Плутовки - Бертрис Смолл

– Почему же? – усмехнулась Синара. – мать была дочерью торговца из Херефорда. Видите, как оказалось, у нас есть кое-что общее, милорд.

Она протянула ему рубашку и стала завязывать ленты у ворота. Голова Гарри закружилась от ее близости, но сил шевельнуться не осталось. И когда она встала на цыпочки и поцеловала его, он в отчаянии застонал.

– Ты хочешь меня, – тихо выговорила девушка.

– Хочу, – признался он, – но не могу жениться. Слишком я похож на своих родителей и принесу тебе одни несчастья. Поверь, прежде я не испытывал ничего подобного ни к одной женщине и не верил, что у меня есть сердце. Оказалось, я ошибался. Умоляю, не мучай меня больше. Если станешь продолжать в том же духе, я за себя не отвечаю.

Вместо ответа Синара протянула руку, осторожно коснулась его лица и провела кончиками пальцев по линии подбородка.

– Вам нужно побриться.

– Наверное, я готов убить тебя! – взорвался Гарри.

Синара наконец отступила. Но не из страха.

– Любовью? – лукаво осведомилась она. – Идите и наденьте панталоны, милорд. Я подожду вас.

– Поезжай домой! – вскричал он, но все же послушно отправился в спальню, а когда повернулся, она стояла на пороге. Не успел он оглянуться, как она шагнула за ним, и Гарри, потеряв голову, схватил ее и припал к губам в страстном поцелуе. Тихо вздохнув, Синара обвила его шею. Плутовка добилась-таки своего!

Последние остатки разума покинули его. Гарри Саммерс швырнул Синару на кровать и всем телом придавил ее к перине. И стал осыпать поцелуями ее лицо. Но больше всего его притягивала темная родинка над верхней губой. Он долго смотрел на нее, прежде чем коснуться губами.

Острые соски кололи его грудь. Гарри слегка приподнялся и ловко развязал ленты ее сорочки. Идеально круглые, твердые, как яблочки, надушенные груди так и просились в руки. Восхитительная приманка, манящая к погибели.

Он приник губами к каждой поочередно, зарылся лицом между ними и, не в силах устоять, принялся посасывать каждый сосок.

Синара тихо вскрикнула. До сей поры она никому не позволяла подобных вольностей. Но сейчас хотела, чтобы он касался ее и целовал. Сердце глухо билось, грудь тяжело вздымалась. И когда губы влюбленных снова встретились, казалось, даже само их дыхание смешалось. Он не мог отстраниться от нее, а она не хотела, чтобы он отстранился.

Но тут дверь гостиной намеренно шумно распахнулась, и камердинер, громко топая, внес завтрак хозяина. Гарри неохотно встал, увлекая ее за собой. Синара поспешно завязала ленты сорочки.

– Боюсь, вам снова придется навестить старого и верного друга, – ехидно заметила она. – Не будете так добры принести мой жакет? Не хотелось бы шокировать вашего лакея.

– Нет, это недопустимо, – сухо согласился он. – Поберегите свои эмоции для меня, дорогая Синара.

Он вышел из комнаты и тут же вернулся с жакетом.

Синара тщательно застегнула все пуговицы и попыталась уложить волосы в некое подобие прически.

– Увидимся в Ньюмаркете, милорд, – тихо пообещала она.

Гарри осторожно заправил за маленькое ушко выбившийся локон, кивнул и поспешно спросил:

– Вы понимаете, что, если так будет продолжаться, я попытаюсь соблазнить вас, Синара?

Но девушка бесстрашно рассмеялась.

– Разумеется, милорд.

– Но не женюсь, – повторил он.

– Женитесь! – заверила девушка. – Может, не сразу, но когда-нибудь обязательно женитесь, дорогой Уикиднесс.

– Ты настоящая ведьма! – в отчаянии вздохнул он.

– Именно, милорд, – подтвердила Синара и, протиснувшись мимо него, кивнула на ходу Браунингу и вышла.

Глава 17

Двор готовился покинуть Уайтхолл и перебраться в Ньюмаркет. Король обожал скачки и неизменно приезжал туда весной и осенью, прежде чем отправиться на охоту в Нью-Фо-рест. В первые годы после Реставрации оскудевшие во время правления Кромвеля королевские леса пополнились дичью. Пуритане позволяли охотиться в них всем без разбора, и поголовье оленей и кабанов убывало на глазах.

Ньюмаркет был расположен в западной части графства Суффолк и находился в двенадцати милях от прекрасного университетского города Кембридж, где учился кое-кто из родственников Синары. Она уже бывала тут раньше и очень любила поросшие вереском пустоши вокруг города, где так приятно гулять и кататься верхом. У ее отца был в Ньюмаркете прекрасный кирпичный дом с конюшнями. Синара не удивилась, но была немного раздосадована, застав там мать и бабушку. Очевидно, они приехали по просьбе отца.

Девушка нахмурилась. Иметь дело с отцом было несложно: достаточно как можно меньше показываться ему на глаза и избегать вопросов, которые тот мог задать специально, находясь в компании царственного кузена. А вот с бабушкой и мамой этим не обойдется. Они всегда сумеют ее перехитрить. Но она никому не позволит помешать ее роману с Гарри Саммерсом.

Синара, как подобает хорошо воспитанной девушке, расцеловала родственниц.

– Мама! Бабушка! Какой сюрприз! – воскликнула она улыбаясь.

– Уверена, что так оно и есть, – едко пробормотала Жасмин, и Синара рассмеялась. Как же хорошо эти женщины понимают друг друга!

– Ты что-то побледнела, – заметила мать, искренне тревожившаяся за единственного ребенка. – Мало отдыхаешь?

– Мама, ты же знаешь, при дворе никто не ест и не отдыхает вдоволь, – отмахнулась Синара, – и все же мне там нравится.

– Ты уже встретила подходящего молодого человека? – робко осведомилась Барбара.

– Дорогая, – раздраженно вмешалась Жасмин, – заинтересуйся Синара кем-то, кроме Гарри Саммерса, Чарли не просил бы нас приехать в Ньюмаркет.

Синара снова рассмеялась. Честность и искренность бабушки не отталкивали ее, мало того, она восхищалась этими качествами.

– Ты права, бабушка. Я по-прежнему преследую Гарри Саммерса, но, думаю, что-то сдвинулось с места. Мы танцевали, катались верхом и долго разговаривали. Договорились встретиться здесь, и, насколько я понимаю, он уже приехал.

– О, дорогая! – сокрушенно воскликнула Барбара. – Пожалуйста, поверь мне, Гарри Саммерс не годится тебе в мужья! Никак не годится!

– Уикиднесс утверждает, что никогда не женится, – спокойно сообщила Синара, – но ошибается. Все равно он станет моим мужем, это я вам обещаю. И когда настанет время, пойдет в церковь.

– Он заверил, что не женится, и все же ты гоняешься за ним? Синара! Где твоя гордость? Ты всегда так высоко ценила родство с его величеством и принадлежность к нашей семье! – расстроенно выкрикнула герцогиня Ланди. – Могу сказать только, что этот человек околдовал тебя, соблазнит и бросит!

– Разумеется, он намеревается соблазнить меня, мама, – согласилась Синара.