Освободители - Роберт Харви

Здесь 40 попон для седел. Отдельной посылкой в маленькой коробочке высылаю два горна. Больше не смог найти. В январе Вам пошлют 1387 арробас вяленого мяса… Посылаю также 2 тысячи запасных шашек, которые Вы просили, а также 200 палаток — больше не было. Вот Вам — мир, вот Вам — дьявол, вот Вам — плоть.

Я понятия не имею, как буду выкручиваться из долгов, в которые залез. Заплатив по всем этим счетам, я стану банкротом. Тогда я обращусь к Вам, и вы сможете кормить меня вяленым мясом, которое я Вам сейчас посылаю… Больше ни о чем меня не просите. Иначе Вы однажды узнаете, что меня нашли в крепости болтающимся в петле».

Сан-Мартин взялся за дело со свойственной ему энергией, тщательностью и вниманием к мелочам. Задуманной им экспедиции не было равной среди прежних. Он должен был провести армию через горные вершины, значительно превышающие те, через которые прошел Ганнибал в Альпах. Он писал: «Не сила врага лишает меня сна, а то, каким образом сумеем мы пересечь эти огромные горы». Он знал, что эту трудную задачу можно решить, только скрупулезно подготовившись к походу. Экспедиция должна была состояться через два года.

Производство пороха из местных нитратов Сан-Мартин доверил инженеру из Тукумана майору Хосе Антонио Альваресу Кондарко, который основал мануфактуру по производству селитры. Двое чилийцев, майор Пласа и капитан Пикарте, стали экспедиционными оружейниками. Мельнику Мендосы по фамилии Техеда было приказано построить текстильную фабрику, работающую от энергии воды. Для изготовления материи использовалась пряжа из Сан-Луиса. Она была голубого цвета. Женщины Мендосы взялись сшить из нее военную форму.

Медицинским подразделением руководил англичанин — квалифицированный специалист доктор Диего Пароссин. Ему помогал перуанец доктор Сапата. Верай Пунтадо отвечал за военную дисциплину и правосудие. Армейским бухгалтером стал Хосе Грегорио Лемос.

Самой интересной персоной был падре Луис Бельтран — священник, происходивший из бедной семьи, родом из Мендосы. Бельтран преподавал математику, физику и химию. Он мог делать часы и фейерверки, был искусным плотником, сапожником, кузнецом, врачом, чертежником и архитектором. Его изобретательность, казалось, не знает границ. Церковные колокола переливались в ружья и пули. Коровьи рога превращались в сосуды для воды. Под руководством Бельтрана делались рюкзаки, лыжи, седла, подковы, штыки и мечи. Он отправлял тележки со снаряжением вверх по крутым тропинкам. Но это еще не все. Он так усовершенствовал снаряжение, что артиллерийские орудия можно было переправлять через реки и расщелины в горах. Его люди построили переносные висячие мосты и талевые системы, благодаря которым можно было перекидывать ружья и тяжелое снаряжение через пропасти. «Ему нужны пушки с крыльями, — говорил Бельтран о Сан-Мартине. — Он их получит».

Сам Сан-Мартин успевал повсюду, проверяя, поторапливая, подбадривая и споря. Невероятное количество вопросов, которые он должен был держать в своей памяти, пунктуально зафиксированы в его тетради. Вот запись всего за полдня:

«Созвать собрание кузнецов и подковать лучших лошадей. Через майора Лемоса отправить послание Саро, чтобы он пришел сюда. Послать в городской совет шесть мешков с запчастями для замков военного госпиталя. Составить список всех европейцев, живущих в Короканто, и их полномочий, чтобы получить информацию и действовать. Сказать Пласе, чтобы он отправил бухгалтерский отчет о пончо, которые он дал Лемосу. Отчет нужно послать в таможню. Комиссии „Альварес К.“ осмотреть текстильную фабрику.

Обратиться в городской совет с просьбой о составлении списка всех имеющихся в наличии талевых систем, с указанием имен их хозяев. Сказать, чтобы командиры всех подразделений указали количество мулов, необходимых для перевозки амуниции, трех ящиков вина и двух ящиков виски. Сказать командиру кавалерии, чтобы набрал себе еще 40 человек. Командиру цветных — 15 человек. Сказать Сан-Луису, чтобы послал 60 рекрутов. Сказать С.-Х., что необходимо увеличить количество артиллеристов до 30 человек, кроме опытных бойцов Одиннадцатого батальона. Сказать Сан-Луису о Грегорио Бланко из Рио-Кинто, который хорошо ловит дезертиров и бродяг. Если будет нужно, назначить его на должность. Сказать Вера, чтобы тот послал документы на четыре рулона материи. Сказать капитану Висенте, чтобы зашел ко мне. Написать в городской совет об оседланных мулах. Позвать завтра чернокожего повара дона Хуана Гонсалеса. Попросить городской совет выдать 20 песо полиции. Также сказать совету, что все собранное Комиссией по провизии должно быть направлено в таможню.

