История Первой мировой войны - Бэзил Гарт

Проложить дорогу могла только внезапность. Поэтому действительная трагедия наступления у Арраса заключается скорее в предварительном планировании этой операции и в подготовке к ней, чем в самом сражении.

От внезапности, если не считать 14 июля, отказались и при наступлении на Сомме. Это лучшее оружие всех великих полководцев истории было в загоне и покрывалось ржавчиной с весны 1915 года. Два способа, которыми могла быть обеспечена внезапность и вовремя достигнута промежуточная позиция Дрокур — Кеан, заключались в массированной атаке танков или ураганной бомбардировке, короткой, но мощной. Первое средство оказалось невозможным из-за медлительности в поставке новых танков после мало обнадеживавших донесений, поступивших об их работе в 1916 году. Удалось наскрести только 60 старых машин.

Алленби и его артиллерийский советник Холланд хотели добиться по возможности более короткой бомбардировки и предложили вначале, чтобы она длилась только 48 часов. Если это, учитывая последующие нормы, оказалось на 40 часов больше, чем следовало, то все же оказалось лишь робким шагом в сторону достижения внезапности. Главное командование сохраняло веру в эффективность длительной бомбардировки, питая глубокое отвращение ко всяким нововведениям.

Несмотря на это, Алленби стойко придерживался своей точки зрения, пока главная квартира не выбила у него почву из-под ног, назначив его артиллерийского советника на другое место и заменив его человеком, разделявшим взгляды главного командования. Тогда был принят план пятидневной артиллерийской подготовки, предшествуемой трехнедельным прорезыванием проходов в проволоке, что опять-таки говорило о полном отказе не только от внезапности, но и вообще от действительного прорыва. Это, наряду с чересчур заметными приготовлениями, повлекло за собой гибель всех надежд на достижение внезапности. В бомбардировке приняло участие 2879 орудий (в том числе 989 тяжелых) — одно орудие на 9 ярдов фронта.

Самое яркое впечатление от британского пренебрежения внезапностью под Аррасом можно найти в немецком отчете о контрподготовке, который фиксирует итоги последних трех недель перед наступлением:

«Полевая и тяжелая артиллерия в длинных колоннах выдвигается по дорогам из глубокого тыла; авиационные и пулеметные отряды… все это пришло в движение. Бесчисленные партии рабочих-землекопов день и ночь занимаются… обновлением старых защитных сооружений и строительством новых. Ночью и денем из глубины страны к фронту беспрерывным потоком, один за другим, двигаются поезда со снабжением и военным имуществом… горы снарядов накапливаются на складах боеприпасов… Строительство защитных сооружений и обустройство войск закончено… Враг может атаковать, пехота готова сказать свое слово».

Сам Людендорф посетил сектор и остался доволен: даже если британцы ценой огромных потерь смогут занять передовые линии, они увязнут во вновь созданной глубокой системе германской обороны.

Однако не все трудности были германского авторства. Генерал Чартерис, глава разведывательной службы Хейга, в своих дневниковых заметках сообщает такую информацию, относящуюся к указанному времени: «Алленби разделяет с Дугласом Хейгом одну особенность: он не может хоть сколь-нибудь внятно сформулировать, каковы его планы. На переговорах между ними это выглядит довольно забавно. Д. X. с трудом формулирует свои соображения, а сентенции Алленби, хотя и выглядят законченными, в действительности не позволяют понять ход его мыслей».

«Они прекрасно понимают друг друга», — правда, другие свидетельства подвергают сомнению это утверждение, — «но, поскольку штаб каждого из них воспринимает только поверхностный смысл сказанного другим, впоследствии приходится утрясать множество деталей… На этих армейских совещаниях никакое другое мнение не может быть высказано…»

Но Алленби, хотя и с меньшим упорством, старался все же как-нибудь спасти внезапность. Он планировал связать между собой подземные канализационные трубы и каменоломни Арраса, Сен-Совера и Ронвиля, чтобы укрыть там две дивизии, которые должны были пройти под землей и перепрыгнуть через головные дивизии.

Другая характерная особенность этого плана заключалась в том, что после прорыва тремя атакующими корпусами 3-й армии первой полосы системы обороны противника, кавалерийский корпус (Кавана) и XVIII корпус (Максе) должны были в центре развивавшегося наступления протиснуться через человеческую гущу и броситься вперед к промежуточной позиции. Ради скрытности частично пошли на смелый риск и решили провести эти силы, предназначенные для преследования противника, через город Аррас, дома которого почти вплотную подходили к линии фронта.

