тому причиной — некомпетентность или прямое соучастие!

Базилика взорвалась. Все повскакали со скамей, кричали, размахивали кулаками. Однако дворцовая стража была готова пресечь возможные беспорядки. Шеренга солдат выстроилась у подножия судебного помоста с копьями наготове. Ардуций заметил, что Кастенас, Гестерис и Д'Алинниус, извинившись, прошли сквозь строй стражников и тихонько вышли. Аврелий придержал козырную карту за пазухой до последнего момента. В этой истории он проявил не только силу характера, но и мудрость.

Дополнительно вызванная стража поднималась на подиум, чтобы взять Восходящих под охрану и сопроводить их в более чем комфортабельную тюрьму. Шеренга гвардии Адвоката отделила канцлера от осужденных, не позволяя ей приблизиться к ним, но Ардуций видел ее гневные жесты и слышал яростные выкрики. Аврелий приложил ладони ко рту и как в рупор что-то выкрикнул ей в ответ, хотя что именно, Ардуций не уловил. Он вопросительно посмотрел на Оссакера, который обладал несравненно более чутким слухом и мог проследить за разговором.

— Что он сказал?

— Просто напомнил канцлеру, что Адвокат должна скоро вернуться.

— Держу пари, он ее здорово порадовал.

— Ага, настолько, что она пригрозила его убить.

— А он?..

— А он сказал, что непременно включит эту угрозу в протокол процесса.

Ардуций рассмеялся.

— Да уж, умен пройдоха, ничего не скажешь.

— И смел, — добавил Оссакер. — Прекрасный человек. Прости меня, Арду, за то, что я навлек это на всех нас. У меня не было такого намерения.

— Да ладно, Осси, возможно, вся эта история окажется нам только на пользу. Пойдем лучше чем-нибудь перекусим.

ГЛАВА 41

859-й Божественный цикл, 41-й день от рождения генастро

В дворцовом комплексе царила тишина. Краткие вспышки сопротивления мигом подавлялись превосходящими силами легионеров, дворцовой стражи и конных сборщиков под началом Элиз Кастенас. Хотя волнения в центре города и продолжались, но ополчение вполне могло держать ситуацию под контролем. Врата Победы закрыли, доступ публики прекратили до завтрашнего дня, и сенатор Аврелий имел все основания быть довольным сегодняшними трудами.

Он прошел в свои покои, дружески беседуя с секретарем и сопровождаемый четырьмя гвардейцами Восхождения. Закрыв за собой дверь, он задвинул засов и, слыша, как звякает оружием расположившаяся перед входом стража, сенатор наконец позволил себе расслабиться. В камине, уютно согревая его приемную, горел огонь. Ставни были закрыты, но лампы заливали помещение теплым светом.

Для того чтобы сесть и углубиться в чтение, Аврелий слишком устал. Вся вторая половина дня и вечер ушли на составление отчета о суде, и он уже совершенно запутался в деталях. Бодрящий травяной настой и мягкие ароматические курения — вот что ему сейчас нужно, чтобы восстановить силы. Слуги прекрасно умели предугадывать его желания, и он с удовольствием вдыхал запахи бука и померанца. Дымящийся кувшин стоял на подносе перед дверью в его спальню. Сенатор наполнил кубок, вдохнул аромат трав, отпил маленький глоток и толкнул дверь.

Кровать неудержимо манила к себе, тем более до рассвета оставалось всего пять часов, а Фелис Коройен обещала: первым, что он увидит, приветствуя новый день, будет ее лицо.

— Время сна давно прошло!

Аврелий выронил кубок, попятился назад в приемную — и услышал за дверью лязг мечей. Дверь задрожала под ударами, распахнулась, и в помещение ввалились солдаты в форме Доспехов Бога. Аврелий, горло которого сдавил страх, попятился к закрытым окнам.

— Как ты сюда попала?

— Не будь глупцом, Аврелий, — ответила Коройен, выступая на свет, в то время как вокруг нее сомкнулись вооруженные солдаты. — У канцлера ордена везде есть друзья, абсолютно везде. И их голоса звучат особенно громко, когда Адвоката нет на Холме.

