Гарри Поттер и Орден Феникса - Джоан Роулинг

— Как трогательно, — осклабился Снегг. — Но ты, полагаю, заметил, что Гарри пошел в отца?

— Заметил, — с гордостью сказал Сириус.

— Тогда ты догадываешься, насколько он высокомерен. Критика отскакивает от него, как от стенки горох.

Сириус оттолкнул стул в сторону и двинулся вокруг стола к Снеггу, на ходу вытащив волшебную палочку. Снегг выхватил свою. Оба изготовились: Сириус, пышущий яростью, Снегг, расчетливый и хладнокровный; глаза перебегают с палочки Сириуса на лицо и обратно.

— Сириус! — громко сказал Гарри, но Сириус будто не слышал.

— Я тебя предупредил, Нюниус! — сказал он, сунувшись к самому лицу Снегга. — Мне плевать, что Дамблдор считает тебя исправившимся. Я тебя лучше знаю!

— Так почему ты ему не скажешь? — прошептал Снегг. — Или боишься, что он не воспримет всерьез совет человека, который полгода прячется в материнском доме?

— Скажи мне, как поживает нынче Люциус Малфой? Поди, доволен, что его верный песик работает в Хогвартсе?

— Кстати, о песиках, — нежно сказал Снегг. — Ты знаешь, что Люциус Малфой узнал тебя, когда ты в последний раз рискнул прошвырнуться? Ловко придумано, Блэк, — показаться на закрытой платформе. Железное оправдание, чтобы больше не высовывать нос из норы.

Сириус поднял волшебную палочку.

— НЕТ! — закричал Гарри и, опершись рукой на стол, перелетел через него, чтобы встать между ними. — Не надо, Сириус!

— Ты назвал меня трусом! — взревел Сириус и свободной рукой попытался оттолкнуть Гарри, но тот устоял.

— О, кажется, так, — сказал Снегг.

— Гарри… не лезь… под ноги! — рычал Сириус, отталкивая его в сторону.

Дверь кухни открылась, и вошла вся семья Уизли вместе с Гермионой, совершенно счастливые. Посреди группы гордо шагал сам мистер Уизли в макинтоше, надетом поверх полосатой пижамы.

— Исцелен! — объявил он, адресуясь ко всей кухне в целом. — Абсолютно здоров!

Он и остальные Уизли замерли у двери, глядя на разыгравшуюся сцену, которая тоже прервалась в самом разгаре: Сириус и Снегг смотрели на вошедших, направив волшебные палочки друг другу в лицо, а Гарри, пытавшийся их развести, так и застыл с раскинутыми руками.

— Разорви меня горгулья, — сказал мистер Уизли, перестав улыбаться, — что здесь происходит?

Сириус и Снегг опустили волшебные палочки; Гарри переводил взгляд с одного на другого. Лица обоих выражали крайнее презрение, но неожиданный приход многочисленных свидетелей как будто привел их в чувство. Снегг убрал волшебную палочку в карман и, ни слова не сказав семейству, направился к выходу. В дверях он оглянулся:

— Понедельник, шесть вечера, Поттер.

Он ушел. Сириус смотрел ему вслед, опустив палочку.

— Что тут происходит? — снова спросил мистер Уизли.

— Ничего, Артур. — Сириус тяжело дышал, словно после долгого бега. — Просто дружеская беседа двух старых однокашников. — С заметным усилием он улыбнулся. — Значит, ты вылечился? Это прекрасная новость. Прекрасная новость.

— Правда же? — сказала миссис Уизли, подводя мужа к стулу. — Целитель Сметвик все-таки совершил чудо — нашел противоядие, а Артур получил урок — будет знать, как баловаться с магловской медициной. Правда, Артур? — спросила она с некоторой угрозой.

— Да, дорогая, — покорно сказал мистер Уизли.

Ужину полагалось быть веселым в этот вечер — мистер Уизли снова в кругу семьи. И Гарри видел, что Сириус очень старается поддержать общее настроение, но, когда он не принуждал себя смеяться шуткам Фреда и Джорджа и не подкладывал гостям еду, лицо его приобретало задумчивое, угрюмое выражение. Между ним и Гарри сидели Наземникус и Грюм, пришедшие поздравить Артура с выздоровлением. Гарри хотел поговорить с ним, сказать, чтобы он не слушал Снегга, что Снегг нарочно подзуживает его, что никто не считает его трусом: ведь это Дамблдор велел ему скрываться на площади Гриммо. Но у него не было такой возможности, да и, глядя на мрачное лицо Сириуса, он сомневался, что отважится об этом заговорить, даже если бы представилась такая возможность. Он только шепнул Рону и Гермионе, что должен брать уроки окклюменции у Снегга.

— Дамблдор хочет, чтобы ты перестал видеть сны о Волан-де-Морте, — сразу догадалась Гермиона. — Ты же не будешь по ним скучать?

— Дополнительные уроки у Снегга, — ужаснулся Рон. — Мне, пожалуйста, кошмары!

Завтра им предстояло вернуться в Хогвартс на автобусе «Ночной рыцарь» в сопровождении Тонкс и Люпина. Утром, когда Гарри, Рон и Гермиона спустились на кухню, эти двое уже завтракали. У взрослых шел какой-то разговор вполголоса, и, увидев Гарри в дверях, они сразу замолчали.

