Старые долги - Фредди Ромм

– Рыжая, а в постели ты как?

– Тебе какое дело? У меня муж. Кстати, и Галя замужем, так что и с ней у тебя нет шансов.

– А может, всё-таки попробуешь со мной?

– Ты сексуальный маньяк? Или тебя так мой пистолет возбудил?

– Представь себе – ты первая, кто в меня попал.

– Просто я старалась. И ещё буду, учти.

Любой разговор, даже самый дурацкий, лучше перестрелки…

– А правду говорят, рыжая, что тебе плохо становится, когда ты в людей попадаешь? Хочешь, я тебе свою рану покажу? Кровища течёт!

От неожиданности этой реплики Любе чуть действительно не стало дурно, и она тряхнула головой.

– Ты, мазохист, на скидку не рассчитывай. Высунешься – пристрелю. Говоришь – у тебя бронежилет? Ну, эта проблема решается.

Наступила пауза. Люба почувствовала, что нервничает. Что означает молчание Всеволода? Меняет позицию? Где его сообщник – просто ждёт за одной из дверей или готовит сюрприз? Когда прибудет помощь?

– Рыжая, если я сейчас уйду отсюда, ты мне в спину стрелять не станешь?

Люба не сразу ответила. Перспектива сейчас же прекратить схватку выглядела заманчиво, но могла оказаться ловушкой.

– Не буду, – ответила она, наконец, неуверенно.

– Тогда я выхожу. Смотри, ты обещала!

Люба дотронулась до плеча Гали, мягко толкнула её вниз – до самого пола, – и распласталась сама. Позиция крайне неудобная, чтобы следить за происходящим за спиной, но иначе сейчас действовать опасно. Всеволод действительно поднялся, держа руки вверх. В правой – пистолет… Люба затаилась.

– Эй, рыжая, так я могу идти?

– Можешь, – неуверенно отозвалась женщина. Что-то в поведении противника вызывало её смутное беспокойство. Всеволод с готовностью кивнул, повернулся и медленно двинулся к ближайшей двери. Люба задумчиво следила за его перемещениями: неужели, действительно, всё закончилось?

Неожиданно стальной ствол упёрся ей в спину, и молодая женщина негромко вскрикнула. Чья-то рука появилась справа и отобрала пистолет у помощницы детектива. Всеволод обернулся и насмешливо заговорил:

– Попались, голубушки! Вот видишь, рыжая, а ты думала – я тебя убить собрался. Нет. Во всяком случае – не сейчас. А теперь топаем, все вместе, дружно на улицу.

Люба понуро поднялась, чувствуя себя последней идиоткой. Ведь догадывалась, что это ловушка, а как лопухнулась… Недооценила таинственного помощника Всеволода.

– Пошли! – весело объявил киллер, и обе женщины, подгоняемые стволом пистолета, медленно направились к выходу.

– Что, Галка, любишь фильмы с хэппи-эндами? – весело спросил Всеволод. – Как по-твоему, какой финал будет у твоего сегодняшнего фильма?

– Что ты собираешься сделать с нами?

– Не убивать, по крайней мере, сразу. Ты мне всегда нравилась, Галка. Если бы не эти козлы, Толька и Лешка – не поверишь, женился бы на тебе, хоть ты уже была порченая.

Люба открыла было рот, чтобы сказать, что порченый он сам, но прикусила язык: не так следует разговаривать под наведённым дулом.

– Куда мы сейчас поедем?

– За город, моя красавица! Ты говорила – сейчас сюда милиция заявится? Это нам ни к чему, верно? Так что засиживаться среди здешних пластмассовых красот не будем. Я всегда говорил, что свежий воздух полезнее!

Люба негромко вскрикнула – подвернулся каблук. Молодая женщина споткнулась, падая… Прежде чем Всеволод обернулся – Люба перекувырнулась на полу и с силой ударила каблуками по ногам помощника киллера. Тот охнул, теряя равновесие – последовала подсечка – и через секунду Люба завладела обоими пистолетами. Всеволод вскинул оружие, но детектив мгновенно закрылась оглушённым противником и закричала:

– Галя, за меня! А ты, урод – брось оружие, стреляю на поражение!

Всеволод не стал ждать – бросился к дверям. Люба растерялась: если противник рассчитывал, что стрелять в спину она не станет – оказался прав…

Через две секунды Всеволод выскочил за дверь. Раздался негромкий стук – как по дереву. Люба не сдержала возглас изумления: в дверь заглянула встревоженная физиономия Кароля.

– Привет, Люба, как дела?

– Дела? Ничего, – медленно ответила женщина, до которой с небольшим запозданием дошло, что если шеф оказался за той дверью, куда удрал Всеволод, то…

– Наручники нужны?

– Да… Если у тебя остались.

