Чинди - Джек Макдевит

— Хатч, чинди формирует перед собой гравитационное поле .

— Может быть, это и объясняет, каким образом такая масса осуществляет поступательное движение без сжигания чрезмерного количества топлива.

— Да. Он «падает ».

— Какова сила этого поля?

— Я бы оценил его как 0,7 от земного стандарта.

— Это весьма немало. — Подобные эксперименты проводились и землянами. Но в итоге было принято другое решение. Обычные термоядерные двигатели разгоняли корабль до энергетического уровня, обеспечивающего условия для «прыжка».

Хатч осталась на мостике наблюдать, как увеличивается расстояние между «Мемфисом» и чинди . Аликс все еще спала под действием препаратов, Ник оставался на связи, поддерживая диалог за обе стороны своим обычным уверенным тоном. Рядом с Ником всегда знаешь, что все будет в полном порядке.

— Чинди выходит на скорость «прыжка», — объявил Билл.

— Ладно.

— Шесть минут .

Вычисления и оценки, основанные на определенных допущениях, оказались достаточно точными.

— Свой «прыжок» мы выполним через девятнадцать минут .

Хатч подключилась к каналу связи и сообщила Тору расписание движения в надежде на то, что он услышит. Ей очень хотелось получить от него ответ, чтобы точно знать: все идет хорошо. Просто чтобы услышать его голос, понять, что он хоть каким-то образом закрепился и не стукнется головой, когда чинди будет «падать в мешок».

Билл представил Хатч свои соображения о том, как выглядят миры, окружавшие звезду, коротко называемую 97-ой. В сравнении с одним из ее сверхгигантов Юпитер казался маленьким стеклянным шариком рядом с шаром для боулинга.

Другая картина изображала орбиту этого шара для боулинга, представлявшую собой сильно отклоняющийся от нормы эллипс, который проходил через внешний слой атмосферы солнца.

— В конечном счете, — сказал Билл, — этот гигант упадет на звезду .

Это были обнадеживающие новости. Все указывало на причину интереса чинди к этому сектору и, казалось, подтверждало его вероятное место назначения.

— Сколько будет длиться это в конечном счете? — спросила она.

— Для расчета не хватает точных наблюдений, Хатч, но лучшие прикидки дают от 17 до 20 миллионов лет .

— Ого.

— Ну, тогда наверняка так оно и случится, — усмехнулся Ник, заметив, как она изменилась в лице.

— Фактор ошибок около пяти процентов .

— Спасибо, Билл.

— Вполне обычная работа, Хатч. Рад помочь .

Ник выжидательно подался вперед.

— Одна минута, — сообщил Билл.

Мощные маневровые двигатели продолжали изрыгать пламя. Хатч подумала о Торе, одиноком и брошенном где-то там, внутри этой мчавшейся массы. Хатч не умела обижаться надолго. А приди ей в голову, что Тор просто струсил и позволил Джорджу и Аликс выйти перед ним, она бы наверняка подумала о нем очень плохо.

Хатч ждала, что с минуты на минуту чинди исчезнет в струях света. Но этого все не происходило.

— Тому может быть сколько угодно причин, — сказал Билл. — Такая огромная масса. Иная архитектура двигателей. А возможно, и сама система «прыжка», отличная от системы Хейзелтайна .

Корабль продолжал набирать ускорение.

— По-твоему, он заправляется на каждой остановке? — спросил Ник.

Этого Хатч не знала. Она впервые имела дело с чем-то столь массивным.

— Надеюсь, эта штука останется там на достаточно долгое время, чтобы мы могли перехватить ее, когда она доберется до системы 97-ой звезды, — заметил Ник.

Билл вернулся на экран.

— Он все еще разгоняется. Все с тем же темпом. У «Мемфиса» прыжок занимает двенадцать минут. Продолжаем?

— Да. — Поступить иначе означало попусту затратить топливо, и, кроме того, это вынудило бы Хатч затормозить процесс разгона. — Мы встретимся с ним в районе 97-ой.

— Может быть, здесь даже приложима теорема Уилбура .

— Которая гласит?…

— Для массы, превышающей приблизительно двести тысяч тонн, мощность, требуемая для силовой установки Хейзелтайна, катастрофически возрастает. Не нужно доказывать, что масса астероида лежит за этими пределами. И еще я бы добавил, что эту теорему так и не доказали, и очень многие даже ставили ее под сомнение .

— Что она значила бы на практике?

— Чинди потребовалось бы значительно больше входной мощности, чем нам, значительно больше, чем следовало бы из соотношения наших размеров. Если хочешь, могу посчитать.

— Будь добр.

Хатч отправила очередное послание Тору: «Отменяю последнее сообщение. Время „прыжка“ для чинди остается неизвестным. Мы думаем, что прыжок может серьезно затянуться из-за чрезмерной массы. Причин для беспокойства нет».

— Хатч, пришел запрос с «Лонгворта». Профессор Могамбо .

