Легенда Тристане и Изольде - неизвестен Автор

И услышал то король, был о том велми жалостен, бо он ее хотел мети по своей воли, а она ся от него отмовила и не прызволила ему жадным обычаем. И седел много мыслены и рек сам к собе: "Бач на того, она ся от мене отмовила так великому пану, а мог бых ей зло и добро вчынити, и далася тому, который не может ей ничего вчынити и не ест рыцэр так добрый, як я; по правде она бэзумная невеста и для того будеть мети великую жалость". Але не дал знати магушу мысли своей и ставился лепшым рыцэром, нижли Трыщан, и мыслил великий час и рек магушу хлопцу: "Дивно ми твоей паней, як ся так борздо розмиловала Трыщана, который еще детина, а я знаю лепшого рыцэра, нижли Трыщана, а пан ест великий, як я сам, который хотел велми миловати ее, она ся отмовила от него". Рек магуш: "Господару, не ведаете-ль вы того, што часто ся прыгожает межы мужыков и невест? Другий обереть собе меншую и пущую {худшую;}, а могла бы ему быт два крот {вдвое;} лепшая; так же и невеста не всхочет доброго рыцэра або великого пана". И рек король: "Я сам ее досыт искал, а она ся отмовила от мене, и для ее глупости хочу ее уморыти и дом ее погубити". Коли магуш то чул, злякся, бо знал короля наизрадлившого человека, и домыслился тому, || иж король мает ехати вместо Трыщана, абы мел ее по своей воли. А л. 22 об. лепей бы паней загинути, нижли тое вчынити: потом бы Трыщан мыслил королю што злого вчынити. Рек король магушу: "Што мыслиш?" И он ему споведал всю правду.

И коли король познал, што он свою панию зычыть {желает;} ему болш, нижли Трыщану, был тому велми рад: "И ты ми можеш добра много вчынити, иж я маю твою панию на мысли, бо коли бы мя мела раз в себе, потом бы мя завжды рада мети". Рек магуш: "Пане, я рад што буду мог вчынити, але с Трыщаном што мыслиш? А я рек пойти з ним, а если ему золъгу, зле ми ся станет". - "Для того не дбай ничого, я хочу поехати с одным пахолком в зброи, а вас буду ждати пры студни {у колодца;}, куды вам ехати, и там хочу почостовати {угостить;} Трыщана, што забудет твоее панее милости. А коли его отбуду {уничтожу;}, тогды поеду с тобою, а ты мя поведеш вместо Трыщана, а тобе будеть за то велми добро". И магуш рек: "Я рад вчынити на твою волю, але для бога поведай ми, як мыслиш отбыти Трыщана, велми доброго и моцного рыцэра. Для бога не пускайся на таковую прыгоду, бо он хочеть поехати в зброи". Рек король магушу: "Подобно ся тобе видить, штобы Трыщан моцней мене был? Не страшыся, хочу его вчынити ганбена {посрамленного;}". И вышол король з магушом с коморы. И Трыщан его видевшы и рек: "Я готов ехати". Рек магуш: "Нехай будет час". Король прызвал одного пахолка: "Наготуй ми конь и зброю ку змерканю, а не поведай никому". И вбрался в зброю и всел на конь и поехал с тым пахолъком к тому месту, а пахолок понес его щыт и сулицу. И прыехали к той воде; король зъсел с коня и рек: "Нам тут потреба ждати того, кого тут прохали {просили}". И опочываючы они вбачыли, аж едет Трыщан с одньш пахолком и з магушем. Король всел на конь и рек пахолку. "Дай ми шыт и сулицу". Рек пахолок: "Што хочеш, пане, чынити?" || И король рек: "Тот едет, л. 23 кого я ненавижу и не могу весел быти, покул не вкорочу жывота его". Рек пахолок: "Пане, отпусти ми, то ми ся не видит добре, бо коли он ест у твоем дому, можеш его у другий поганъбити, а вчынити на свою волю, а хитро ся ему не можеш помстити, а если ти винен, не вдавайся на таковую прыгоду, на смерть або на жывот". Рек король: "Одно ты смотры". И коли был Трыщан близко, король крыкнул: "Трыщане рыцэру, варуйся мене". Трыщан задивился о том, видел рыцэра, што его ждеть, он взял щыт и сулицу и вдарылися моцно.