– У меня есть, милая! – из другой двери появился Олег, он выглядел немного сконфуженно. – Извини, что опоздал…

– Нет, ничего, как раз вовремя, – улыбнулась женщина. – Теперь я понимаю, что происходило за этими стенами…

– Лебедев вызывал спецназ, но мы решили, что так безопаснее, – подмигнул Андрей. – Галина Александровна, вы в порядке?

– Да! – улыбнулась актриса. – Какие вы все молодцы! Спасибо вам огромное! Я непременно сделаю о вас фильм!

– Отлично! – обрадовался Кароль. – Только пусть главной героиней будет Люба. И сыграет саму себя.

Они вышли из зала, и Люба увидела десятка два людей в защитных комбинезонах и масках. Преступники были уже оба в наручниках и пошатывались на ходу.

– Андрей, как ты вырубил Всеволода? – поинтересовалась помощница.

– Так его Всеволодом зовут? Очень приятно. Просто огрел его ребром ладони, как только он вышел из дверей. Не повезло бедняге…

– Это мне не повезло: я, выходит, вообще ничего не сделал, – вздохнул Зелинский.

– Что ты, милый! – улыбнулась жена и, забыв об окружающих, поцеловала мужа. – Ты такой молодец! Пришёл на помощь, выручил нас обеих!

– Да, Олег, спасибо вам и от меня тоже, – добавила актриса. Она поглядывала немного растерянно на многочисленных мужчин вокруг. – Вот и хэппи-энд для нашего фильма, – произнесла она негромко и задумчиво.

– Для вас – да, Галина Александровна, – кивнул Кароль. – А у нас – увы, неотложное дело. В Швейцарии.

Дождавшись, пока шаги похитителя стихнут, Валя тихонько поднялась с места, подобрала свою цепь, чтобы не гремела, поцеловала дочку и вышла в коридор. Длина цепи не позволяла добраться дальше кухни, но иного и не требовалось. Нож для разделки мяса – длинный, широкий… Должен подойти. И, между прочим, на худой конец сгодится в качестве оружия. Молодая женщина взяла нож с кухни и вернулась в комнату. Села на диван и попыталась продеть лезвие в проём между концами одного из звеньев…

Минут через двадцать вздохнула с облегчением: одно из звеньев, охватывавших левую щиколотку, разжалось, и теперь без большого труда можно было освободить ногу. Теперь – так же – на правой… Порядок. Снять цепь прямо сейчас или подождать, пока вернётся Семён? Он ведь вряд ли надолго уехал. Можно не сомневаться – невдалеке отсюда мебельный магазин, а значит, до цивилизации рукой подать. В каком направлении идти? Наверное, по следу колёс автомобиля Семёна…

Пока Валя размышляла, за окном зашуршало – и молодая женщина, к своему безмерному огорчению, увидела падающие на стекло капли дождя. Увы, это всё меняло: под дождём, с дочкой на руках, не очень-то побежишь, даже если похититель не бросится сразу в погоню. Значит, бегство придётся пока отложить. Женщина со вздохом нажала пальцами на расшатанные звенья – вернула их в такое положение, чтобы цепь не развалилась при ходьбе, на глазах Семёна. Теперь нож – обратно на кухню, на то же место, откуда взяла его менее получаса назад. Семён весьма наблюдателен – наверняка заметит иначе, что нож использовался в его отсутствие. Едва вернулась в комнату – услышала, как к дому подъехала машина. Лечь на кровать, изобразить самый что ни на есть грустный и безмятежный вид. Сейчас опять придётся ввести любезные светские беседы…

– Вот кроватка! – гордо улыбаясь, доложил похититель, входя в комнату и предъявляя покупку. – Подходит?

– Да, вполне! – невольно улыбнулась пленница. – Спасибо.

Кроватка оказалась деревянная, на колёсиках, окрашенная в синий цвет, с высокими стенками в виде редкой решётки – ровно настолько редкой, чтобы малышка на смогла вылезти наружу.

– Я старался, выбирал! – словно выпрашивая дополнительную порцию похвал, пояснил Семён.

– Аннет это оценит, – улыбка молодой женщины стала чуть напряжённее.

– А ты?

– Я уже оценила.

– А поцеловать меня? В порядке премии.

Валя смутилась: если бы перед ней стоял посторонний человек, просто оказавший любезность, его, пожалуй, можно было бы поцеловать – дружески в щёку – нормальный жест красивой молодой женщины, выражающий признательность, но ни к чему не обязывающий. Однако в данном случае…

– Семён, ты же понимаешь, что я боюсь тебя целовать. Скажу откровенно: я вообще опасаюсь сделать нечто такое, что может тебя спровоцировать.

– Ты мне не доверяешь?

– Извини… Представь, что мы бы поменялись ролями…

– Я был бы очень рад этому!

– Да? Не думаю. Или хочешь проверить?

Семён досадливо улыбнулся, словно говоря: «Поймала ты меня».

– Иначе говоря, если бы я тебя не похитил, ты могла бы меня поцеловать?