Евреи, Христианство, Россия. От пророков до генсеков - Александр Кац

Александр Кац

Евреи, Христианство, Россия

От пророков до генсеков

КНИГА ПРОРОКОВ

1. Распятие

14-го дня месяца ниссана 3794 г. от сотворения мира по иудейскому календарю на кресте умирал Сын Человеческий Иисус. Смерть была мучительной: истерзанное плетьми тело, рвущиеся мышцы и сухожилия, палящее солнце, опухший язык в высохшем рту, мухи, гаснущее сознание и медленно по капле уходящая жизнь. «Жизнь течет меж пальчиков паутинкой тонкою».

Этот самый жестокий вид казни всегда вызывал у людей отвращение и ужас. Несколько веков христиане испытывали глубокий непреодолимый страх к кресту как символу смерти и унижения. Только спустя столетие после отмены Константином Великим распятия как казни образ креста перестал ассоциироваться с орудием палачей. Крест как осознанный знак нравственного спасения человечества через искупительную смерть Иисуса получит распространение в V или VI веках.

Смерть была позорной. Так распинали преступников и рабов в Вавилоне, Персии, Финикии, Карфагене и Римской Империи. К римским гражданам этот вид казни, как правило, не применялся. Справа и слева от Иисуса на крестах висели два негодяя. Одного из них по иронии судьбы тоже звали Иисусом по прозвищу Вар-авва. Смерть на кресте в обществе бандитов усугублялась бесчестием. Этот род казни не вытекал из иудейских законов. Римское право не распространялось на евреев, они подчинялись каноническому праву. Первоначальное обвинение имело чисто религиозную основу. Иисус обвинялся по двум пунктам: объявил себя Сыном Божиим и произнес роковые слова: «Могу разрушить Храм Божий и в три дня создать его» (Мф. 26:61). С точки зрения Закона Моисеева это было богохульством, и оно было доказано. Синедрион объявил Иисуса заслуживающим смерти — побитию камнями. Приговор священников должен был быть утвержден римским прокуратором Понтием Пилатом, который первоначально не нашел вины Иисуса и почти уж было освободил его. Тогда враги Иисуса представили его мятежником и государственным преступником, присвоившим титул «царя иудейского», что в конечном итоге решило его судьбу. Чернь потребовала римской казни через распятие. Поскольку казнили «царя иудейского», а не Сына Божьего, то казнь выполнялась римским вспомогательным отрядом, квартирующим в Иерусалиме, под начальством центуриона.

Смерть — это всегда одиночество. Вблизи не было друзей, учеников, семьи, возлюбленной. Не было никого, кто мог бы поддержать слабеющий дух. «Боже мой! Боже мой! для чего Ты Меня оставил?» (Мф. 29:46).

У пророков не бывает друзей, бывают лишь ученики и последователи. Один из учеников — Иуда из Кериота выдал его стражникам Анны, в руках которого находилась фактическая священническая власть в Иудее. Другой ученик — Петр в ночь ареста трижды отрекся от своего Учителя. Остальные ученики разбежались еще в Гефсиманском саду, попрятались и не присутствовали при кончине Иисуса. Это были добродетельные, очень наивные и простые люди, «простецы», обожавшие своего Учителя, не способные противостоять воинам. Правда, «один из бывших с Иисусом, простерши руку, извлек меч свой и, ударив раба первосвященника, отсек ему ухо. Тогда говорит ему Иисус: возврати меч твой в его место, ибо все, взявшие меч, мечом погибнут» (Мф. 26:51, 52). Таким образом, вялая попытка защитить Иисуса была им же отвергнута.

Издали за казнью наблюдали Мария из Магдалы, Мария Клеопова и Саломея — галилейские подруги, сопровождавшие Иисуса в Иерусалим. Двоюродные братья Иисуса — Иаков, Иосия, Симон и Иуда и сестры при казни не присутствовали. Синоптики не упоминают также и Марию — мать Иисуса, хотя евангелист Иоанн утверждает, что Богородица находилась у подножия креста. Лысый холм — Голгофа не был единственным или излюбленным местом казни в Иерусалиме. Так царь Александр Яннай из рода Хасмонеев распял в центре города 800 иудеев, изрубив на глазах распинаемых их жен и детей и созерцая резню во время пира в обществе своих наложниц. Политические казни в Иерусалиме в правление Ирода Великого не совершались. Они происходили в Иерехоне.

Публичные казни в Римской Империи считались, вообще, как бы естественными зрелищами, и, когда они принимали массовый характер, кресты с распятыми рабами выставлялись если не на форумах, то, во всяком случае, на видных городских магистралях.