Намерения эти, свежие и оригинальные, были на деле сорваны не только отсутствием начальной внезапности, но и сравнительно узким фронтом первоначальной атаки — всего около 12 миль. Таким образом прорыв в центре был настолько узок, что Людендорф легко мог его закрыть. Сам Людендорф под Вильно осенью 1915 года воспользовался лучшим методом действия — двойным прорывом, как бы протыкающим вражеский фронт двумя рогами, через широкий промежуток между которыми неожиданно для противника появились преследующие войска.

Фундаментальным недостатком плана Аррасского наступления была, кроме того, ширина базы операции по сравнению с шириной участка фронта, на котором проводился удар. Все дороги, по которым текли снабжение и поддержки, сходились в Аррасе. В результате этого узкое отверстие горловины оказалось совершенно забито.

Когда начальным атакам не удалось продвинуться вперед так успешно, как это предполагали, затор еще более увеличился прибытием в передовую зону конницы, хотя опыт 1915 и 1916 годов должен был с достаточной наглядностью показать, что выбрасывание вперед конницы совершенно бесцельно, пока ей не расчищена широкая дорога для преследования.

Но если стратегический смысл наступления фактически и был утрачен еще до того, как 9 апреля пробил час «зеро», начальный тактический успех являл собой яркий и воодушевлявший контраст по сравнению со всеми предыдущими британскими наступлениями. Новые британские снаряды, начиненные отравляющими веществами, весьма удачно парализовали артиллерию немецкой обороны. Они не только заставили орудийные расчеты надеть противогазы и не снимать их часами — от действия газов лошади гибли, как мухи, поэтому немцам не удавалось подвозить боеприпасы.

Атаку начали VII, VI и XVII корпуса 3-й армии и Канадский корпус 1-й армии. На крайнем правом или южном фланге находился VII корпус Сноу; 21-я дивизия корпуса, расположенная у Круазиля, образовывала ось наступления остальных частей корпуса — 14-й, 30-й и 56-й (Лондонской) дивизий. Слева был расположен VI корпус Хальдана, где 3-я, 12-я и 15-я дивизии шли в атаку, а 37-я дивизия ожидала в резерве, чтобы затем прыгнуть через передовые дивизии и овладеть основной позицией германцев у Монши-ле-Пре.

Правый и левый британские фланги разделяла болотистая долина реки Скарп — разграничительная линия между VI корпусом и его соседями. Севернее реки Скарп атака была поручена XVII корпусу Фергюссона. Ее должны были вести 3-я, 34-я и 51-я дивизии, а 4-я дивизия пройти впоследствии через 9-ю дивизию на правом фланге корпуса. Еще севернее канадский корпус Бинга должен был штурмовать пользовавшийся дурной славой зловещий гребень Вими-Ридж, который вот уже столько времени был непреодолимой преградой для союзников. Поэтому захват большей части этого гребня 9 апреля стал особо шумно известен — по причине дурной славы, с которой у союзников был связан этот гребень.

Подвиг канадцев хорошо был подготовлен и также хорошо проведен. Все же справедливо отметить, что, с одной стороны, задача здесь решалась легче, чем южнее, так как сам факт атаки вниз под гору давал атакующим лучшие возможности для артиллерийского наблюдения и более сухую почву, нежели частям, которым приходилось продвигаться по вязким болотистым участкам вблизи реки Скарп.

В 5:30 минут утра атаковавшая пехота на всем фронте атаки двинулась вперед под прикрытием ползущего огневого вала, прекрасно рассчитанного по времени. Менее чем через час была захвачена почти вся передняя полоса обороны германцев. Севернее реки Скарп наступление развивалось довольно успешно, так что когда головные дивизии достигли указанных им трех последовательных целей, 4-я дивизия прошла через них на правом фланге корпуса и, овладев Фампу, прорвала последнюю германскую позицию впереди промежуточных укреплений Дрокур — Кеан.

Но южнее реки Скарп, вначале у железнодорожного треугольника, затем у Телеграфного холма, наконец, на линии Ванкур — Феши сопротивление германцев, поддержанных пулеметным огнем с холма Монши-ле-Пре, оказалось настолько сильным, что оно значительно задержало наступление 12-й и 15-й дивизий, хотя совершенно сломить его германцам не удалось. В итоге резервная 37-я дивизия не смогла в этот день пройти вперед, кроме того совершенно напрасно подошла сюда и конница, еще больше загромождая и без того забитый войсками район.