Опрометчивый поступок - Джудит Айвори

Дом управляющего имением стоял у главных ворот, в начале подъездной аллеи, и тем самым был первым строением, на которое падал взгляд гостя. Именно здесь и встретились на другой день все заинтересованные лица: виконт и виконтесса Венд, управляющий, нотариус, по два счетовода с каждой стороны и личный секретарь виконта. Ну и, конечно, Лидия с Сэмом – виновники происходящего.

Мужчины сидели за длинным столом. Виконтесса стояла, демонстративно отвернувшись к окну, и молча кипела от злости. Лидия расположилась в сторонке, в просторном кресле. В этот день Сэм явился в костюме, безукоризненном даже с точки зрения самого придирчивого ценителя. Он являл собой воплощение богатого жениха.

Довольно скоро выяснилось, что один из «счетоводов» Сэма – его адвокат, а другой – «секретарь посольства, откомандированный в личное распоряжение чрезвычайного и полномочного представителя Соединенных Штатов Америки». Лидия не сразу поняла, что речь идет о Сэме.

Это был не то случай, когда брачный контракт обсуждался с улыбкой. Брак был предписан беременностью, а значит, каждая сторона намеревалась доказать свое. Вид виконта и виконтессы говорил: если жених хоть в чем-то заупрямится, он жестоко об этом пожалеет. Сэм, со своей стороны, давал понять, что поставить его на колени будет непросто и что Англии никогда не удастся выкрутить руки Америке.

– Мы собрались здесь для того, – начал виконт, – чтобы позаботиться о будущем Лидии. Надеюсь, все мы единодушны в том, что брак должен послужить к ее всемерному благополучию, в первую очередь в финансовом отношении.

Благополучие! За двадцать четыре года это слово навязло у Лидии в зубах. «Мы должны присматривать за нашей слабой и беззащитной доченькой!» «Вот твой тоник, Лидия». «Останься сегодня дома: на улице сыро». «Нет, продолжать образование тебе не по силам!» «Мы любим тебя и сами обо всем позаботимся».

Не это ли сказал вчера Сэм? Эти трое были богаты и влиятельны, а она… она была как бы при каждом из них и ничего собой не представляла. Так уж повелось, ей бы следовало смириться и принять свой удел. Вот только чем дальше, тем больше хотелось взбунтоваться.

Устав от сухого юридического языка, Лидия переменила позу, намеренно громко зашуршав юбками. Все взгляды ненадолго обратились к ней, потом разговор возобновился.

А Лидия с растущим раздражением думала о том, что и в самом деле слаба и беззащитна, особенно в финансовом отношении. Супруга может пострадать от злонамеренных или недальновидных действий своего супруга, если ее имущество не было должным образом защищено от его посягательств. Именно это подразумевалось в каждом слове, в каждой фразе, что слетала с уст родителей Лидии. Они не скрывали, что не доверяют этому чужаку, но больше всего им не нравилось то, что преимущество было полностью на его стороне: ничто не ставит невесту в столь невыгодное положение, как внебрачная беременность.

Разумеется, все были настолько деликатны, что ни словом не упоминали об «интересном положении» Лидии – как о чем-то порочащем, позорном. Это не важно, думала она, стискивая зубы. Главное, делайте свое дело. Она никому не доставит хлопот, она пойдет на поводу, потому что не хочет стать отщепенкой и в одиночку воспитывать ребенка где-нибудь на задворках общества. Более того, она готова связать свою жизнь с отцом этого ребенка, потому что любит его и

желает. Из всех, кто здесь собрался, у нее самая невыгодная позиция.

Итак, Лидия выслушала по очереди своих родителей и Сэма. Все они только и думали, что о ее благополучии. Началось скрупулезное обсуждение пунктов брачного контракта. Деньги, недвижимость, что имеется в наличии уже сейчас, что поступит в распоряжение по праву наследования. Обсуждалась сделка, именуемая браком.

Когда Сэм объявил полную сумму своего состояния, все в комнате переглянулись, а Лидия переспросила, решив, что ослышалась. Девять миллиардов. У него была недвижимость в Техасе, Массачусетсе, Иллинойсе и Виргинии. Оказывается, Сэм все-таки был богат, как Рокфеллер, и при этом так скромен, что извинился за допущенную неточность!

– Ради Бога, прости, Лидди! Я и в самом деле думал, что до Рокфеллера мне далеко, но сегодня утром получил телеграмму, и – представь себе! – оказалось, что я ошибся. Так сказать, отстал от жизни.

Лидия искоса взглянула на мать. Виконтесса непроизвольно покачала головой. Надо же, ей предоставили устаревшие сведения! В стране всеобщего процветания – Америке – все менялось к лучшему буквально на глазах! Что касается виконта, по мере обсуждения он изъяснялся все резче, а его требования К жениху все ужесточались.

– Жить вам придется в этом доме! – отчеканил он.

– Не могу вам этого обещать, – спокойно возразил Сэм. – Это зависит от того, какие намерения будет иметь на мой счет госдепартамент Америки.

– Ну хорошо! – Виконт нелюбезно поджал губы. – А как вы намерены поступить с недвижимостью, которую мы даем в приданое за Лидией? Ей принадлежит городской дом в Лондоне и имение здесь, в провинции. Шатаясь по белу свету, вы не сможете возить с собой в багаже кусок Англии!

– При первой же возможности я съезжу взглянуть на дом и имение, а уж потом решу.

Виконт нахмурился: он ожидал более конкретного ответа.

– Для человека состоятельного вы ведете чересчур скромную жизнь, – заметила виконтесса, не поворачиваясь от окна.

– Правда? Не замечал. – Сэм бросил осторожный взгляд в сторону Лидии. – Полагаю, как человек женатый, я изменю стиль жизни. Деньги пригодятся.

Внешне Лидия осталась спокойной и серьезной, но мысленно расхохоталась. Изменить стиль жизни! Разве он на это способен? Ее мать не понимала и не могла понять Сэма. Он жил так, как хотел, не потому, что был выходцем из низких слоев и просто не умел распорядиться своим богатством. На деле, глубоко в душе он так и остался ковбоем, в поте лица зарабатывающим свой хлеб. Его потребности были невелики. Само по себе это заслуживало уважения, вот только у каждой медали есть оборотная сторона. Сэм еще и считал, что не заслуживает иного образа жизни. Если сама она лишь недавно научилась на себя сердиться, то он был рассержен на себя большую часть своей жизни. Он умел сбивать с людей спесь, но попутно сбивал ее и с самого себя. Хотя Лидия была от этого не в восторге, она знала, что не в силах изменить положение дел. О да, из всех собравшихся у нее была самая невыгодная, самая подчиненная позиция.

Между тем разговор перешел на обряд венчания.

– Я готов венчаться где угодно и когда угодно, – заявил Сэм.

– Только не забудьте явиться к алтарю, – ядовито заметила виконтесса.

Если бы в ее распоряжении был яд кураре, она бы не задумываясь выпустила не только словесную стрелу. Еще бы, ведь ее принуждали к откровенно неравному браку – браку между титулом и большими деньгами. Для женщины светской это было невыносимо! В ее глазах жених был богатым выскочкой.