Пари с дьяволом - Лесли Лафой

– До этого дело не дошло, – ответил Натан. – Мейзи решила до отъезда отнести Дарси кусочек свадебного торта. К счастью, мы зашли вскоре после того, как ты убил Джулса. Дарси была очень слаба, но, едва не теряя сознание, пыталась сделать все возможное, чтобы спасти тебя. Она очень смелая и отважная женщина.

Услышав знакомые нотки в голосе брата, Эйден улыбнулся:

– Тебе не стоит читать проповедь, Натан. На сей раз я пою в твоем хоре.

Фыркнув, Чендлер встал с кресла.

– Ну и денек сегодня будет! – заметил он.

– Ты сообщишь Дарси, что я пришел в себя? – спросил Эйден, увидев, что брат направляется к двери. – Мне надо кое-что сказать ей.

Положив руку на ручку двери, Натан обернулся:

– Могу я заключить, что твоими первыми словами будет предложение узаконить вашу любовь?

– Ты считаешь, что я должен начать с этого, да? Натан усмехнулся:

– Я приведу к тебе Дарси. – Он вышел из комнаты, но перед тем, как закрыть за собой дверь, еще раз посмотрел на брата. – И вот что, Эйден... Попытайся хоть немного сдержать себя... физически и не переусердствовать кое в чем. На тебе больше швов, чем на стеганом одеяле.

Эйден улыбнулся.

– Я постараюсь, – пообещал он.

– Я позабочусь о том, чтобы вам не помешали. – Натан рассмеялся и закрыл за собой дверь.

Как только замок защелкнулся, Эйден попытался оценить свои силы и понять, насколько он свободен в движениях. Его мышцы затекли от неподвижности, но они быстро вспомнят, как надо себя вести, так что недалек тот час, когда он почувствует себя самим собой. Правда, бок болел, но если ему вздумается, по любезному совету Чендлера, заняться любовью... Отбросив одеяло, он осторожно спустил ноги на пол. Давно пора вернуться к своим обязанностям любовника Дарси. А для этого ему надо избавиться от дурацкой ночной сорочки и совершить быстрое утреннее омовение.

Дарси заставила себя остановиться в коридоре и сделать глубокий вдох. Поправив руку, висящую на косынке, она быстро разгладила юбки и облизнула губы. Но никакими силами она не смогла бы умерить биение своего сердца и быстрый ток крови, кипевшей в ее жилах. Ей просто придется потерпеть до тех пор, пока она не скажет того, что должна сказать. Словно и не обдумывала эти слова последние шесть дней, Дарси быстро припомнила содержание своей речи. Она скажет Эйдену, что любит его – разумеется, не сердцем, а умом – логично и рационально. Никаких трагических зала-мываний рук. Никаких заверений в вечной преданности. Лишь простое «Я тебя люблю». И она твердо даст ему понять, что не ждет подобного признания в ответ.

А когда с этим будет покончено, она спокойно скажет ему, что готова стать его официальной любовницей. Если он захочет, она поедет с ним на Сент-Киттс. Если он пожелает, чтобы она осталась его любовницей в Чарлстауне, она согласится. А когда он от нее устанет, тогда она будет думать, как ей провести остаток жизни. А если вдруг Эйден скажет, что со смертью Джулса их отношения закончились, она без возражений примет и это его решение. И не будет плакать, во всяком случае, перед ним. Они с Эйденом всегда были честны друг с другом, и это был единственный способ пересечь перекресток, на котором они оба оказались.

Вздернув подбородок, Дарси заставила себя уверенно улыбнуться, нажала на ручку двери и смело вошла в его комнату. Но вся ее решимость вмиг исчезла, как только она увидела Эйдена, сидевшего, опершись спиной на подушки. Посмотрев на нее, Террел улыбнулся, и она осознала, что им не нужны слова. По одному его взгляду можно было догадаться, что он просто пожирает ее глазами и никак не может вдоволь наглядеться. Дарси не знала, куда они пойдут дальше, но поняла, что им по пути. Если бы не все эти повязки и швы, она бы бросилась к нему и крепко его обняла. Чувствуя, что сердце ее вот-вот выскочит из груди, она дрожащими руками закрыла дверь.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила Дарси, приближаясь к нему грациозной и летящей – как ей казалось – походкой.

– Раны побаливают и тянут, но я жив и твердо намереваюсь быстро поправиться. – Уголки его рта дрогнули. – А как вы себя чувствуете, мисс О'Киф?

Вот, значит, как? Мисс О'Киф? Дарси улыбнулась. Эйден слишком хорошо знает ее, понимает, что она старается соблюсти приличия, а потому нарочно поддразнивает ее. Что ж, ей нравились подобные состязания с Террелом. Они всегда увлекали Дарси и всегда хорошо кончались.

– Кажется, я понимаю, что ты имеешь в виду, когда говоришь, что твои раны тянут, – промолвила девушка, расправляя его простыню и одеяло. – Доктор сказал мне, что на руке останутся шрамы, но я уже могу почти свободно пользоваться ею. Натан сообщил, что с тобой захотят поговорить констебли?

– Да, – кивнул Эйден, – но беспокоиться не о чем, Дарси. Я, как и вы с Натаном, отвечу на все их вопросы, и на этом дело кончится. Оно, собственно, уже и так завершилось. – Подвинувшись, он освободил ей место и похлопал по кровати с такой знакомой Дарси лукавой улыбкой: – Садись рядом, составь мне компанию.

Дарси не хотела, чтобы он так легко выигрывал. Криво улыбнувшись, она уперлась руками в бока.

Террелу явно стоило больших усилий сдержать удивленную усмешку.

– Что тебя тревожит, Дарси?

– Итак, сначала я была «горячей девкой», а потом перестала ею быть, да? – спросила она, поднимая брови. – Твоя логика меня несколько смущает, но, что бы ты ни хотел сказать, я так или иначе была оскорблена.

На лице Эйдена появилось такое удивление и смущение, что на мгновение Дарси подумала о том, что и то и другое может быть искренним, но потом довольная усмешка выдала его.

– Извини. Но мои дальнейшие слова должны были показать тебе, что именно я хотел сказать.

– Никаких дальнейших слов не было, – заявила Дарси, подбирая юбки и залезая на кровать. Протянув здоровую руку, Террел помог ей. Дарси села на колени лицом к нему и продолжила: – Тебе еще повезло, что ты тогда потерял сознание, Эйден, а иначе схлопотал бы от меня второй удар по голове.

– Но я ведь не сказал ничего обидного? Готов поклясться, что не сказал.

– И что же в таком случае ты сказал?

– Что я люблю тебя. – Он произнес это уверенным тоном. После этих слов игра между ними обрела совершенно иной смысл.

– Нет, Эйден, – тихо промолвила Дарси, – ты ничего подобного не говорил, иначе я бы запомнила.

– Не знаю, не знаю! – поддразнил он ее. – В то мгновение я думал, что умираю, и решил, что просто обязан сказать тебе то, что ты хочешь услышать. Я счел это своим последним добрым земным поступком.

Эйден Террел отлично понимал, как Дарси хочется услышать эти слова, и само осознание того, что он способен видеть ее насквозь, наполняло его теплой радостью. Наклонившись вперед, она поцеловала его в губы. А потом, чуть отодвинувшись, произнесла: