Дорога затмения - Челси Ярбро

— Я не хочу потерять независимость, почтенный купец.

— Мы все друг от друга зависим, — сказал Шола неуверенно.

Инородец остановился.

— Это правда, — произнес задумчиво он. — Все и впрямь выглядит просто. Слишком просто, даже невинно. Ты кого-то о чем-то просишь, а через месяц тобой начнут помыкать.

Голова купца пошла кругом. Разговор делался глупым и ни к чему не вел. Человек этот, скорее всего, сумасшедший. Сообразив это, Шола задрожал.

— В мире много обмана, — пробормотал он, чтобы что-то сказать. — Майя — могущественная богиня.

— И это правда, — согласно кивнул Сен-Жермен, ругая себя за несдержанность. Он вздохнул, широко улыбнулся и совсем другим тоном сказал: — Ты хорошо потрудился, Шола. Что бы там ни было, но твое усердие мне по душе. Не сомневайся, тебя ждет награда.

Губы Шола обвело белым.

— В ней нет необходимости, уважаемый, — пробормотал он, еле ворочая языком. Худшие из его подозрений сбывались.

— Тем не менее ты ее заслужил.

Шола едва слышно икнул, инородец хлопнул в ладоши, в комнате появился еще один человек. Это был Руджиеро. Сен-Жермен перешел на латынь.

— У нас есть еще серебро?

— Есть, но немного, — на том же наречии отозвался слуга. — Из мавританских и византийских запасов.

— Отдашь ему маленький кошелек.

Руджиеро мрачно уставился на Шола, а Сен-Жермен, перейдя на хинди, добавил:

— Мой слуга с тобой рассчитается. Следуй за ним.

Шола понял, что от него решили избавиться. Знатные люди сами рук не марают: у них для того есть рабы.

— Я готов вам служить и без всякого вознаграждения, — задыхаясь, вымолвил он. Хотя в комнате было прохладно, по лицу его градом катился пот.

«Что с ним?» — недоуменно спросил себя Сен-Жермен и, не найдя ответа, сказал:

— Все же позволь мне тебя поощрить.

Плечи Шола осели.

— Хорошо, уважаемый. Я повинуюсь. Видно, такова воля богов. — Купец медленно повернулся и, пошатываясь, побрел следом за Руджиеро.

Какое-то мгновение Сен-Жермен задавался вопросом: что могло так встревожить Лорамиди Шола? Затем выкинул посторонние мысли из головы: его ждали ящики. Он вскрыл верхний и с нескрываемым неодобрением воззрился на киноварь — низкосортную и вдобавок к тому комковатую.

Спустя какое-то время Руджиеро вернулся.

— Сдается мне, этот Шола не в себе, — заметил он, закрывая дверь. — Так быстро бегать в его-то летах! Потрясающее проворство.

Сен-Жермен нетерпеливо мотнул головой.

— Ты отдал ему кошелек?

— Нет. Он не взял. Жулик и есть жулик, — заключил неожиданно Руджиеро, снимая крышку с последнего ящика, стоящего на полу. — Вы верите тому, что он тут наплел?

— Да, — кивнул Сен-Жермен. — Это в порядке вещей. Миссия может наложить запрет на любые ввозимые из султаната товары. Я отказался взять их сотрудника в обучение, и они решили меня наказать. — Он сердито поморщился. — Лишние руки нам бы не помешали, но я опасаюсь подвоха. Мусульмане хитры. И потом, их цель не мы, а Падмири.

— Зачем она им? — Руджиеро, присев на корточки, опустошал вскрытый ящик.

— Падмири — сестра раджи. Это приманка для многих.

— Тут дырка. — Руджиеро похлопал по стенке ящика и вдруг отскочил от него.

— Что там?

Ответом была латинская брань.

— Ну-ну, старина, успокойся.

Руджиеро прислонился к стене.

— Там скорпион, и огромный.

— Скорпион? — Сен-Жермен приблизился к ящику и быстрым движением перевернул его. — Теперь он в ловушке.

— Не выберется?

— Не уверен.

Они помолчали, прислушиваясь к отвратительному шуршанию, доносившемуся из-под ящика. Сен-Жермена вдруг передернуло. Многие твари были ему неопасны, но только не скорпионы. Много столетий назад подобный паук бросился на него, укус был очень болезненным и очень долго не заживал.

— Мы убьем его?

— Сначала поймаем. Яд этой твари может нам пригодиться. — Сен-Жермен обернулся к ящику. — Интересно, кто провертел в нем дыру?

Руджиеро, перебиравший посуду, счел за лучшее промолчать. Через минуту он протянул хозяину банку с плотной, но пропускающей воздух затычкой.

— Это вам подойдет?

— Подойдет.

— Что должен делать я?

— Возьми металлическую манжету и разложи ее вокруг ящика. Но сначала подай мне кожаные рукавицы. — Сен-Жермен прислушался к раздраженному щелканью. — Он очень сердит.

Руджиеро для верности обставил манжету стульями.

— Думаю, все готово.

— Тогда давай, — скомандовал Сен-Жермен.

Быстрым движением слуга поднял ящик и отбросил его к стене.

Рассвирепевший скорпион понесся к обидчикам, но, натолкнувшись на металлическую преграду, замер, изогнул хвост и затрясся. Это был очень крупный, величиной с ладонь, коричневый экземпляр. Сильное тело его маслянисто поблескивало.

— В эту пору они особенно ядовиты, — сказал Сен-Жермен, склоняясь к негромко пощелкивающей твари.

— По мне, так лучше его раздавить… — пробормотал Руджиеро.

Сен-Жермен, примериваясь, слегка качнул головой, затем схватил паука за туловище и бросил в банку. Скорпион распрямился, но поздно: банка была закупорена, он оказался в стеклянной тюрьме. Охотники с нескрываемым отвращением оглядели добычу.

— Может, он сам заполз в ту дыру? — осмелился предположить слуга. — Случайно. Ведь такое бывает.

— Бывает, — подтвердил Сен-Жермен. — В жизни есть место и для случайностей, но они чрезвычайно редки.

Руджиеро, сворачивая манжету, молча кивнул. Бесстрастное лицо уроженца Гадеса ничего не выражало. Впрочем, его хозяину все было ясно и так.

— Ты считаешь, что нам надо уехать? — Сен-Жермен водрузил банку на стол и принялся стягивать с рук кожаные, с металлическими заклепками рукавицы.

— Я бы приветствовал это.

— Несмотря на монголов в Персии и нехватку земли?

— Все лучше, чем отлавливать тут скорпионов! — Руджиеро с вызовом посмотрел на хозяина.

— Если капкан расставлен на нас, то уехать нам не дадут, — сказал Сен-Жермен примирительным тоном. — А политические интриги плетутся всегда. Мы тут посторонние и, значит, никому не опасны. Кроме того, скорпион и вправду мог влезть в ящик сам. Ты ведь только что о том говорил.

— Говорил, — кивнул Руджиеро.

— Ну вот. — Сен-Жермен облегченно вздохнул. — Нам теперь следует лишь понять, что это за интрига, чтобы как-нибудь ненароком не угодить под удар. И поможет нам в этом… — Он призадумался, но через миг лицо его просветлело. — Поможет нам в этом Джелаль-им-аль Закатим.