Но это был не Могамбо. Появилась его светловолосая помощница.

— Одну минуту, капитан, — сказала она. (Заминка длилась недолго.) — Я дам ему знать, что вы на линии .

Ник рассмеялся.

— Он напоминает тебе, кто здесь главный.

Когда-то Хатч не терпела подобных игр. Но было это давным-давно. Она с удивлением раздумывала о том, как ее характеризует то, что она научилась быть столь терпимой к довольно широкой гамме оттенков высокомерия и надменности.

Блондинка удалилась, а Хатч осталась разглядывать станцию связи. В конце концов появился Могамбо, очевидно, все еще в процессе разговора с кем-то, не видным Хатч. Он поднял руку, призывая ее потерпеть. Беседа тем временем продолжалась. Наконец Могамбо повернулся к ней и включил звук.

— Извини, Хатч. У нас небольшая заминка . — Он взглянул на нее сверху вниз, с экрана над ее головой. Хатч переключила профессора на вспомогательный навигационный экран справа от себя. — Артефакт все еще функционирует?

— Вас интересует, не сунул ли еще Тор гаечный ключ в двигатели чинди?

После задержки:

— Ну, не совсем так. Но мне хочется, чтобы он проявил некоторую изобретательность. Уверен, я, оказавшись там, нашел бы способ сунуть палку в колеса .

Или взорвать .

— Не вполне целесообразный выбор, доктор.

Могамбо кивнул.

— Возможно, ты права, Хатч. Трудно представить, что следует делать в таких обстоятельствах, верно? — Он пристально вглядывался в нее с экрана. — Я понимаю, ты очень озабочена положением своего пассажира. Надеюсь, мы успешно снимем его. Но если мы потеряем этот артефакт… — Он прикрыл глаза, и Хатч едва не вздрогнула, увидев слезу, выкатившуюся из левого глаза Могамбо. Он попытался украдкой смахнуть ее, но понял, что попался. — Спасибо, Хатч. Я знаю, ты сделаешь все возможное .

— Хатч, — вмешался Билл, — две минуты до прыжка. Чинди набрал скорость в одну сотую скорости света.

— Хорошего мало, — заявила Хатч.

Ник вскинул руки. Тпру! Не стоит волноваться. Все идет хорошо .

— Почему? — спросил он.

— Сейчас он движется быстрее, чем нам по силам.

— Что ты хочешь этим сказать? Ведь мы можем пройти расстояние от Земли до альфы Центавра за двадцать минут.

— То другое дело. И вообще, Ник, мы летим не очень быстро. Мы прыгаем в туннель в одном месте и выпрыгиваем в другом. Но когда дело касается полетов в обычном пространстве, мы не столь резвы.

— Ты имеешь в виду, что если мы выйдем на максимальную скорость, то не сможем догнать его?

— Угадал.

— Значит, даже если чинди перейдет сейчас на крейсерскую скорость, нам не снять оттуда Тора?

— Верно.

— Хатч, — произнес Билл, — если теорема Уилбура справедлива и я достаточно точно рассчитал массу чинди , то для прыжка ему потребуется скорость 0,02773 c .

Это означало дальнейшее ускорение. До скорости, почти в три раза больше его теперешней.

— Хорошо, Билл, — поблагодарила Хатч.

Ник нахмурился. Искренняя убежденность первых часов улетучилась.

— Я полагаю, очень многое говорит в пользу этого Уилбура.

Они дотянули до тридцати секунд. Хатч вновь связалась с Тором.

— Мы почти готовы к «прыжку», Тор. Судя по всему, может пройти еще примерно один день, прежде чем чинди последует за нами. Уловил? Еще примерно день. Корабль очень массивен. И управляется несколько иначе, чем наш. От тебя требуется одно: стойко перенести эту задержку. Кстати, ты вновь не будешь слышать нас, пока не окажешься на той стороне. А мы будем ждать тебя.

Тор получил это сообщение, когда собирался спать. И встревожился — ведь оно означало, что его попробуют вытащить из этой могилы по крайней мере на день позже. Переносная палатка каким-то странным образом изменилась. Дело было не просто в том, что Тор остался в ней один; Джордж погиб, а Аликс покинула корабль. Нет, ее внутреннее пространство словно бы уменьшилось, а сама она стала становилась более суровой. Если прежде в ней царили шум и веселье, то теперь казалось, что каждый производимый звук может привлечь нежелательное внимание. Коридоры и бесконечные ряды комнат окружали Тора со всех сторон (когда он отваживался думать об этом, его воображение не «спускалось» ниже, чем на сто уровней), ошеломляя своей полной пустотой. Он больше не думал о них как о Главной улице, Барбара-стрит, Третьей или Одиннадцатой. Они вновь стали чужими — немое темное безлюдье. И еще одинаковыми. Тора вдруг поразило, что единственным характерным и приметным объектом, открытым во всем этом комплексе (который казался бесконечным, пока они бродили по нему), был «Атлантический океан».