Послать четыреста козлиных шкур в Сан-Луис. Попросить судью по торговым делам собрать тару с коммерческих предприятий. Сказать Веледе, чтобы отправил кожу для седел Пласе. Четыреста козлиных шкур в Сан-Луис, двести белых и двести черных. Три бочонка виски и один вина — командиру в Чакайес. Попросить таможню посмотреть на складах материю и придержать ее, сделав заметку.

Тюремная стража должна быть уменьшена: двенадцать рядовых, один сержант, один капрал. Стража госпиталя должна состоять из одного капрала и четверых рядовых. Прекратить ассигнования для Вильоты. Если мулов Сан-Хуана не вернули владельцам, их нужно проклеймить и вернуть клейма. Сказать Сосе, чтобы предложил индейцам что-нибудь, по его мнению, подходящее в обмен на производство „уиси“».

Среди всех этих мелочей Сан-Мартин не забывал о важности дезинформации, о том, что мы сейчас бы назвали психологической войной. Скрытность была одной из заметных черт его натуры. Возможно, именно поэтому он с такой легкостью воспринял масонские правила. Ему определенно доставляли удовольствие вербовка и шпионаж. Он знал, что испанцы по ту сторону Анд делают то же самое. Там его самого прокляли с церковной кафедры как еретика, недостойного носить имя Сан-Мартин, — потому что «сан» означает «святой». А вот имя Мартин испанцы связывали с Мартином Лютером. Патриотов называли «отвратительными еретиками, исчадиями ада, посланниками сатаны, людьми, жаждущими крови и чужого добра».

В ответ Сан-Мартин предложил местному духовенству читать патриотические проповеди. Священникам предписывалось объяснять борьбу за освобождение Божьим промыслом. Тот, кто не «выполнял этого священного долга, должен быть наказан». Сан-Мартин приказал настоятелю церкви Святого Франциска в Мендосе заключить в монастырь четырех монахов, «оказавших сопротивление священному делу нашего политического возрождения». Им было запрещено принимать исповеди и проповедовать. Настоятелю передали, что губернатор «убежден в его безграничном патриотизме и не сомневается, что его приказ будет выполнен».

Сан-Мартин послал своих агентов в Чили. Они распространяли ложные слухи о состоянии подготовки и возможном направлении атак. Роялисты наивно рекрутировали людей Сан-Мартина. Те проникали в роялистские лагеря и узнавали там, кто из чилийских беженцев в Мендосе шпионит для роялистов. Испанских шпионов арестовывали и затем «перевербовывали». Их заставляли посылать письма, продиктованные Сан-Мартином, в которых сообщалось, что он якобы собирается атаковать Чили через низкие перевалы Южных Анд.

В сентябре 1816 года с чилийской стороны границы Мануэль Родригес, лидер патриотически настроенных партизан, объединился с братьями Каррера. Они подняли восстание на юге Чили. Капитан-генерал Марко дель Понте послал войска для их усмирения. Сан-Мартин написал письмо с поздравлениями Родригесу, создав тем самым впечатление, будто бы это часть его плана вторжения на юг. Он сумел устроить так, чтобы это письмо попало в руки роялистов. В своей пропагандистской кампании Сан-Мартин широко использовал индейское население региона. Как Боливар поступал на севере, так действовали и аргентинцы, привлекая к делу революции индейское население страны. В 1810 году Кастельи провозгласил свободу для коренного населения — инков в Тиауанако, что в Верхнем Перу. Аргентинская прокламация была переведена на языки племен кечуа и аймара. Бельграно говорил на языке гуарани, когда обращался к населению огромной области между Парагваем, Уругваем и рекой Парана.

Теперь Сан-Мартин стремился установить контакт с индейцами арауканами Южных Анд. Один из его посланников уже пообещал им, что «их счастливые потомки не увидят своеволия и деспотизма, которые сейчас правят Америкой. Мы и вы, родившиеся на этой земле, столько раз орошенной кровью наших предков, станем управлять ею сами. Давайте восстановим справедливость, которой славилось правление инков».

В сентябре 1816 года Сан-Мартин посетил форт Сан-Карлос, один из аванпостов на земле индейцев за рекой Диаманте. На этой встрече присутствовали пятьдесят индейских вождей, правителей южных андских равнин. От их имени говорил Некуньян, представлявший людей с незабываемыми именами: Уангенекуль, Нейянкари, Калимильа, Мильятур, Манкери, Антепан, Пеньялеф, Анкаи, Хамин, Гойко, Марилинко и Епиман. Священник отец Яналикан выступал в качестве переводчика, хотя Сан-Мартин взял на себя труд выучить несколько слов из языка индейцев араукан. Таким же образом ранее он обращался к индейским племенам пампасов пеуэнче и мапуче на их родном языке.