Публичные казни дожили до новейшей истории. Еще недавно они происходили на Гревской площади в Париже, на Красной площади в Москве, во дворе Тауэра в Лондоне и т. д. Но лишь событию на Голгофе случилось стать как бы началом отсчета нового периода в истории людей.

У подножия креста разыгрывались сцены человеческой злобы и глупости. Над крестом надпись, написанная словами греческими, римскими, иудейскими: «Сей есть Царь Иудейский». «И стоял народ и смотрел. Насмехались же вместе с ними и начальники, говоря: других спасал, пусть спасет Себя Самого, если он Христос, избранный Божий. Также и воины ругались над ним, подходя и поднося Ему уксус и говоря: если ты Царь Иудейский, спаси Себя Самого» (Лк. 23:35–37).

Все требовали немедленных доказательств божественности. Их не было. О чем думал умирающий мучительной смертью Сын Человеческий? О своем народе, к которому Он был послан и к сердцу которого не нашел пути? О провале своей миссии? О суде и приговоре? И разве Он единственный из великих Сынов Человеческих, казненных по приговору черни? За четыре столетия до Иисуса выпил чашу с ядом Сократ, этот воплощенный идеал мудреца, казненный по приговору суда за «поклонение новым божествам и развращение молодежи». Спустя двадцать веков после Иисуса чернь в академических шапочках будет требовать распятия Сахарова. Сколько их было мудрецов и пророков между Сократом и Сахаровым! Сколько их еще будет?

Этого мы не знаем. Но мы знаем, что смерть Иисуса — этой великой личности, сочетавшей в себе все, что есть высокого и доброго в природе человека, заложила основу божественного властвования над царством его обожателей. После смерти Иисуса люди перестанут делать различие между Христом и Богом. Ценою своих страданий и благодаря своему учению Иисус шагнул в бессмертие и в мир, который тысячелетиями будет оставаться в Его власти. Его учение явится краеугольным камнем существования человечества. История покажет, что в эпохи, когда темные силы будут пытаться сдвинуть этот камень, люди будут переносить бедствия страшных масштабов.

Иисус — это величайшая из вершин на рельефе человеческой истории, указывающая человеку его прошлое и его будущее. До тех пор, пока существуют распинающие и распинаемые, ненавидящие и ненавидимые, гонители и гонимые, угнетающие и угнетаемые, причиняющие страдания и страдающие, человеческая мысль будет возвращаться к Голгофе 3794 года.

Смерть Иисуса, не замеченная, по существу, просвещенным эллинским миром, так же, впрочем, как и менее просвещенным еврейским миром, поставила перед человечеством комплекс философских, религиозных, социальных и научных проблем, над которыми два тысячелетия работают лучшие умы многих народов. Рождение нового духа, несмотря на его крайне медленное и нестабильное развитие, обрело в конце концов небольшую положительную равнодействующую исторических сил, приведшую к тому, что принято называть христианской цивилизацией.

Мы, ее дурные дети, уцелевшие в катаклизмах кровавого двадцатого века, осмысливая Человеческую Драму последних двух тысячелетий, должны решить, какие принципы и концепции следует взять с собой в будущее. Главными, разумеется, останутся вопросы: что есть истина и как должно происходить творение человека по образу и подобию Божию? Творение не как акт, а как длительный и сложный процесс. Созданы религии, институты, технологии, искусственные органы, аппараты для любых сред, поражающие воображение, «дети из пробирок» и т. д., но по-прежнему «средний статистический человек» ежедневно, как и в то время, с которого начинался этот рассказ, балансирует между Добром и Злом, пересекая в обоих направлениях невидимую границу этих субстанций, вызывая отчаяние и надежду, страх и любовь зрителей и участников человеческого ансамбля.

Вот почему трагедия Голгофы актуальна сегодня, на пороге третьего тысячелетия, так же, как и двадцать веков назад. Она будет осознанной, а иногда и неосознанной точкой опоры человеческих душ в кризисных ситуациях, возникающих прежде всего с отдельным индивидуумом. На Голгофе 3794 года в муках рождалось новое христианское сознание и новый христианский взгляд на человека.

От мощного древа иудаизма отпочковывалась новая религия — христианство, созданное незначительным меньшинством еврейской нации. Через шесть веков от этого же древа отпочкуется ислам. Взаимоотношение еврейства и христианства станет центральной темой истории, своего рода исторической осью, вокруг которой будет твориться философия, культура, религиозная мысль.