Ингмар Бергман. Жизнь, любовь и измены - Томас Шёберг

Семья в ту пору увеличилась, родились близнецы Фредрик и Анна. Вилла в Альвике стала тесновата, поэтому они искали жилье попросторнее и в конце концов переехали в Юрсхольм.

Ингрид фон Розен в первую очередь была женой и матерью и собственных доходов не имела. Муж, от которого не укрылись ее административные и организаторские таланты, предложил тестю, чтобы она начала работать в семейном бизнесе как своего рода управляющий с ответственностью за оборудование и мебель, а также за дом отдыха фирмы в Рослагене.

В дальнейшем ходе событий решающую роль сыграли, вероятно, два обстоятельства. Через свою сестру Биргит Лангеншёльд Ингрид фон Розен познакомилась с доктором Стуре Хеландером и его другом Ингмаром Бергманом. А когда сестры позднее оказались в даларнской гостинице “Сильянсборг”, там как раз находился Бергман со съемочной группой, собирался снимать “Причастие”. Биргит и Ингрид интересовались также театром и балетом, в Стокгольме часто ходили в Оперу, что создавало хорошие предпосылки для интересных разговоров об искусстве.

Примерно так, по мнению Яна-Карла фон Розена, они и познакомились, его жена и режиссер, и позднее он понял, что роман развивался несколькими этапами, смотря как в то или иное время складывалась личная ситуация Ингмара Бергмана. “Отношения все больше углублялись, и он безумно влюбился в Ингрид и проявлял большую настойчивость. Он был большой эгоцентрик”.

Когда Бергман позднее убедил свою жену Кэби поселиться именно в Юрсхольме, официальным мотивом было то, что как раз там жил его друг Хеландер. Однако, вероятно, бергмановское желание поселиться в фешенебельном предместье в нескольких десятках километров к северу от столицы было обусловлено попросту тем, что там жила его новая возлюбленная.

Ян-Карл фон Розен заметил, что мысли жены витают в другом месте, а однажды ему позвонил Ингмар Бергман и сказал, что Ингрид ни в коем случае не должна уезжать. Граф и графиня много лет ездили в Швейцарию кататься на лыжах с друзьями и деловыми знакомыми и теперь снова собирались в Альпы. Но Бергман говорил по телефону чуть ли не с отчаянием. Ему необходимо видеться с ней, для него это невероятно важно. Как понял фон Розен, предстояла премьера какой-то пьесы, поставленной Бергманом, и он не мыслил ее без присутствия Ингрид. Фон Розен ответил, что все понимает, но они обязаны встретиться в Швейцарии с друзьями и не могут их обмануть.

“С его точки зрения это был сущий пустяк, самое важное – его собственная ситуация”.

Фон Розен воспринял это спокойно. Решил, что тут, как говорят англичане, passing fancy [37]. Ему оставалось только ждать и смотреть, wait and see, как он говорит.

В апреле 1959 года у фон Розенов родился четвертый ребенок, дочь Мария. Вскоре после этого жена начала вечерами исчезать из дому, по нескольку раз на неделе, нередко по субботам, и ситуация стала нестерпимой. Продолжаться так не могло, ему требовалась ясность. Она что же, хочет развестись и жить с Ингмаром Бергманом?

Ян-Карл фон Розен считал, что на первых порах его жена вела себя спокойно и обдуманно. Однако со временем новые отношения все больше поглощали ее. Она могла часами говорить со своим любовником по телефону. Была рассеянна и украдкой сбегала, чтобы встретиться с Бергманом, вероятно в квартирке на Грев-Турегатан, где он обычно устраивал любовные свидания. Фон Розену приходилось поздно вечером укачивать дочку Марию в спальне жены и слушать, как мама девчушки возвращалась после любовного свидания с режиссером, загоняла машину в гараж и запирала дверь.

Но он не понимал, насколько все серьезно, пока случайно не увидел письмо, которое жена несколько беспечно оставила на столе, когда уехала в Стокгольм на очередное рандеву с любовником. Письмо было от Бергмана, и вот тут фон Розен осознал масштабы обмана. Он прочитал черным по белому об их страстном увлечении, в особенности со стороны Бергмана, и о том, как много его жена значила для режиссера. Фон Розен вспомнил о прежних романах Бергмана, в большинстве с актрисами и женщинами из театральных кругов, которые, как ему казалось, думали в первую очередь о самих себе, своих интересах, своих представлениях о жизни.

В письме Бергман был весьма недвусмыслен. Фон Розен по сей день хорошо помнит, как выразился режиссер: “Я пришел в полное отчаяние из-за того, что тебе придется уехать, ведь для меня это значит очень-очень много, ты знаешь, в твоем присутствии демоны не появляются, я твердо верю, что мы последний раз должны примириться с разлукой в тот миг, когда ты мне нужна”. Бергман, как считал фон Розен, был неуравновешен и чрезвычайно эгоистичен. Он нуждался в человеке, который мог его поддержать, любыми способами, и, очевидно, жена фон Розена как раз и была таким человеком.

В то же время Бергман мог показать свою щедрую и приятную сторону, но опять-таки не без выгоды для себя. В феврале 60-го он послал супругам фон Розен билеты на премьеру “Источника”, а затем пригласил их посетить его на Форё. Из всех ресторанов он предпочитал роскошный “Театергриль”, в двух шагах от Драматического театра, и как-то раз, приглашая Яна-Карла фон Розена на ужин, сказал: “У тебя, наверно, есть девушка, чтобы взять с собой”. Слегка озадаченный фон Розен решил, что, может, оно будет и забавно, учитывая обстоятельства, и пригласил сотрудницу, занимавшуюся на фирме банковскими делами. Но вместе с тем он понял, что режиссер пытался соединить его с другой женщиной. Ведь если граф добровольно отпустит жену, Бергману станет легче жить.

Ян-Карл фон Розен долго сохранял хорошую мину и надеялся, что бурный роман между его женой и режиссером остынет. Но поскольку, судя по всему, конца не предвиделось, оставался один-единственный путь – конфронтация. Необходимо разобраться, все уладить, ликвидировать нарыв, закравшийся в их совместную жизнь. Он попросил жену о встрече в доме ее родителей, которые были тогда в отъезде. Однако поговорить они толком не успели – жена сказала, что ей пора. У нее свидание, опаздывать нельзя.

Фон Розен, припарковавший свою машину неподалеку, проследил за женой до Грев-Турегатан. Вошел в дом и позвонил в дверь квартиры Бергмана. Никто не открыл. А потом он услышал за дверью голос жены: “Не стой там и не звони!” Фон Розен ответил, он полагает, что в квартире находится Ингмар Бергман, и очень хорошо, потому что можно втроем обсудить ситуацию.

В конце концов дверь открылась, и Яна-Карла фон Розена пригласили войти, выпить чаю и угоститься булочками с маслом и медом. Бергман попытался донести до него свое положение: Ингрид, мол, помогала ему в жизни, и он считал, что они в состоянии как-нибудь уладить ситуацию. Однако он спешил по делам и попросил Ингрид фон Розен отвезти его в Юрсхольм. Граф остался один. Ему захотелось пить, и он прошел в ванную налить стакан воды. Там, в одном из шкафчиков, он заметил женино лекарство от кашля. Прочитал этикетку на флаконе, увидел дату докторского рецепта и сообразил, что роман жены и Бергмана длится дольше, чем ему казалось. И вероятно, это не первый флакон. Жена часто кашляла.