Интернет-право - Алексей Даниленков

Алексей Владимирович Даниленков

Интернет-право

В последние годы в сугубо академической, научно-популярной и учебно-методической литературе, а также в материалах семинаров и конференций появляется все больше статей и выступлений (докладов), посвященных проблемам развития и правового регулирования отношений в информационно-телекоммуникационных сетях, а также в связи и по поводу материальных и нематериальных благ, имеющих преимущественно «виртуальную» локализацию. Однако современным российским исследованиям зачастую не достает комплексного и системного подхода, авторы обычно стремятся рассматривать проблемные вопросы «по мере их поступления», не анализируя причинно-следственные связи их генезиса; не прогнозируя тенденции развития соответствующих общественных отношений и в самую последнюю очередь используя международно-правовой опыт в этой сфере. К сожалению, прослеживается явно выраженная оторванность отечественного теоретико-правового дискурса от понятий и терминов, а также передовых идей, которыми оперируют цивилизованные правопорядки и международно-правовые системы разрешения доменных споров и т. д. Дело здесь не только и не столько в здоровом консерватизме (который имеет больше положительных свойств, нежели отрицательных) наших ученых-правоведов или в некоем остаточном (с советских времен) изоляционизме коллективного правосознания, а прежде всего в отсутствии у значительной части специалистов и экспертов практического опыта и профессиональных навыков в сфере международного интернет-правоприменения, например, в рамках такого института как международные доменные споры.

Именно поэтому давно назрела необходимость в осуществлении системного анализа проблем интернет-права как самостоятельной отрасли, встроенной в систему международно-правового регулирования и судебно-административной практики правоприменения. Накопленный автором богатый и многолетний опыт участия в международных доменных спорах в рамках прежде всего административных трибуналов при Всемирной организации по интеллектуальной собственности (ВОИС), равно как и в системе арбитражных судов РФ позволяет рассчитывать на то, что избранная методология изложения материала, приводимые прогнозные модели развития формирующейся на глазах просвещенной юридической публики отрасли интернет-права, а также рекомендации и советы по избранию наиболее эффективных линий защиты прав на доменные имена окажутся максимально взвешенными, аргументированными и поражающими двуединую цель – обеспечение прав и законных интересов владельцев доменов и развитие отечественной правовой доктрины.

I. Общая часть

1. Интернет-право как отрасль права. Предмет и метод интернет-права

1.1. Предмет интернет-права

Интернет-право (далее по тексту – «ИП») как комплексная отрасль права представляет собой совокупность общепризнанных принципов и норм, сосредоточенных в различных источниках (международные и внутригосударственные нормативно-правовые акты, судебные и административные прецеденты, локально-правовые акты некоммерческих организаций; академическая доктрина; обычаи делового оборота и т. д.) и регулирующих общественные отношения, возникающие в связи и по поводу:

– осуществления заинтересованными лицами своих субъективных правомочий по владению, пользованию и распоряжению доменными именами, а также иными объектами прав и ресурсами, локализованными в сети Интернет (частно-правовая сфера ИП). К числу заинтересованных лиц относятся, прежде всего, регистранты (владельцы зарегистрированного доменного имени), а также такая новая фигура как «владелец аккаунта» (согласно п. 1.1 нового Соглашения об аккредитации регистраторов, основные положения которого вступают в силу с 01.01.2014 под «владельцем аккаунта» понимается «лицо (по смыслу нормы речь идет о физическом лице. – Авт.) или образование, которое оплачивает Зарегистрированное Доменное имя или иным способом осуществляет управление (контроль) зарегистрированным именем, при том условии, что такое лицо или образование не является Зарегистрированным Владельцем Доменного Имени»);

– реализации органами публичной власти, саморегулируемыми организациями (в порядке делегирования им публично-властных полномомочий) и уполномоченными (аккредитованными и т. д.) ими лицами функций по распределению адресно-номерного пространства сети Интернет; по разрешению споров между субъектами интернет-отношений; по обеспечению безопасности и охраны информации в сети Интернет; по цензурированию распространения определенных видов информации и т. д. (частно-публичная сфера ИИ) , а также – применения мер принудительного воздействия и юридической ответственности к недобросовестным участникам рынка доменных имен; пользователям сети Интернет и др. за действия (бездействия), нарушающие требования норм применимого права (публичная сфера ИИ).

Специфика ИИ состоит в том, что указанные выше сферы действия его норм в силу экстерриториальности отдельных сегментов сетевого пространства Интернета и разной правосубъектности участников сетевых отношений в виду подчинения их личного статуса или корпоративной правоспособности различным юрисдикциям иногда сплетаются в настоящий клубок коллизионных противоречий и проблем. Все это подчас требует применения специальных способов и методов для определения подсудности спора, а также применимого права с целью разрешения юридических конфликтов и споров, в частности, на основе принципа тесной связи (концепция “genuine link") между интернет-отношением, осложненным иностранным элементом с правом соответствующей страны при соблюдении требований международной взаимности, вежливости и т. д. Так, в силу п. 2 ст. 1186 ГК РФ «если в соответствии с пунктом 1 настоящей статьи невозможно определить право, подлежащее применению, применяется право страны, с которой гражданско-правовое отношение, осложненное иностранным элементом, наиболее тесно связано».

Принцип международной вежливости применяется для оценки разумного соотношения между интересами государства, суд которого рассматривает спор, и государства, право которого может быть применено в конкретном деле. Согласно ст. 403 Свода (Третья редакция) законодательства о международных отношениях США (Restatement (Third) of Foreign Relations Law of the United States) государство не вправе осуществлять юрисдикцию в отношении лица или деятельности, имеющей связь с другим государством в тех случаях, «когда такое осуществление юрисдикции неразумно», при том, что для целей разрешения конфликта установлены обязанности по сравнительной оценке интересов своего собственного и другого государства в разрешении спора и по отказу от признания подсудности спора в случае, если интересы другого государства превалируют (RESTATEMENT THIRD, supra note 7, § 403)[1]. В работе К. Хиксон «Экстратерриториальная юрисдикция согласно Третьему Своду законодательства по вопросам международных отношений Соединенных Штатов»[2] отмечается, что в ст. 403 Третьего Свода законодательства (по сравнению с ранее действовавшей версией документа) сделан менее выраженный акцент на территориальности. Вместо этого, «в фокусе находятся такие элементы как характер деятельности, эффект воздействия на регулирующее государство, интересы как регулирующего, так и государства места совершения действия (буквально – «территориального государства» – Авт.), которые соизмеряются на основании оценки степени обычно осуществляемого регулирования», что допускает «существенно более расширительное истолкование экстерриториальной юрисдикции».

В этой связи представляется целесообразным рассматривать сеть Интернет не только в ракурсе её технологического устройства и операционных закономерностей функционирования, что заметно упрощает картину и прорисовывает лишь общий пунктирный контур предмета правового регулирования, но именно как особую правовую реальность, чему собственно и посвящен настоящий научно-практический курс ИП. Акцентуация же момента физического объединения компьютеров в единую сеть не верна методологически, поскольку игнорирует или минимизирует в своей полезной смысловой нагрузке трансграничный и преимущественно наднациональный характер интернет-отношений, сводя все к механистической иллюстрации пасторального постиндустриального быта мира машин. При этом, остаются на периферии научного исследования отношения между пользователями сети – основными участниками и акторами интернет-регулирования и правоприменения, которые (в лице, как правило, организованных групп гражданского общества; структур интернет-бизнеса и представителей технического сообщества) составляют частно-правовой конгломерат многостороннего партнерства по управлению сетью Интернет.