Семь посланников - Элизабет Тюдор

- Никогда не думал, что увижу тебя таким. - тихо проговорил юноша,

.это слезы. слезы сожаления. а я-то думал. полагал, что ты ненавидишь меня.

- Нет, конечно же, нет.. Как я могу ненавидеть тебя? Ты ведь мой сын.

и я люблю тебя. - дрожащим голосом промолвил Генри. Ком, стоящий в горле, мешал ему не только говорить, но и дышать.

- Жаль. как жаль, что я понял это. слишком поздно..

- Нет, нет-нет! Этого не должно быть. не должно. - зажмурив глаза,

яростно повторял другой.

- Поздно. - едва слышно произнес Юстас. - .как холодно.

холодно и темно.. Жизнь угасала в нем с каждой секундой. Его охватила предсмертная дрожь. Генри прижал его к груди, желая согреть. Он готов был отдать свою жизнь во имя спасения сына, хотел остановить время, повернуть его вспять, чтобы предотвратить трагедию, но было слишком поздно. "Я помогу тебе найти посланника Времени, - внезапно вспомнил он слова брата-близнеца. - Помни, ты должен пойти на любую жертву. ты готов принести жертву. готов принести жертву. жертву. жертву. - и припомнил собственное обещание: - Готов!!!" Слезы, горесть и отчаяние душили Генри. Он задыхался, мучимый чувством собственной вины. Взглянул на притихшего на его руках сына. Прижал крепче к груди и сильно зажмурился, желая остановить биение своего сердца, чтобы не пережить этот момент горя в своей жизни. Он осознал, какую жертву ему следовало принести. Мощный биоэнергетический толчок в грудь отшвырнул Генри на несколько ярдов назад. Сила всех семи посланников отныне была у него.

ЭПИЛОГ

Бессмертие стоит нам жизни.

Р. К. Кампоамор

После силового удара Макензи пришел в себя только лишь по прошествии нескольких часов. Он чувствовал себя разбитым и подавленным. Однако пробуждение не принесло ему ничего хорошего. Он обнаружил себя лежащим в центре круга с прикованными к полу руками и ногами невидимыми путами. Над ним возвышалась фигура в черном одеянии служителя Темного Властелина. Это был Ксенос - неуловимый, хитроумный и опасный "черный жрец". Своей вызывающей позой он словно символизировал победу, одержанную над своим врагом - посланником Пространства.

- Как приятно видеть тебя распростертым у моих ног. Вид у тебя,

скажу честно, жалкий, с презрением и неприязнью подметил недруг.

- Не более чем у тебя, - придя в себя, с ненавистью отреагировал

Генри. Ксенос расхохотался.

- В твоем положении не стоит острить. Ты находишься в моей власти, не

забывай этого.

- Власть? - презрительно усмехнулся пленник. - Ты всего лишь

прислужник у чьих-то ног, который даже сам не знает, кому кланяется. Я же свободомыслящий, подчиняющийся только своим желаниям и воле, соблюдающий уставы жизни и знающий кодекс чести. Замечание невольника поддело "черного жреца", но он не подал виду.

- Тоже мне праведник - франкмасон.. Такие, как ты, только и портят

жизнь, отравляют ее своим героизмом и никчемными возвышенными суждениями о человеческом идеале. Засоряют людские умы ненужными пафосными и патетическими высказываниями о праведной жизни и прочей ерундой. Много мы таких видали и немало погубили.. И тебе осталось недолго жить.. Но прежде чем отправиться на тот свет, ты передашь свою силу мне.

- Какая еще сила?

- Не стоит притворяться, я все знаю. Мне нужна сила семи

посланников.

- Не понимаю, о чем ты говоришь?

- Ты не разучился лицемерить, Генри . Все, о чем ты думаешь, легко

можно прочитать по выражению твоего лица.. Ну, хорошо, давай-ка я выражу свое требование в виде вопроса. Ты вобрал в себя последнюю, седьмую мощь, от своего сына? Макензи слушал его со скрытым негодованием. Ему показалось, что, прикинувшись дурачком, он сможет перехитрить остроумного жреца. А для этого следовало сохранять хладнокровие и нацепить маску невинности.

- .глупый мальчишка полагал, что сможет тебя одолеть в

поединке, но отец оказался сильнее сына. Пленник покраснел, силясь сдержать свой гнев, но сделать это ему не удалось.

- Мерзкая тварь.. Это ты напоил Юстаса ядом ненависти и

натравил его на меня. Ты виноват в его смерти! "Черный жрец" довольно улыбнулся.

- Ты чувствуешь себя виновником его смерти. Рад это слышать!

удовлетворенно проговорил он. - Но это не самое главное. Важно то, что сила семи посланников отныне у тебя, и настало время передать ее мне.

- На что она тебе сдалась, эта сила? Неужто все эти жертвы ради

власти?

- Власть хорошая вещь, в особенности, если она у тебя в руках. Из его поведения Генри стало ясно, что целью Ксеноса было завладеть всеми силами не для своего Властелина, а для удовлетворения собственного желания - властвовать! И для достижения своей цели "черный жрец" решил использовать силу семи посланников. С приобретенной мощью он желал сам стать повелителем Царства Тьмы.

- Хорошо, так уж и быть, я передам тебе Силу, она мне все равно

не нужна. но только при одном условии.

- Каком же? - "Черный жрец" готов был пойти на все, чтобы заполучить

эту вожделенную мощь. Он знал, что, не принадлежа к аберийской расе, даже убив посланника, не сможет завладеть его силой. Лишь добровольный отказ мог дать ему долгожданную силу и власть! И для этого надо было выполнить условие недруга. - Какое же у тебя предложение?