(Битва короля Марка с Трыщаном) Король зламал сулицу на много штук, а Трыщан его вдарыл у самые перъси, и пал король на землю велми розбит, а Трыщан поехал мимо его. И коли ся король видел збит, был велми смутен и волел бы собе смерть, нижли жывот, а пахолок скочыл с коня и рек: "Господару, можеш ли жыв быти?" Король рек: "А што по моем жывоте, коли в сороме семи зостал до моее смерти и моее жалости конца не маю? Дай ми конь и поедьмо до дому скромно. И куды поехал Трыщан?" - Пахолок рек: "Не вем, прогнал мимо". - То еще горей, если мя будет познал". Рек юнак: "Як может познати? ты в зуполной зброи, а ноч темна". И король поехал и рек сам к собе: "Ох мой боже, коли бы мя зброя не одеръжала, я бых был мертв". А коли видел магуш, што ся учынило межы королем и Трыщаном, он был с одное стороны весел, а з другое смутен {39}.

И на завтрее король Марко седел у великом палацу за столом з своими паны и паниями и паннами, и была полъна всякого украшения. И прышол один рыцэр у великий палац велми дворно и преспечно, и поздоровил короля и всих панов и рыцэров, и мовил королю Марку: Дай ми один дар с твоее ласки, которого буду просити: я семи хожалый {странствующий} рыцэр от Округлого Стола, если ми отмовиш, не будеш мети доброе славы". И король ему обецал и спытал его: "Як тобе имя?" А он рек: "Имя ест ми Блерыж {40}, кревный есми короля || Бана из Банака, а по рыцарству мя многие знают, бо есми поставлен л. 23 об. недавно рыцэром. Ты-с ми обецал дар, которого в тебе буду просити". Король рек: "Обецал есми, хотя ми и много шкоды будет". Он рек: "Ты-с ми дал панию албо панну, которую я усхочу". Рек король: "То ест велика реч, але инак не може быти". Он ему еще подяковал и прыступил, где седел рыцэр Сегурадеж, а з ним седела его пани, и поклонился и взял ее за руку и поставил перед собою, и рек Сегурадижу: "Рыцэру, ты тое панее не маеш, если ее мечом не добудеш". Сегурадеж скочыл и рек: "Блерыже, если ее мечом не добудеш, не будеш ее мети". И вбрался в зброю и всел на конь и поехал з ним и догонил его, и почал кликати: "Блерыжу, варуйся мене, або отдай тую панию".

(Битва Сегурадежа з Блерыжом) И вдарыл один одного так сильно, сулицы поламали. Сегурадеж пал на землю ранен у ребра и забился велми, што был человек велми тяжок, а Блерыж поехал с панею, а она велми плакала по своем пану.

И седел король Марко перед своим шатром в холоде из своими паны, и проехали два еждчалые рыцэры. Король рек: "Рад бых, абы ми поведали о короли Артиушу и о рыцэры, который добыл Болячую стражу". И рек Аудрет, племенник короля Марка, а Трыщану з другое сестры брат, которая была дана ув-Орълендэю {41} первое дани Амурату королю: он был недавно поставлен рыцэром. Он завидел Трыщану за его доброту, рек королю: "Если велиш, поеду я и прыведу их к тобе, нехай говорат с тобою". И король рек: "Поедь же борздей, роспытал бы их о тамошних справах {делах}". Он поехал без зброи. А в тот час прыехала одна девка перед короля и почала смотрети по людех, не рекшы ничого а ни поздровившы короля. Почали рыцэры усмехатися и погледали один на другого о ее глупости. Король рек: "Девко, досыт еси смотрела на нас и не мовившы ничого; што ся тобе о нас видить?" ||

