Мы из Кронштадта, подотдел очистки коммунхоза (Часть 2) - Николай Берг

Погрузка прошла достаточно просто, не ожидал от этой братии такого элегантного решения — а они поскидали одежонку на бережке и ухнули в неглубокий пруд, прям наяды. И эти два охламона, что меня грузили карами за потери имущества там же. Слышу как орет Чечако, глотка у него луженая и по-моему он не переносит тишину физически. Самолетик малюсенький четырехместный, этакий летающий «Матиз» Мне в самолете места не хватало, потому стоял в охранении, поглядывал. Издаля полюбовался на величественные руины спаленного уже при демократизации здоровенного дворца Петра Третьего — тут его как раз Орлов и порешил вилкой…

Потом наяды эти с волосатыми ногами подтянули легкую самолетинку к берегу и на руках аккуратно передали всех троих раненых в кабину. Тому, что с дырявой ногой, поручили присматривать за двумя другими, авиетку оттянули в удобную для старта позицию, придержали за хвост, пока мотор винт раскрутил, и она без особой натуги взлетела, разогнавшись по глади пруда. Летчик — узнал я его, летали к моим не раз в деревню — крыльями качать не стал, наоборот очень мягко и аккуратно взял курс на Кронштадт, а я перевел дух. Честно если, приложив руку к сердцу — я бы с удовольствием без всех этих восторгов и приключений обошелся.

Вернулись обратно к коттеджу всем конвоем. Я спохватился, только когда знакомый домик увидел. Мне — то сюда зачем? Я б лучше к своим. А то с этими инженерами больно уж буссенарщина какая-то получается. А они еще докопались с кучей вопросов, да еще дотошные они и в детали лезут… Мне же никак не охота тут им лекции читать. С неудовольствием поясняю, что говорить с человеком, ободрять его, даже если он без сознания — необходимо. Люди все слышат и не раз потом анестезиологи и хирурги краснели от неловкости. Когда оказывалось, что больной слышал то, что вовсе было не для его или ее ушей.

— Это почему так? — спрашивает тот, кто с раненым говорил. Послать бы его подальше, да сесть и просто тупо посидеть, но нехорошо — старался он помочь. С душой к поручению отнесся… Такое редко бывает, надо поощрить.

— Не знаю. Некоторые считают, что просто структура мозга, обеспечивающая слух чуть ли не самая древняя, к кислородному голоданию стойка, потому работает и при потере сознания. И кто не помнит ничего — вспоминает, если его погрузят в гипнотическое состояние. Другие считают, что, дескать, душа болтается рядом с телом и слышит, что вокруг творится. Не берусь судить. Этот вопрос темный и спорить не берусь. Амеры вон сообщали, что даже слепые при клинической смерти видели все происходящее. Вплоть до того, как одеты были реаниматологи.

— Слепые? — удивляется слушатель.

— Оне самые — тупо подтверждаю я.

— Ты как думаешь — выживет? — с надеждой спрашивает инженер.

— Надеюсь, что да. Состояние у него было паршивое, прямо скажу, крови потерял много. Да и тискать каротиды — то есть сонные артерии — очень для организма небезразлично, там рефлексогенные зоны. При ударе по ним может быть вообще остановка сердца, а хамовитых пациентов, буйных, приходилось не один раз так успокаивать — хватаешь его руками за шею, но не душишь. А большими пальцами как раз каротиды пережимаешь. Сознание теряет за пару секунд, а следов никаких и последствия тоже вполне себе. Разве что когда из обморока вернется — уже будет не буйным, а слабым и тихим. И довольно долго.

— Надо же как! — искренне удивляется парень.

— Ну а как ты еще можешь обороняться — бить пьяного кретина не с руки, он вот после удара упадет, башкой стукнется и вот тебе полное счастье в виде следствия и суда. Он же хоть и пьяная скотина — а пациент все же. А так его сознания лишишь — и все довольны. Слушай, давай мы с тобой потом на эти темы пообщаемся. Сейчас я уже выдохся… Хотя вот в морду наверное твоему сослуживцу дать смогу — злобно заканчиваю я тираду.

— Которому? — подскакивает собеседник.

