Алеет восток - Владислав Олегович Савин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но – как говорил Стив Белью, «есть такое слово, надо». Приказ отдан, надо выполнять. И не завтра, все учтя и исправя, а прямо сейчас. И шли на запад-юго-запад сорок четыре ударных Ф-80С и сорок два истребителя – все боеготовные самолеты 8-й и 35-й авиагрупп.
И тут пропала связь – только «трески и писки». Джимми покрутил веньер и пощелкал переключателями. На резервных частотах было то же самое. Джимми оглянулся, как там ведомый? И похолодел! Не потому, что самолёт Карсона опасно приблизился, а сам Карсон отчаянно жестикулировал, пытаясь показать, что у него отказала рация. Боевой строй эскадрильи сжался и скомкался, потому что все ведомые стали «жаться» к самолётам своих ведущих, это означало только одно – рации отказали у всех!
Джимми представил, каково сейчас приходится молодым пилотам, никогда не летавшим над морем, умевшим лишь держаться за хвост ведущего и вдруг потерявшим связь, – случись с ним что, или просто потеряйся, так даже домой дорогу найти не сумеют! И никому не могут сообщить о своих проблемах! Поэтому и «жмутся» сейчас молодые пилоты к своим ведущим, хотя прекрасно понимают, как это опасно. Умом понимают, но ничего не могут с собой поделать. Это защитный рефлекс, который у нормального человека изживается только путём длительных и многочисленных тренировок. Которых у этих парней не было.
Затем далеко впереди из облаков вниз протянулась дымная полоса. И еще одна, и еще. Это падали сбитые, и Джимми встревожился. Значит, две эскадрильи, бывшие наверху, уже вели с кем-то бой! Трудно было понять, кого сбивают, наших или нет. Но что происходит наверху, было решительно не разобрать!
И тут сверху свалились незнакомого вида самолеты, чуть меньшего размера, чем «Шутинг стары», со скошенными назад крыльями. Это были опытные воздушные бойцы, судя по тому, что «вывалившись» из облаков, сориентировались они мгновенно – один из Ф-80 правофлангового звена, оказавшийся на их пути, был тотчас сбит! Хорошо, что атака русских пришлась не на истребителей-бомбардировщиков, идущих плотным строем впереди, – тогда жертв могло быть больше. К чести парней из 35-й, внезапная атака противника их не деморализовала, и они не собирались уступать. И завертелась круговерть воздушного боя!
В «догфайте» русские оказались неожиданно сильны. А их самолеты!.. Это было нечто!.. Уже в первые минуты боя Джимми понял, что русские истребители быстрее и лучше разгоняются, особенно на вертикали. И намного быстрее гасят набранную скорость! Хорошо, что тут бой шел в диапазоне, от уровня моря до низких облаков и у русских не получалось полноценно реализовать своё превосходство в вертикальном маневре! Число сражающихся с обеих сторон возрастало, сверху появлялись все новые участники битвы. В сравнительно небольшом пространстве крутился клубок истребителей, протыкая трассами небо. Падали в море «миги» и «шутинг стары», распускались купола парашютов – тех, кому повезло. И Джимми тоже крутился, стрелял – кажется, он попал в одного русского, но не был уверен. Бой был таким, что приходилось опасаться столкновений и «дружеского огня». Хорошо хоть распознать своих и чужих было легко, по форме крыльев!
А ударники уходили вперед. И тут Джимми увидел, как сначала одна, затем другая пара русских, вырвавшись из свалки, устремились в погоню. Помня о задаче, прикрывать, он тоже рванулся вперед, за ним ведомый, второй лейтенант Карсон. И тут двое русских развернулись и атаковали в лоб. Джимми сумел увернуться, а Карсон – нет. И завертелся еще один клубок, двое русских и пять американцев – только сейчас Джимми заметил, что его примеру последовал еще кто-то.
Тем временем вторая русская пара беспрепятственно атаковала ударных. Там же ведомые совсем зелень, они даже уворачиваться не умеют, лишь идти за ведущим и стрелять, куда стреляет он! Это ведь будет не бой, а убийство!
И русские стреляли по мальчишкам, как по мишеням. Когда Джимми и еще двое наконец подоспели на помощь – за двух сбитых русских, потеряв троих, считая Карсона. Надо запомнить, что на виражах Ф-80, пожалуй что, сильнее «стрелы», при условии своего численного превосходства, и если враг не может уйти наверх! А в злосчастной эскадрилье ударных осталась половина, семеро из четырнадцати! И Джимми сбил того русского, кто в этот момент, увлекшись, добивал очередную жертву – и тут же был сбит сам, ведомым русского убийцы. Рванул за рычаг катапульты, молясь, чтобы все сработало, как надо – это устройство иногда делало пилота калекой, ломая позвоночник. И лишь влезая на плотик, поверил, что остался жив.
Надо сказать, что воды Джимми боялся. Хотя уже приходилось ему плавать в море на спасательном плотике, в сорок третьем, после того боя с Хартманом у французского Бреста. Но все равно вода до горизонта казалась ему чем-то абсолютно нечеловеческим. И он хорошо помнил, что говорил инструктор – даже в теплой воде человек в спасжилете выживает сутки. На плотике – где-то вдвое дольше, но это когда волнения нет. А еще тут водятся акулы, которые охотно вами пообедают, особенно если почуют вашу кровь. Наконец, человеку для выживания нужна еда и вода – далее следовал страшный рассказ, как находили такие же плотики с высохшими трупами, болтающимися в море месяцы, а то и годы. Хотя это значит, акулы могут и за такое время не встретиться, раз не сожрали?
Джимми проинспектировал свой запас. Одна кварта воды[50], пачка галет, шоколад. Нож, компас, рыболовная леска с крючком. Ракетница, фальшфееры. Кольт 45-го калибра, с одним магазином. И собственная фляжка с виски. Еще не забыть парашют – инструктор говорил, из него можно сделать парус, или плавучий якорь, или укрытие от солнца, или приспособление для сбора дождевой воды. Парашют, однако, намок, и Джимми порядком намучился, пока сумел вытянуть его на плотик, при этом не перевернувшись.
Воздушный бой над головой давно стих, переместился к западу. Самолеты кружились далеко над горизонтом – маленькие точки, едва различимые глазом. Джимми напрягал зрение, но не мог уже различить на такой дистанции «крестики» Ф-80 и «стрелы» русских. Зато видел еще одну, нет, две полоски дыма, прочертившие небо, падали сбитые, кто?
– Эй ты, сука, хенде хох, живо!
Джимми обернулся. Ярдах в двадцати на волнах болтался похожий плотик. И сидящий там человек держал в руке пистолет. Джимми выхватил кольт, подумав, что очень неудобно стрелять со столь неустойчивой и тесной опоры. А еще его плот повернут боком, а у русского прямо на него, меньшая размером мишень и более устойчивая. Джимми пригнулся и