И она рекла: "Пане, ничого ми ся злого не видит, леч добре, рада бых л. 24 видела одного рыцэра". Рек король: "Як ему имя?" Она рекла: "Трыщан". И король позвати его велел, а он в шахы играл. И коли он прышол, и девка почала говорыти: "Трыщане, злый и худый рыцэру и страшливый пущей всих, што носиш зброю, а не бачыш своее негодности, и дивлюся, як смееш обцовати з людми добрыми, бо еси не годен з рыцэры объцовати, и коли бы тя они знали такого костю, они бы ся тобою соромели, бо они тобою зганбени. А то тобе говору перед королем Марком и перед добрыми людми, а они нехай знают твою негодност, а рекла ти есми на што-м была прышла". Трыщан стал, як забылся, и не ведал, што отказати. Король рек: "Девко, прошу тя, поведай ми, где так Трыщан проступил?" Она рекла: "Не хочу, штобы ся он повышыл". И, то рекшы, поехала от них проч. А Трыщан мыслил не малый час, соромеючыся, о тых речах, и шол до господы велми сердит и почал вбиратися в зброю велми борздо. И прышол Говорнар и пытал его: "Чому ся убираеш?" И он ему все по раду поведал, што ему девка говорыла перед многими добрыми людми: "Хочу ся доведати, за што мя так соромотила и которая то моя негодност, а зброю беру не для девки, але человек не ведаеть, што ся ему где прыгодит". Рек Говорнар: "Хотел бых и я ехати с тобою". А Трыщан рек: "Можеш". И поехали боръздо за девкою, и коли был на поли, стретил их Аудрет едучы от тых рыцэров. Он их был догонил и поздоровил: "Панове, откуль едете?" Они рекли: "От короля Артиуша двора, ездимо, ищучы розличных прыгод яко-ж еждчалые рыцэры". И он рек: "Ведаете-ль, што тут ест король Марко, а мене послал, аж бы есте ехали до него для вашое почестности?" Они поведили: "Ради быхмо вчынили на его волю, але маем инъшые потребы и просим тя, вымов {выручи, избавь;} нас от того як надворней ведаеш". Рек Аудрет: "Не вчыните-ль того, то государу королю ганьбу || вчыните, яко бысте его ни за што не мели, а за л. 24 об. то бы вам много злого прыйти могло". Они рекли: "То ничего што ты говорыш, а там мы не едем". Рек Аудрет: "Я вас хочу повести без вашое фалы, коли не хочете поехати". И вхватил одного за узду, которому было имя Согремор, што он, бачечы, иж он так зуфалый, хоче его силою повести, росмеялся и рек: "Рыцэру, не видиш ми ся мудр, што мя хочеш силою повести". Он рек: "Понехай узрыш". Согремор добыл меча и вдарыл его плазом {плоской стороной, плашмя;} по голове так моцно, иж он пал на землю и памети отбыл, а кров текла з уст. И коли ся распаметовал, въстал велми смутно и ледве {едва;} всел на конь, а мало отъехавшы, стретил Трыщана. И кгды Трыщан видел Аудрета крывава, было ему велми жаль, иж его миловал большей нижли Аудрет его, и рек: "Хто тя так поразил?" И он ему споведал всю правду. Рек Говорнар: "И ты не велми вежлив, што хочеш силою двух рыцэров повести". Трыщан рек: "Твоее ганьбы мне велми жаль, што буду мог хочу ся мстити; поведай ми, куды поехали". - Он рек: "И я ся верну с тобою". Коли Говорнар то чул, рек Трыщану: "А и ты який мудрец, што хочеш з двема рыцэры битися, которые з лондрешъского королевства? Внимаш, што они як корновальские рыцэры? Прошу тя, тому дай покой, то суть выбраные рыцэры и великое доброти, по чужым землям ищут своего дела, гдеколвек чують рыцэров. Для бога не пускайся на тое мъщене". Рек Трыщан: "Мистре, если сут они выбраные, то лепей, иж не будут оба вместе битися для сорому, а по одному; если бог похочет, не надеваюся {не надеюсь} дойти сорому". Рек Говорнар: "Як твоя воля". И догонил их Трыщан и закликал: "Рыцэры, варуйтеся мене". И они стояли. Согремор рек: "Хотел бых его прыняти". А Дондиэль рек: "Нехай его я прыйму".