Рыцарь из рода драконов - Анатолий Бочаров

   Он перехватил меч поудобнее - и коснулся им плеча Рейсворта.

   - Я принимаю твою службу, сэр Роальд из дома Рейсвортов, - громко сказал Артур. - И это честь для меня. - Он подбросил клинок в воздухе, взял его за лезвие и вернул графу. - Возьмите, граф. И встаньте.

   Роальд поднялся на ноги, пряча оружие в ножны.

   - Я выступил сразу, как получил известие, - просто сказал он, как если бы они не стояли на мосту, ведущем в замок Тарвелов, перед тысячами солдат, а находились в самом замке, в одном из верхних покоев, и неторопливо держали совет. - Присланный тобой гонец совсем умаялся - говорит, загнал в дороге двух коней, да и сам едва соображал, на каком свете находится. Когда я прочитал письмо... - Граф поджал губы. - Раймонд был великим воином, но плохим политиком. Он верил слишком многим... и проиграл. Хотя кто из нас на его месте поступил бы разумней? Эрдер годами не давал и повода усомниться в своей лояльности... а полки столичного гарнизона... Мы отвыкли от ударов в спину, и вот, оступились. Хорошо, что еще не все потеряно. Я выступил из Рейсворта, - Роальд говорил о своем фамильном замке, - с двенадцатью сотнями воинов, и второго дня был в Малерионе. Тамошний наместник уже получил известия и поднимал войска. Я принял командование, как старший по титулу. Взял с собой еще пять сотен гвардейцев твоего отца... твоих гвардейцев, и не тратя времени поскакал на восток. Здесь со мной, - он обернулся и указал рукой на замершую армию, - семнадцать сотен солдат. Это лишь авангард. Следом за нами идут еще три тысячи воинов, из Малериона, Уотерфорда и Флестальда, - он назвал главные замки Айтвернов, - под предводительством тана Брэдли. Они отстают от нас примерно на день. Остальные отряды подойдут позже, лордам Запада потребуется время, чтобы собраться с силами... но медлить они не станут.

   - Прекрасно, - кивнул Артур. - Приятно слышать, что ожиданию приходит конец - а то здешние камни уже начинают вселять мне меланхолию. Отправимся на Тимлейн сразу, как соберем армию - нельзя позволять ставленнику мятежников слишком долго сидеть на Серебряном Престоле. Иначе потом придется слишком долго очищать трон от оставленной узурпатором грязи - не удивлюсь, если он редко моется и дурно пахнет. Но пойдемте, граф. Думаю, вам найдется о чем поговорить с лордом Тарвелом, да и не помешает промочить горло с дороги.

   - Постойте, - подал голос Гайвен. До этого он стоял молча, и никак не реагировал на происходящее, обратившись в безмолвную тень - очень бледный юноша шестнадцати лет от роду, выглядящий посторонним на встрече герцога Айтверна и графа Рейсворта. Чужак здесь. Наверно, чужак где угодно. - Постой, Артур. Я думаю... думаю, лорду Роальду найдется еще чем заняться, прежде чем подниматься наверх. Да и нам тоже... Это войско, что стоит здесь... Надо же как-то позаботиться о нем. Отправить в лагерь, разместить там... Они же не будут стоять, как на плацу, пока мы будем пить вино и говорить о погоде...

   Роальд Рейсворт повернулся к Ретвальду. Казалось, он лишь сейчас заметил принца, словно прежде тот был совершенно невидимым, а теперь вдруг взял, да и соткался из воздуха. Граф нахмурился, в его взгляде явственно читалось раздражение:

   - Благодарю вас, милорд, - сказал он негромко - так, чтоб стоящие позади солдаты не могли разобрать слов. - Очень любезно с вашей стороны было дать мне подобный совет. Боюсь удивить вас, но именно это я и собирался сделать в первую очередь. До того, как стану пить вино и говорить о погоде. Я двадцать лет командую людьми, милорд Ретвальд, и успел кое-чему за это время научиться.

   Гайвен содрогнулся всем телом, как от удара плетью, его алебастровое лицо потемнело от прилива крови, отчего обрело естественный телесный оттенок.

   - Я не хотел вас оскорбить, - сказал он тихо. - Я лишь хотел дать совет. В моих мыслях не было сомневаться в вашей компетентности и в вашем опыте.

   Роальд Рейсворт едва склонил голову, это даже нельзя было назвать поклоном, просто кивок.

   - Нисколько не сомневаюсь, что вы не сомневались во мне, - сказал дядя Артура Гайвену Ретвальду. - Я был бы положительно опечален, узнав, что сеньор моего сеньора ни во что не ставит мой опыт - полученный, должен признаться, отнюдь не из разглядывания старых манускриптов.

   Гайвен покраснел еще больше и ничего не ответил.

   Тут Артур неожиданно ощутил, как внутри него разгорается гнев. Черт побери, да что дядя себе позволяет? Каким бы наивным Гайвен не казался, он - наследник престола, будущий король Иберлена, и никто не имеет права выговаривать его, как конюха или поваренка! Никто, даже трижды или четырежды граф, не имеет права вытирать ноги о владыку страны, в которой живет. Странное дело, еще совсем недавно Айтверн позволял себе открыто грубить Ретвальду, а нынче, услышав тоже самое из чужих уст, испытал возмущение. Даже больше - чистый, клокочущий гнев. И не только на графа Рейсворта, но и на себя тоже. Он ведь раньше унижал Гайвена изо дня в день, да еще не находил в этом ничего дурного. И надо же было быть таким... подонком.

   - Граф Рейсворт, - промолвил Артур, стараясь держать свою ярость в узде, перелить ее в сверкающую, отполированную ледяную сдержанность, - его высочество вовсе не желал оскорбить вас. Он всего лишь проявил заботу о моих и ваших людях, что делает честь ему, как государю. А вы оскорбили его, причем совершенно незаслуженно. Оскорбили не только как нашего будущего короля, но и просто как хорошего человека, давшего добрый совет относительно других людей. А это не делает вам чести. Я прошу вас принести принцу Гайвену свои извинения. Заметьте - прошу, а не приказываю. Потому что не имею права распоряжаться чужой совестью. Это вам решать - очистить ее или оставить запятнанной.

   Во взгляде, который Роальд Рейсворт бросил на своего родича и повелителя, читал совершенное, ничем не прикрытое изумление. Старший родственник никак не ожидал от Айтверна подобных слов, более того - очевидно он и вовсе не ожидал подобных слов от кого бы то ни было. Ну конечно, невесело подумал Артур, в этом нет ничего удивительного. Брайан Ретвальд носил королевский титул, но никогда не обладал даже тенью королевского достоинства, придворные вытирали об него ноги, почти не считаясь с приличиями. Естественно, что окружавшее короля всеобщее презрение перекинулось и на его сына. Лишь теперь Артур понял, до чего же несладкая жизнь выдалась Гайвену. С самого детства служить предметом чужих насмешек, считаться ни на что не годным, пустым местом... Легче удавиться, чем вынести такое существование. Без капли уважения, приязни, чего уж там говорить о любви. А Гайвен жил, и даже умудрялся делать вид, что у него все в порядке. Не стенать, не жаловаться на человеческую холодность и не впитывать ее кожей.