— Ты явилась, чтобы меня убить, — пробормотал Аврелий, проклиная себя за дрожь в голосе.

— Какой ты, однако, сообразительный, — усмехнулась Коройен, продолжая надвигаться так, что он, отступая, в конце концов прижался спиной к стене. — Неудивительно, что Адвокат оставила тебя ее замещать.

— Не делай этого! Не совершай подобной ошибки! — вскричал Аврелий, судорожно пытаясь найти выход. — Ход судебного заседания запротоколирован. Ничего изменить нельзя! Процесс будет продолжен. Убив меня, ты ничего не добьешься…

Солдаты канцлера подступали к нему с трех сторон, и, видя на их лицах под шлемами слепое рвение, он понял, что все пропало. Внимание сенатора привлек звук падающих капель. Он повернулся и увидел, что это капает кровь с клинка ближайшего к нему солдата.

— В твоем возрасте можно бы было быть и поумнее. С одной стороны, вид твоего бездыханного тела и осознание, что ты возвратился в объятия Бога, доставит мне невыразимое удовольствие. Последнего ты, правда, не заслуживаешь, но это уж не мне решать. Бог милостив к недостойным, как ты думаешь? Ну а с другой стороны, убрав с дороги тебя и твоих малодушных прихвостней, я смогу сама вершить правосудие в соответствии с требованиями народа.

— Ты не можешь… — начал было Аврелий.

— Ну посуди сам, Аврелий. Адвокат в отлучке, ты, так сказать, выведен из строя. Джеред с другими еретиками тоже отсутствует. Если я не ошибаюсь, выше меня по рангу в столице никого нет.

— Адвокат скоро вернется. Наши военачальники на стороне Восходящих. Твое правление будет очень коротким. Жаль, конечно, что я не буду свидетелем твоей смерти, но за нею дело не станет.

— Ох, Аврелий. — Канцлер покачала головой. — А я ведь всегда уважала тебя именно за остроту ума. Даже сегодня вечером ты блестяще одолел меня в споре, когда речь шла о нормах закона. Но оказывается, ты не понимаешь самых простых вещей.

Она ударила его по лицу. Аврелий отшатнулся, но канцлер взяла его за подбородок и повернула к себе — сил на сопротивление у него не было. Их глаза встретились.

— Адвокат, конечно, вернется, но, боюсь, слишком поздно. Эта бедная женщина сбилась с пути и лишилась рассудка из-за того, что пригрела на груди злобную ересь Восхождения. Разумеется, она будет арестована моими служащими и предстанет перед судом по обвинению, рассмотрение которого ты отложил перед своей «прискорбной» кончиной.

Я долго ждала, когда какие-либо события позволят мне склонить граждан на свою сторону. И дождалась. Ну а военачальникам, о которых ты говорил, не останется ничего другого, кроме как преклонить передо мной колени. Следует помнить, что прежде всего они слуги Конкорда, как и все мы. Спасибо тебе, Аврелий, за роль, которую ты сыграл в обретении мною власти.

Сенатор резко встряхнул головой и высвободил подбородок, но Доспехи Бога крепко схватили его за руки.

— Легионы мобилизованы. Цардиты наступают, подкрепляемые силой Восходящего, Гориана Вестфаллена, и его ходячими мертвецами. Убив тех единственных людей, которые способны ему противостоять, ты совершишь самоубийство.

Канцлер рассмеялась.

— Да ты что, вообразил, будто я способна поверить этой бессмысленной лжи? Этим нелепым бредням, распускаемым с одной целью — заставить благочестивых граждан поверить, будто Восходящие их единственное спасение? Гориан Вестфаллен почти наверняка мертв, и тело его сгнило в земле Атрески. Ну а цардиты… они, конечно, могут появиться. Я буду говорить с ними. А если эти неверные язычники ко мне не прислушаются, я уничтожу их. — Фелис Коройен покачала головой и осенила грудь знаком Всеведущего. — Бедный, бедный Аврелий. Благословен будь, уходящий в объятия Бога Всеведущего. Этот твой цикл на сей земле завершен.