Врата. За синим горизонтом событий - Фредерик Пол

Но Ларви не улыбалась, и, когда разочарованный Вэн ушел, у сестер состоялся долгий разговор. Долгий, насколько терпела Джанин. «Ларви, дорогая, — сказала она наконец, — я знаю. Знаю, что мне всего пятнадцать — ну, почти — и что Вэн немногим старше. Знаю, что мне нельзя беременеть в четырех годах от ближайшего врача, что не смогу справиться со всем тем, что последует, — я все это знаю. Ты думаешь, что я только твоя сопливая младшая сестра. Ну, что ж, да. Но я твоя умная сопливая младшая сестра. Когда ты говоришь что-то стоящее, я слушаю. Поэтому успокойся, дорогая Ларви. — Улыбаясь довольно, она оттолкнулась в направлении Вэна, потом остановилась и вернулась, чтобы поцеловать Ларви. — Ты и папа, — сказала она. — Вы меня прижимаете к стене. Но я вас обоих люблю — и Пола тоже.

Ларви знала, что Вэн не виноват. Все они отчаянно испускали запахи. И среди запахов пота и других выделений были ферменты, в таком количестве, что даже монах стал бы повышенно сексуален, не говоря уже о неопытном девственном мальчике. И совсем не вина в этом Вэна, скорее наоборот. Если бы он не настоял, они не взяли бы с собой столько воды: а если бы не взяли, то были бы еще грязнее и потнее, чем теперь, когда им хотя бы можно обтираться влажной губкой. Если подумать, они покинули Пищевую фабрику слишком импульсивно. Пейтер оказался прав.

К своему удивлению, Ларви поняла, что ей не хватает старика. В корабле они были совершенно отрезаны от связи. Что он там делает? Здоров ли он? Они забрали с собой подвижный биоанализатор — у них он один, а четверо нуждаются в нем больше, чем один. Но и это не совсем верно; вдали от корабельного компьютера он свернулся в неподвижный блестящий клубок и останется таким, пока они с Неба хичи не установят радиосвязь с Верой. А что тем временем происходит с ее отцом?

Любопытно, что Ларви любила старика и думала, что и он любит ее. Он во всем проявлял это, только не на словах. Его деньги и энергия в первую очередь привели их на этот рейс к Пищевой фабрике: он, чтобы купить доли участников, истратил все свое состояние. И его деньги стояли за ее первым прилетом на Врата, а когда ничего не получилось, он не стал упрекать ее. Во всяком случае не прямо и не много.

После шести недель в корабле Вэна Ларви начала привыкать к нему. Ей даже стало удобно, если не считать запахов, раздражений и беспокойств; во всяком случае пока она не вспоминала о своих вылетах с Врат, которые принесли ей пять ее браслетов. Вот о них почти ничего хорошего не вспоминалось.

Ее первый полет был неудачен. Четырнадцать месяцев пути в оба конца, чтобы оказаться у планеты, побывавшей в пламени новой звезды. Может быть, когда-то тут что и было. Но когда прилетела Ларви, истощенная и уже начавшая разговаривать с собой в своем одноместном корабле, ничего не оставалось. Это избавило ее от мыслей об одноместных кораблях, и в следующий полет она отправилась в трехместном. Не удачней. Ни один не принес удачи. Она приобретала известность на Вратах. Претендент на первое место по числу полетов и по минимальному размеру премии. Такая честь ей не нравилась, но все было не так плохо до последнего полета.

Он оказался катастрофическим.

Еще до того, как они достигли цели, она однажды пришла в себя после некрепкого беспокойного сна и увидела ужасную картину. Женщина, ее близкая подруга, окровавленная, плыла в воздухе рядом, другая женщина, тоже мертвая, чуть подальше, а двое мужчин, составлявших остальную часть экипажа, схватились в смертоносном поединке.

По правилам Корпорации Врат премия за рейс делится между выжившими участниками поровну. Ее товарищ по экипажу Стратос Кристианидес решил быть единственным выжившим.