Наскоро поев, надели куртки и шарфы — январское утро, на дворе мороз. Гарри ощущал неприятное стеснение в груди, ему не хотелось прощаться с Сириусом. Он уезжал отсюда с тяжелым чувством: неизвестно, когда они снова свидятся, и он обязан как-то предупредить крестного, чтобы тот не делал глупостей. Гарри опасался, что обвинение в трусости, брошенное Снеггом, глубоко уязвило Сириуса, и, может быть, он уже сейчас затевает какую-то безрассудную вылазку с площади Гриммо. Но пока он раздумывал, Сириус сам поманил его.

— Я хочу, чтобы ты это взял, — сказал он и сунул ему в руку неаккуратный сверток размером с небольшую книжку.

— Что это?

— Это для того, чтобы ты дал мне знать, если Снегг начнет тебя тиранить. — Сириус настороженно оглянулся на миссис Уизли, которая уговаривала близнецов надеть вязаные варежки. — Сомневаюсь, что Молли меня одобрит, но обязательно воспользуйся, если я понадоблюсь. Договорились?

— Ага, — сказал Гарри, засовывая сверток во внутренний карман куртки.

Но он знал, что никогда не воспользуется этой вещью. Как бы ни изводил его Снегг на уроках окклюменции, он, Гарри, не станет выманивать Сириуса из убежища.

— Тогда идем. — С хмурой улыбкой Сириус хлопнул его по плечу.

Гарри не успел ничего сказать, и через минуту, поднявшись по лестнице в окружении Уизли, они уже стояли перед парадной дверью, запертой на тяжелую цепь и засов.

— До свидания, Гарри. Береги себя, — обняв его, сказала миссис Уизли.

— Будь здоров и приглядывай там за змеями, — добродушно сказал мистер Уизли и пожал ему руку.

— Ладно, — рассеянно отозвался Гарри.

Это была последняя возможность попросить Сириуса, чтобы он не рисковал. Гарри повернулся, посмотрел на крестного и хотел уже заговорить, но не успел. Сириус быстро обхватил его одной рукой за плечи и отрывисто сказал:

— Держи ухо востро, Гарри.

В следующее мгновение его вытолкнули на морозный воздух, и Тонкс (сегодня принявшая вид высокой седой дамы в твиде) поторапливала его с крыльца.

Дверь дома двенадцать захлопнулась за ними. Вслед за Люпином они спустились на тротуар. Гарри посмотрел назад. Дом двенадцать быстро сжимался, теснимый с обеих сторон соседями. Миг, и он исчез.

— Пошли, чем скорее сядем в автобус, тем лучше, — сказала Тонкс, и во взгляде, которым она окинула площадь, Гарри почувствовал нервозность.

Люпин выбросил правую руку. БАХ!

Ярко-фиолетовый трехэтажный автобус возник перед ними из воздуха, чуть не сбив фонарный столб, который вовремя успел отскочить.

Худой, прыщавый, лопоухий малый в фиолетовой форме спрыгнул на землю и сказал:

— Добро пожа…

— Да, да, знаем, — нетерпеливо сказала Тонкс. — Залезайте, залезайте…

Она толкнула Гарри к ступенькам мимо кондуктора, который вытаращился на него.

— А-а… да это Гарри!..

— Еще раз выкрикнешь его имя — насмерть заколдую, — пообещала Тонкс, подталкивая уже Гермиону и Джинни.

— Всю жизнь мечтал прокатиться на этой штуке, — радостно сказал Рон, присоединившись к Гарри и оглядывая салон.

В прошлый раз Гарри ехал на «Ночном рыцаре» вечером, и все три этажа были забиты медными кроватями. Теперь, ранним утром, тут теснились разномастные кресла, беспорядочно составленные вблизи окон. Некоторые попадали, когда автобус резко затормозил на площади Гриммо; кое-кто из волшебников и волшебниц, ворча, еще только поднимался на ноги. Чей-то пакет проехал по всему полу, разбросав неаппетитную смесь лягушачьей икры, тараканов и заварного крема.

— Похоже, нам надо разделиться, — сказала Тонкс, оглядев свободные кресла. — Фред, Джордж и Джинни, вы сядьте там сзади… Римус с вами.

Сама она вместе с Гарри, Роном и Гермионой поднялась на самый верхний этаж, где было два свободных кресла впереди и два в заднем конце. Кондуктор Стэн Шанпайк с энтузиазмом проследовал за Гарри и Роном назад. По дороге головы пассажиров поворачивались в их сторону, но, когда Гарри сел, все моментально вернулись в исходное положение.

Гарри и Рон отдали Стэну по одиннадцать сиклей, и автобус снова пришел в движение, угрожающе виляя. Он прогрохотал по площади Гриммо, где по тротуару, где по мостовой, а затем с новым оглушительным «БАХ!» их всех бросило назад. Кресло Рона опрокинулось, Сыч, располагавшийся у него на коленях, вырвался из клетки, с громким писком пролетел вперед и там сел на плечо Гермионы. Гарри не упал только потому, что схватился за канделябр. Он выглянул в окно: сейчас они мчались как будто по автостраде.