Танец масок - Мария Николаевна Сакрытина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Герцог… Воспоминание пришло ярко, накрыло и стало реальнее тёмной комнаты. «Как я могла раньше не догадаться? — недоумевала Фрида. — Они ведь так похожи!» Это было очень в духе Эша — ломиться в её сны и требовать имя. А ещё приглашать на танец, издеваясь над незнакомой полукровкой, щеголять голышом и даже, бездна его забери, натирать золотой пылью рога!
Фрида полежала немного, успокаиваясь. Отогнала от себя эти мысли — с мужем она разберётся завтра, скрываться от него больше она и не подумает. Серому Эш её точно не отдаст, в этом Фрида была уверена.
И потом, если сложить все известные ей факты… Он же не плохой. Взбалмошный — ну так сколько в мире холериков? Их за это не судят. И несчастный. Неудивительно, что стал таким дёрганным — жить в мире, полном железа, для любого фейри мука. А жить добровольно, да ещё и подчиняться человеку (для фейри свобода — всё, подчинение просто немыслимо, только уважение), к тому же, постоянно страдать от головной боли — реакции на железо… Нет, герцога стоило пожалеть. Теперь-то его странности становились понятны. Очень понятны…
Но как же его угораздило стать придворным магом! Смех да и только…
Фрида, уже не скрываясь — почует Эш и ладно — зажгла магией свечу. Огонёк еле теплился, но и его хватило: Фрида накинула халат, встала, взяла свечу, отперла дверь.
И чуть не споткнулась о спящую горничную.
Дверь спальни скрипнула, закрываясь у Фриды за спиной. Огонёк свечи дёрнулся, но устоял, не погас. А горничная продолжала спать — Фрида, склонившись, слышала её мерное дыхание. Но ни — сначала — лёгкое прикосновение, ни — потом — пощёчина служанку не разбудили.
Фрида выпрямилась, осмотрелась: в робком свете свечи виднелись ещё пара тел — экономка и доктор. Фрида на всякий случай пощупала у них пульс — всё в порядке, они всего лишь спят.
«Этот чудак снова психанул и намудрил с заклинанием?» — удивилась Фрида, перешагнула через врача и осторожно пошла дальше.
В не зашторенных окнах галереи догорал закат. Зрелище получилось настолько жуткое, что даже Фрида, верившая разве что в духов, прижала кулак ко лбу: знак защиты. Затянутое тучами небо полыхало фиолетовым, багровым, синим — и всё это с щедрой примесью чёрного. Создавалось впечатление, что где-то там, за облаками горит пожар, и когда он прорвётся сквозь тучи, то рухнет на землю карающим мечом и сожжёт всё и всех.
— Глупости, — прошептала Фрида, вытирая испарину со лба. — Это всего лишь закат.
Её голос разнёсся, кажется, по всему этажу. Вздрогнув, Фрида прислушалась и со страхом поняла, что не слышит ничего, кроме собственного дыхания, и то раздаётся как-то слишком уж громко. Такой же тишина была, когда Эш наложил на её спальню иллюзию.
«Может, он снова это сделал? Но растянул на весь дом?» — мелькнула странная мысль, и Фрида внимательнее присмотрелась к окну. Оно оказалось совершенно нормальным, не нарисованным, но снаружи тоже стояла ватная тишина, и не было ни следа прохожих. Странно: в их богатом квартале разве не должны соседи сейчас ехать на приёмы и званые вечера? Самое время.
Вздохнув, Фрида отошла от окна и направилась было к комнатам герцога — пусть сам со своей магией разбирается, экспериментатор! Но тут тишина неожиданно кончилась — точнее, в неё вплелась песня.
Фрида даже не сразу её заметила, а когда обратила внимание, встала, как вкопанная. Пели на фейрийском, но не разговорном, а древнем, ещё с тех времён, когда человеческий и фейрийский миры были едины. В песне ясно слышалось дыхание моря: прибой, крик чаек, вода разбивается о камни и пеной уходит обратно в море, накатывает новая волна, снова бьётся о камни, лижет гальку берега, шепчет…
Песня нарастала, становилась всё чётче, всё требовательнее. Она звала: «Иди ко мне», но не приглашала, а приказывала. И ей в ответ где-то внизу раздались тихие шаги, сначала медленные, потом всё быстрее…
Фрида вздрогнула. «Значит, кто-то всё-таки не спит!» Потом перегнулась через перила — она как раз стояла на лестнице, главной, змеёй ползущей через весь дом. И уже хотела было позвать: «Эш!» (ну а кому ещё может не спаться в этом заколдованном особняке?), но передумала.
Не будь Фрида наполовину фейри, ничего бы в густом сумраке не разглядела. Но она умела видеть в темноте и прекрасно узнала того, кто спускался сейчас к холлу этажом ниже. Это был не Эш.
Свеча выпала из разжавшихся пальцев и тут же погасла.
Фрида подхватила двумя руками подол сорочки, отшвырнула слишком просторные домашние туфли и босиком побежала следом за спускающимся.
— Ричард! — её крик на мгновение перекрыл колдовскую песню. — Ричард, остановитесь! Да стойте же!
Она уже почти догнала его, когда Дикон обернулся. Глаза у него не были пустыми, он явно всё понимал, но улыбнулся растерянно, как ребёнок.
— Леди Фрида?
И тут же снова повернулся на зов.
Фрида схватила его за руку. Поступок для неё в мире людей практически невозможный — касаться мужчины, который тебе не родня. Фрида это поняла, сама себе удивилась, но отпустить чужой локоть и не подумала.
— Стойте! Ричард, вы меня слышите? Стойте!!
Дикон сперва потянул её за собой, но потом действительно остановился.
— Госпожа, простите, но я не могу.
— Что?!
Дикон прислушался и беспомощно улыбнулся.
— Она приказывает.
— Я тоже! И я говорю: не сметь идти дальше! Не сметь!
Ричард глянул на неё и с тихим «простите», освободил локоть.
«Он обязан подчиняться приказам всех фейри», — вспомнилось Фриде, и она бросилась за Ричардом следом.
Увы, это было как пытаться остановить поезд: Ричард сбрасывал её руки, а когда она забежала вперёд, просто отодвинул, а потом и вовсе произнёс заклинание. Фрида на мгновение потеряла сознание (по крайней мере, ей так показалось), а когда очнулась, Ричард уже выходил на крыльцо, и дверь за ним закрывалась.
Мысли «Да он же колдует!» и «Он сейчас умрёт!» слились в свист ветра в ушах — кажется, никогда раньше Фрида так быстро не бегала. Мгновение ока — с лестницы да через холл и на крыльцо, перед носом у Ричарда… Фрида по инерции сбежала по ступенькам, огляделась, нашла расплывающуюся в тумане женскую фигура и, чувствуя, как нагревается браслет Лесного короля, бросилась к ней.
— А ну замолчи!.. — дальнейшее перекрыл звук пощёчины.
После него настала долгожданная тишина.
Фрида вдохнула влажного воздуха и