Но не выжил. Проиграл схватку другому члену экипажа, ее любовнику Гектору Поссанби. Победитель и Ларви с ним вместе долетели до цели и обнаружили — ничего. Тлеющий красный газовый гигант. И второй элемент двойной звезды — жалкий маленький огонек класса М. Единственная планета, огромный покрытый метаном шар типа Юпитера, и никаких возможностей живыми достичь ее поверхности.

После этого Ларви вернулась на Землю, поджав хвост, и больше никаких шансов у нее не было. Но Пейтер дал ей еще один шанс, и она понимала, что других не будет. Те свыше ста тысяч долларов, которыми он оплатил ее путь на Врата, нанесли серьезный ущерб состоянию, которое он заработал за шестьдесят или семьдесят — она точно не знала, сколько — лет жизни. Она подвела его. И не только его. Она поняла, что он любит свою дочь, и мягкого Пола, и глупую юную Джанин. Он любит их всех.

И очень мало от этого получает, решила Ларви.

Она задумчиво потерла свои браслеты. Они ей достались дорогой ценой.

Она беспокоилась об отце и о том, что их ждет впереди.

Занятия любовью с Полом помогали проводить время — когда они уговаривали себя, что могут на четверть часа оставить молодежь без присмотра. Не так Ларви занималась любовью с Гектором, мужчиной, который вместе с ней выжил в последнем ее полете с Врат, который просил ее выйти за него замуж. Человеком, который просил ее еще раз полететь с ним вдвоем, строить жизнь совместно. Короткий, широкоплечий, всегда активный, всегда настороженный, чрезвычайно энергичный в постели, добрый и терпеливый, когда она болела, была раздражена или испугана, — были сотни причин, почему ей следовало выйти замуж за Гектора. И только одна, почему она этого не сделала. Когда она очнулась от своего тревожного сна, Гектор и Стратос сражались. И на ее глазах Стратос умер.

Гектор объяснил ей, что Стратос выжил из ума и пытался убить их всех; но ведь она спала, когда начались убийства. Один из мужчин, очевидно, хотел убить своих товарищей.

Но она так никогда и не узнала, который именно.

Он сделал ей предложение за день до того, как они в самом мрачном расположении духа вернулись на Врата. „Нам очень хорошо вдвоем, Дорема, — говорил он, обнимая и успокаивая ее. — Нам никто больше не нужен. Думаю, я не смог бы перенести это с кем-нибудь другим. В следующий раз нам повезет больше! Давай поженимся“.

Она закопалась подбородком в его жесткое, теплое плечо цвета шоколада. „Мне нужно подумать, дорогой“, — ответила она, чувствуя, как рука, убившая Стратоса, гладит ее шею.

Так что Ларви не расстроилась, когда путешествие кончилось и Джанин, вся дрожащая, возбужденная, вызвала ее из ее комнатки: золотая спираль наполнилась огненными точками, корабль слегка дергался то в одном, то в другом направлении; серая грязь с экрана исчезла, его покрывали звезды. И еще кое-что. Виднелся голубой объект. В форме лимона. Он медленно вращался. Вначале Ларви не могла понять, каков его размер, пока не заметила, что у него неровная поверхность. Тут и там выдавались крошечные выступы. В самых маленьких она узнала корабли типа тех, что были ей знакомы по Вратам. Одноместные, трехместные, были и пятиместные. Лимон достигал в длину более километра! Вэн, гордо улыбаясь, сел на центральное пилотское сидение (они покрыли его дополнительной тканью: Вэну это просто не приходило в голову) и сжал рукоять контроля посадки. Ларви с трудом удерживалась от вмешательства. Но Вэн всю жизнь выполнял этот маневр. Он умело повел корабль по нисходящей спирали, уравнял его скорость со скоростью лимона, ввел его в один из доков, отключил двигатель и оглянулся, ожидая одобрения. Они прибыли на Небо хичи.