Пляска смерти - Лорел Гамильтон

— Насколько редки? — спросила я.

Слышно было, как она шуршит бумагами.

— Когда была последняя менструация?

— Первая неделя сентября.

— Точной даты не помните?

— Нет.

Я старалась не злиться. Да кто вообще запоминает даты менструаций?

— Миз Блейк, Анита, я думаю, надо вас записать на предродовый осмотр.

— Предродовый? Нет… то есть да… а, черт…

— Анита, мне с многими женщинами приходится разговаривать. В основном они счастливы от таких известий, но не все. Судя по вашему голосу, вы не обрадованы.

— Нет.

— Доктор Норт сейчас подойдет, я передаю ему трубку.

Молчание, шорох, шуршание ткани, потом мужской голос:

— Здравствуйте, Анита! Как поживает моя любимая охотница на вампиров?

— Не слишком сегодня.

Сама услышала, какой у меня тихий и огорченный голос.

— Обидно слышать. Давайте запишем вас на прием.

— Я не хочу быть беременной.

Он секунду помолчал.

— У вас небольшой срок, Анита. Еще есть варианты.

— Вы имеете в виду аборт?

— Да.

— Не могу, если там нет чего-нибудь совсем плохого. Я в смысле, что надо провериться на синдром Влада и на синдром Маугли.

— Синдром Влада — понимаю, но на синдром Маугли надо проверяться, только если у вас был секс с оборотнем в образе зверя.

Я приложилась головой к холодным плиткам стены.

— Я знаю.

— О… — начал он слишком энергично, как говорят это «О», когда хотят сказать на самом деле «О Боже мой!». Но он быстро взял себя в руки — врач все-таки. — Пегги, я буду говорить из кабинета, переключите, будьте добры. Анита, погодите, лучше нам поговорить наедине. — Мне пришлось послушать аккорды — слава богу, недолго, потом он взял трубку: — О’кей, Анита, надо посмотреть вас как можно быстрее. — Шуршание листов бумаги, потом он сказал: — У нас отмененный визит сегодня на два часа дня.

— Не знаю, смогу ли я.

— Будь это плановый предродовый осмотр, Анита, я бы сказал: «Ладно, приходите на той неделе», но если надо проверять на оба эти синдрома и вы говорите, что есть ненулевой шанс, особенно для синдрома Маугли, то нужно кровь брать сейчас.

Я хотела сказать, что только один раз у меня был секс с ликантропом в животной форме, всего один раз, но, как говорится, одного раза достаточно.

— Док, я читала про синдром Влада. Про второй я мало что знаю. Я в смысле, что если я беременна, то это ведь сейчас всего лишь комочек клеток? То есть ну никак не больше двух месяцев, да? И нет шанса, что младенец попытается прогрызть себе путь наружу?

Просто от этих слов у меня свело живот. Может вообще не быть варианта что-нибудь сохранить.

— У людей для млекопитающих довольно долгий период вынашивания. Оборотень, о котором идет речь, — млекопитающее?

— Да. А есть разница?

— Может быть. Видите ли, опасность синдрома Маугли в том, что иногда зародыш растет с животной, а не человеческой скоростью.

Я быстренько пролистала в уме все курсы биологии, которые слушала, но о периоде вынашивания леопарда не упоминалось нигде. Тема не возникала.

— Анита, вы меня слышите?

— Я здесь, док, я просто… я знаю, что если это синдром Влада, то надо прерывать. Ребенок все равно не выживет, но попытается меня с собой забрать. Но насчет второго синдрома я не знаю, он куда более редкий.

— Очень редкий, в этой стране вообще зарегистрировано всего десять случаев. Если обнаружится худшее и это будет синдром Влада, то у нас будет время его устранить. Если синдром Маугли — тогда зависит от того, какой зверь. — Я услышала стук клавиш компьютера. — Вы знаете, что это был за оборотень?

— Это было только один раз, и… — Я прекратила оправдываться и просто сказала: — Леопард. Да, леопард.

Бог мой, невозможно было поверить, что я веду такой разговор.

Снова заклацали клавиши.

— У леопарда беременность от девяноста до ста шести дней, в среднем девяносто шесть.

— И что?

— У человека — двести восемьдесят дней.

— Да, ну так что?

— Так вот что: я полагаю, что у вас нет выраженного синдрома Маугли, или вы бы уже знали. Вы были бы уже близки к родам.

— Вы шутите?

— Нет, — ответил он, — но у вас его явно нет. Может быть, синдром Маугли в стертой форме. Если так, то беременность может вдруг пойти ускоренно, и вы от самого начала беременности вдруг окажетесь в нескольких днях от ее конца.

— Вы шутите.

— Пока мы говорим, я смотрю литературу. Потрясающая штука — Интернет, иногда. Два случая в этой стране синдрома Маугли в ослабленной форме. Даже если сделать тест, мы сможем только сказать вам «да» или «нет». Как с синдромом Дауна: можно сделать тест и сказать, есть он или нет, но без амниоцентеза никто не скажет, насколько он выражен.

— Синдром Влада означает аборт автоматически. А синдром Маугли? — спросила я.

Он помолчал, потом сказал, тщательно подбирая слова:

— Автоматически — нет. Но врожденные дефекты могут быть… гм… очень серьезные.

— Я никогда не слыхала раньше, чтобы вы нервничали, доктор Норт. Чего я не знаю, из-за чего вы заговорили таким тоном?

— Если у вас стертая форма синдрома Маугли, то в понедельник зародыш может на ультразвуковом исследовании оказаться больше срока, до которого в этом штате разрешен аборт. При этих возможных врожденных дефектах, Анита, вам не хотелось бы лишать себя вариантов.

«Да-а», — подумала я.

— Значит, в два часа?

— Приезжайте в больницу Святого Иоанна, прямо в отделение акушерства.

У меня сердце забилось в глотке.

— Отделение акушерства? Вы тут не забегаете вперед, доктор?

— У меня в кабинете пришлось бы брать кровь и отправлять на анализ. В больнице все результаты будут намного быстрее. Если по результатам захотим посмотреть подробнее, то в больнице есть УЗИ, которое нам понадобится.

— Ультразвук и у вас в кабинете есть, — напомнила я.

— Есть, но у них аппарат чувствительнее. Мы быстрее получим информацию, а быстрота здесь действительно существенна, Анита.

— О’кей, буду там в два.

— Отлично.

— Кстати, сегодня у вас очень жесткая манера общения с больными.

Он засмеялся:

— Я вас хорошо знаю, Анита. Если вас не напугать, вы найдете предлог не приехать.

— Вы специально для этого преувеличиваете? — спросила я.

— Увы, нет. Я просто выложил вам все более прямо, чем сказал бы другой пациентке. Но других моих пациенток не надо тащить за шиворот, чтобы они просто в кабинет приехали.

— Вы не в кабинете меня ждете, док, а хотите, чтобы я приехала в больницу. Я туда попадала, только когда бывала ранена на службе.