- Я желаю помериться с тобой силами, сойтись в поединке, и если ты

одолеешь меня, даю тебе слово, что выполню твое требование. Предложение было заманчивое и сулило Ксеносу победу, и все же он несколько сомневался. В памяти еще жили эпизоды схватки Макензи с его учеником - "черным идолом". Он, тайком наблюдая за своим врагом, увидел его силу и ловкость и несколько опасался его. Тем не менее, для него это был единственный шанс осуществить свою мечту - стать повелителем Темных Сил.

- Я принимаю твой вызов, - решительно промолвил "черный жрец" и

подошел к Генри с правой стороны. - Но у меня тоже есть условие, - он извлек из-за пазухи эфес своего меча, подключил его, и яркий свет, вырвавшись с обеих сторон рукояти, озарил полутемное помещение. - Ты будешь сражаться только одной рукой, - и он экзартикулировал правую конечность неприятеля. Макензи закричал от боли. Нейротрансплантат, расчлененный от сустава конечности, беспомощно остался лежать возле человека.

- Ну, что, ты принимаешь мое условие? - надменно рассмеявшись,

спросил неприятель.

- Да! - вызывающе и гневно выкрикнул Генри. Ксенос освободил его и позволил ему пользоваться ноопиросом. Макензи поместил кровоточащую конечность за спиной и, крепко ухватившись за эфес, атаковал противника левой рукой. Двухконечный меч "черного жреца" был похож на длинный огненный шест. Такое оружие давало ему заметное преимущество. Первые минуты поединка были для Генри сложными, но после того как он притерпелся к своему положению, начал более рьяно атаковать противника. Чрезмерная пылкость быстро утомила его, в то время как недруг был полон сил и мужества. После стольких переживаний ушедшего дня Генри был измотан, а потеря трансплантированной руки и вовсе лишила его возможности одержать победу. Оставалось надеяться только на удачу. "Черный жрец", несмотря на преимущество, также начал терять силы, и чтобы не показывать этого, применил остроту своего языка. Он полагал, что сможет поколебать стойкость недруга, только растеребив его душу.

- Слабак! Тебе не одолеть меня!

- Еще увидим, кто кого, - не слушал его Генри.

- Удивляюсь, как тебе удалось одержать верх над Инвариантисом?

- Его звали Юстас. Юстас Макензи..

- Макензи? Н-е-т! В вашем мире он был Юстасом-ублюдком, здесь же

стал "черным идолом".

- Он никогда не служил силам зла.

- Ошибаешься! Он был одним из нас, - был жрецом Темного Властелина.

- И это твоя вина. - обозлившись, Генри стал с еще большим рвением

нападать на врага.

- Ты должен возблагодарить меня.. Я вырастил твоего сопливого ублюдка и

сделал из него настоящего мужчину.

- Ты отравил его своим ядом, хотел слепить из него себе подобное

дьявольское отродье, но у тебя ничего не вышло. Юстас был не таким.. Его воспитала добрейшая из женщин, когда-либо живших на всем белом свете.

- Ты говоришь об этой потаскушке Гвендолин Белфорд?.

- Не смей оскорблять ее память. - Макензи нанес удар такой силы, что

недруг покачнулся, потерял равновесие и, не удержавшись на ногах, рухнул на пол. Однако прежде чем противник успел вонзить в него клинок ноопироса, "черный жрец" с помощью оптическо-иллюзионного иррадиатора сменил структуру окружающего их мира. Предметы, к очертаниям которых привыкли глаза, либо изменились до неузнаваемости, либо совсем исчезли. Теперь недруги находились на берегу озера, окаймленного тихим безлюдным лесом. Смена арены действия произвела ошеломительный эффект на Генри и позволила выиграть время противнику. Секундная передышка пошла на пользу обоим, но после они вцепились друг в друга с особым пылом. Несмотря на совершенное оружие "черного жреца", его противник был все же искуснее. Долголетние скитания и выучка прибавили отваги и ловкости Макензи, в то время как Ксенос вел все эти годы умеренный образ жизни, действуя только с помощью хитроумных, заговорщических замыслов и предательских ловушек, не вступая в открытый поединок со своими врагами. Чтобы ослабить натиск супротивника, "черный жрец" начал часто менять структуру окружающей среды. Однако и эта уловка не помогла ему поколебать решимость неприятеля. Тогда он прибег к последнему, спасительному выходу. Горная местность сменилась просторным помещением, стены которого были увешаны портретами. Посередине стоял деревянный стол, на котором скованная по рукам и ногам лежала женщина средних лет. Генри пришел в смятение, узнав картинную галерею замка Леод и женщину, пребывавшую там. Это была Гвендолин Белфорд - его возлюбленная. Обстановка в комнате соответствовала той, что он видел в последний раз. У стола находился человек в черном - это был Ксенос. В руках у него было все еще бьющееся сердце его жертвы. Издав слабый жалобный стон, Белфорд погрузилась в бесконечность. Иллюзорный Ксенос отшвырнул еще теплое сердце на пол, и вороны с аппетитом накинулись пожирать свою добычу. Картина, раскрывшаяся перед Генри, привела его в трепет. Такой реакции от него и ожидал противник. Воспользовавшись растерянностью недруга, Ксенос замахнулся своим огненным шестом и вышиб оружие из его руки. Ноопирос пролетел в другой конец помещения и, ударившись о стену, перестал функционировать. Генри остался безоружным.