Лик зверя - Сергей Дмитрюк

- О чем? -Девушка снова подняла на меня глаза, взволнованно теребя складки своего халата.

- Милиика, вы знакомы с Яном Лайкотисом?

- Почему вы спрашиваете об этом? - взгляд девушки стал тревожным.

- Вы не ответили на мой вопрос.

- Да, знакома.

Она подняла твердый подбородок.

- Давно вы с ним познакомились?

- Уже больше года.

- И вы познакомились здесь, на Терре?

- Нет, мы были знакомы с ним еще на Земле.

- Какие у вас с ним были отношения?.. Насколько близкими они были?

Лицо девушки в одно мгновение стало непроницаемым.

- По-моему, вы задаете бестактные вопросы. Это моя личная жизнь, и она никого не касается.

- Извините, - вздохнул я и положил руку на ее тонкие пальцы. - Я действительно должен вам все объяснить, тогда вы поймете, что мои вопросы вызваны не праздным любопытством. Но прежде ответьте мне еще на один вопрос. Когда вы в последний раз виделись с Яном?

- Два дня назад. Но я не понимаю вас. Что-нибудь случилось? - тревога в голосе девушки стала совсем очевидной.

- Дело в том, Милиика... - Я немного помедлил, не решаясь сказать ей самое главное. - Дело в том, что Яна больше нет в живых.

Девушка впилась в меня глазами, застыв на месте каменным изваянием.

- Как? - спустя минуту беззвучно, одними губами произнесла она, и я ясно почувствовал, как в ней что-то оборвалось, какая-то жизненная струна, наполнявшая доселе ее бодростью, весельем и счастьем, открыв бездонную пропасть душевной пустоты.

- Он умер вчера вечером от паралича сердца.

Мне совсем не хотелось говорить ей этих слов, но долг обязывал меня.

- Нет! - Она закрыла лицо руками и отчаянно замотала головой. - Это неправда!

- Мне жаль, что так вышло, - произнес я и тяжело вздохнул.

Широкие брови девушки надломились, придав лицу страдальческое выражение. Губы ее дрожали. С них сорвался сдавленный всхлип и перешел в надрывный плач. Она упала мне на грудь, заливаясь слезами и дрожа всем телом. Я осторожно погладил ее спину, сожалея, что пришел сюда и заставил страдать это невинное существо.

- Успокойтесь, Милиика.

- Нет, не нужно! Не успокаивайте меня! Я чувствовала, я знала, что случится что-то нехорошее! - Она резко подняла голову, глядя на меня. Крупные детские слезы неудержимо катились по ее щекам.

- Вы поссорились с ним? - осторожно спросил я.

- Да... Это была пустяковая ссора, - сбивчиво заговорила она. Слезы сдавливали ей горло, делали голос слабым и едва слышным. - Конечно же, во всем была виновата только я! Но тогда мне казалось, что вина в большей степени лежит на нем. Я сказала ему об этом и попросила уйти... И он ушел, ушел, чтобы больше никогда не вернуться!

Она снова захлебнулась рыданиями и закрыла лицо руками, отвернувшись от меня. Я молча сидел рядом с ней, презирая себя за то, что ничем не могу ей помочь. Наконец, она немного успокоилась. Заговорила снова, не переставая всхлипывать:

- А на следующий день после нашей размолвки на душе у меня словно камень лежал. Весь день проходила сама не своя.

- Когда это произошло? - спросил я.

- Два дня назад.

- Вы не пытались встретиться с Яном после этого? Поговорить, объясниться?

Милиика отрицательно замотала головой.

- Почему?

Девушка подняла на меня заплаканные глаза.

- Женская гордость не давала. Хотела, чтобы он первым пришел. Чувствовала неладное и не пошла... Дура!

- Значит, после ссоры вы не виделись и не разговаривали по визиофону?

- Нет.

Милиика вытерла платочком короткий носик.

- А каким человеком был Ян Лайкотис?

- Это был замечательный человек! - встрепенувшись, горячо заговорила она. - Добрый, умный, отзывчивый и нежный! Он был самый-самый лучший на свете!.. Впрочем, - перебила она сама себя, - я могу преувеличивать его достоинства. Но поверьте, это был прекрасный человек, настоящий товарищ!

Я посмотрел ей в глаза. Она все еще не оправилась от шока, но глаза у нее засветились любовью и нежностью.

- Может быть, мой вопрос покажется вам нескромным... Скажите, Милиика, он любил вас?

- Да. Он был всегда искренен в своих чувствах.

- А вы его любили?

Девушка опустила голову и всхлипнула.

- Извините. И последнее. Где вы были вчера вечером, с семи до восьми часов?

- Вчера? Я уже решилась пойти к нему, но по дороге раздумала. Что-то остановило меня, какая-то тревога на душе и нерешительность.

- И где вы провели вечер?

- У подруги. Наревелась вдоволь. И ночевала у нее.

- Она может это подтвердить?

- Конечно! Ее зовут Сома Итис.

Я поднялся со скамейки.

- Извините, что заставил вас страдать. Поверьте, я совсем не хотел этого. Спасибо вам за помощь.

- Скажите, - остановила меня девушка, - я могу его увидеть?

- Да, конечно. Его тело находится сейчас в госпитале перед отправкой на Землю.

Глаза Милиики Лев снова заблестели слезами, губы задрожали. Она отвернулась, показывая рукой, что я должен уйти.

Опрос друзей и знакомых Лайкотиса мне также ничего не дал. Все они имели надежное алиби и по разным причинам просто не могли убить радиста. Необходимо было выяснить, кому смерть Лайкотиса была выгодна. Только так я мог выйти на настоящего убийцу, но именно этого я никак не мог понять. Потратив остатки дня на расспросы возможных свидетелей и вконец измученный бесплодностью своих поисков, я вернулся к себе в коттедж, где меня ждала Светлана.

Уже стемнело. Светлана сидела в кресле у окна и читала книгу. Когда я вошел, она внимательно посмотрела на меня. Гибко и упруго поднялась из кресла и подошла ко мне.

- Где ты пропадал целый день, дорогой? Я была в госпитале, но твой врач сказал мне, что отпустил тебя домой под мою личную опеку. Он надавал мне кучу всяких советов, как ухаживать за тобой, и велел не спускать с тебя глаз. Что-нибудь случилось? У тебя утомленный вид.

Она запустила пальцы в мои волосы, слегка наклонила голову, рассматривая мое лицо.

- Ты устал?

- Немного.

- Есть будешь?

- Пожалуй. У меня зверский аппетит!

- Сейчас приготовлю что-нибудь на ужин.

Светлана поцеловала меня в щеку и пошла на кухню. Я прошелся по комнате, сел в кресло. Организм еще не совсем окреп после ранения, и непривычная активность сильно утомила меня. Через несколько минут меня уже клонило ко сну. Когда Светлана вошла в комнату, неся тарелки с едой, я клевал носом.

- Э! Да ты действительно устал, дорогой! - воскликнула она. - Тебе нельзя переутомляться первые дни после госпиталя. Так сказал доктор.

- Теперь ты мой доктор, - улыбнулся я. - Давай ужинать, а то я действительно сейчас усну.

- Подожди, - остановила меня Светлана. - Выпей-ка сначала вот это!