— Вон тому пентюху с дощечкой. Когда мне нужно будет послать за смертью — лучшего гонца и не придумать. Он эту дощечку получается 20 минут искал. Наверное в Петергоф бегал. А, ладно, пусть живет — машу я безнадежно рукой и иду в коттедж. Сам даже не знаю — зачем. Вроде что-то забыл. Вопрос только в том, что не могу вспомнить это забытое.

Ладно, попрощаться с напарником блондином надо. Как — никак мы с ним неплохо повоевали сегодня. Удачливо.

Блондин все так же при рации и компьютерах. На его вопрос — о том, какие перспективы у пострадавших, бурчу, что парень с дыркой в шее плох, тот, кто в пузо что-то словил тоже плох, а третий будет хромать. В общем все плохо и все ослы, и мне непонятно, что там произошло. Хотя, как и положено настоящему доктору, а настоящие доктора — все немножечко Ватсоны — я так прикидываю, что раз девки нашей пленной нет, а у охранявшего ее часового дырка в шее, скорее всего она как-то распуталась и пырнула его чем-то вроде острым. Эти болваны, которые на растяжку наскочили, наверное за девахой погнались, а она их так на растяжечку и вывела. Расслабились победители, получили по полной схеме. Позоруха будет, если и пырнули горе-часового чем нибудь убогим вроде пилки от ногтей. Мне только непонятно, как девка ухитрилась выпутаться — я ее старательно скрутил. Опять же эти стяжки для электроники у блондина были самые крепкие из возможных, это-то я точно видел. Попадались стяжки разные, были и жидковатые, но эти были прочные, уверен. Называется повезло нам, попалась нам Гудиня, или как там этого звали иллюзиониста, который из всяких пут и цепей выкручивался…

Безногий хмуро и несколько пристыжено отвечает, что вообще-то девку сам же часовой и развязал. Черт его знает, часового, разбирательство еще будет. То ли решил перед девахой покрасоваться — дескать смелый, то ли она сама его науськала, то ли просто решил с нее снять приглянувшийся пластиковый доспех… А ведь точно — я же как раз ему руку защитил от жгута именно этим плечевым фрагментом, он мне еще под колено попался! А пырнуть парня пленная могла и пилкой для ногтей, обыскали-то мы ее поверхностно. Только ранка не похожа на пилку. Видел я и от пилки дырки — уже пилка, точно.

Блондин кивает — у девки где-то оказался совсем маленький клинок припрятан. Из породы тех, что в пряжке ремня могут быть заныканы. Скорее всего клинок лепестком и выпускается между пальцев, средним и безымянным, а рукоять в ладони позволяет тыром пырнуть очень крепко. И мы не доглядели, и часовой не доглядел и те, кто во дворе рядом были — тоже. Они чухнулись только когда девка уже за контейнеры рванула. Ну дальше все понятно… Мрачный Чарджер, который в такой ситуации кажется гораздо старше, чем в легкомысленном состоянии, как-то по — стариковски устало прислоняется к притолоке двери. Тихо поясняет, что и с растяжкой все произошло не так, как я подумал — все таки ребята в их группе не совсем уж неумехи, успели залечь. Когда щелкнул взрыватель и граната бахнула все уже были в безопасности. Почти в безопасности. Не учли того, что там оказалось поставлено несколько мин-самострелов, я такие еще весной у людоедов видал. Вот одного прострелило, когда кинулся в уютную ложбинку, а второй напоролся, когда кинулся помогать… Так все хорошо складывалось, а тут в самом конце и так глупо… Выходит, нам сильно повезло, когда мы там болтались с конным блондином. Мысль эта явно приходит в голову не мне одному, потому как калека, криво улыбнувшись, говорит, что не всем такое счастье, как нам. Остальные кивают — нам и впрямь везло, видно блондин рассказать успел про наши подвиги. Чечако тут же и высказывает это вслух. Смеяться не получается. Так, криво ухмыльнулись… Кто-то принес из кухни чайник, опять пахнет кофе, а мне он что-то в глотку не лезет. Притаскивают для меня пакетики. От чая я никогда не отказываюсь, даже от такого, в пакетах. Впрочем краска в моем чае нормальная. Выглядит красиво. Рукав от подсохшей крови стал жестким как картонным, бурый и пахнет от него почему-то металлическим медным таким запахом.