Евреи, Христианство, Россия. От пророков до генсеков - Александр Кац

Тем не менее отношение к иудеям диаспоры со стороны местных народов характеризовалось антипатией, переходящей во враждебность. Причиной тому был непонятный замкнутый образ жизни, резко выраженная неуживчивость и высокомерие, отвращение к почитаемым всеми богам, запрет на определенные виды пищи, мелочное соблюдение ритуалов и т. д. Особым предметом насмешек было обрезание, завещанное через Моисея Богом, как отличительный знак избранничества еврея. В иудейских общинах видели тайные общества, враждебные остальным этническим группам. По ходу истории эти свойства евреев сохранятся, а враждебность к ним окружения усилится в силу религиозных и экономических факторов. Выдающиеся римские философы и писатели: Тацит, Светоний, Цицерон, Ювенал, Квинтиллиан — никогда не скрывали своей ненависти и презрения к иудеям.

В то же время на фоне общего упадка нравов и верований, расцвета коррупции, дикого разврата и преступности иудейские общины выделялись светлыми пятнами. В них царили добрые нравы, серьезность, простые обычаи. Их религиозный закон был законом социальным, направленным вглубь человека и семьи, что создавало устойчивость жизни. Их единобожие внушало тем, кто хотел в этом разобраться, сознание истины и чего-то высшего. Все это существенно усилилось с развитием христианства внутри иудейских общин и параллельно с ними. Для многих в те времена христианство было неотличимо от иудаизма. Бедность здесь без зависти взирала на богатство, во внутреннем устройстве жизни просвечивался дух семейственности и патриархального добродушия. Все это резко контрастировало с окружающей действительностью городов, являющихся средоточием грязи и отвратительных пороков.

Особенно привликательным иудаизм был в глазах женщин. Монотеизм иудейского толка становился господствующим в Сирии. Например, в Дамаске большинство женщин исповедовало иудейскую веру, хотя еврейское население города было сравнительно невелико. Приняла иудаизм царская семья, правящая в Адиабене на Тигре и Мезене. Большое число обращенных появляется в Аравии и Эфиопии. Иудаизм подпитывался язычниками при условии соблюдения ими ритуалов и уважения Торы. «Один устав пусть будет у вас и для пришельца, и для туземца» (Чис. 9:14). Еврейская религия в первой половине I века н. э. достигла максимальных успехов. Слава Иерусалимского Храма как одного из святилищ мира рапространяется далеко за пределы Иудеи.

В таких исторических условиях происходило распространение христианства первоначально внутри иудейских общин диаспоры среди эллинизированного еврейства.

После гонений 37-го года Благая Весть разносится по селениям Самарии и Иудеи, а затем Финикии, Кипра и Антиохии. Выброшенное из Иерусалима молодое эллинистическое руководство христианской общины в лице Варнавы и Филиппа с жаром приступает к служению Иисусу, «никому не проповедуя слова, кроме иудеев». «И великое число, уверовав, обратилось к Господу» (Деян. 11:19, 21).

Начавшийся духовный процесс неизбежно должен был вырваться из узких рамок еврейской диаспоры в безбрежный языческий мир. Десятки еврейских общин оказались теми трамплинами, оттолкнувшись от которых новая религия никогда уже не вернется в старое русло. От каждой иудейской общины потянулись ручейки христианства, слившиеся вскоре в единый поток христианского сознания. В идеологическом плане поток ограничивался двумя ортодоксиями: иудейской и языческой. Апостола Павла будут гнать как лидеры синагог, так и мудрецы афинских храмов. Но, пока фарисей Савл не превратился в Апостола Павла, обращение язычников в христианство было штучными актами.

Первый прецедент такого рода — крещение диаконом Филиппом безымянного «евнуха царицы эфиопской и хранителя сокровищ», знакомого с иудейством прозелита. Случившееся произошло без свидетелей в пути из Иерусалима в Газу и не имело впоследствии никакого резонанса.

Второе такое же событие — это обращение в христианство римского центуриона Корнилия и домочадцев его, которых окрестил Апостол Петр, прибывший с миссией вместе с братьями во Христе в город Иоппию. Крещение благочестивых, но необрезанных язычников могло бы не состояться, если бы не видения, трижды явившиеся Петру, и внушения Святого Духа. После этого Петр сказал язычникам: «…вы знаете, что Иудею возбранено сообщаться или сближаться с иноплеменником; но мне Бог открыл, чтоб я не почитал ни одного человека скверным или нечистым». «И верующие из обрезанных, пришедшие с Петром, изумились, что дар Святого Духа излился и на язычников…» (Деян. 10:28, 45).

Петру, вернувшемуся в Иерусалим, пришлось давать серьезные объяснения евреям-христианам, упрекавшим его, «говоря: ты ходил к людям необрезанным и ел с ними» (Деян. 11:3). Это было неслыханным нарушением назорейских традиций, граничащим со святотатством, и только ссылка на Святого Духа, сошедшего на язычников, примирила спорщиков. «Выслушав это, они успокоились и прославили Бога, говоря: видно и язычникам дал Бог покаяние в жизнь» (Деян. 11:18). Впоследствии Петр воздерживался от личного участия в обращении в христианство необрезанных язычников. Внутренний мир и благолепие в общине продолжалось шесть или семь лет до появления на авансцене христианства Апостола Павла.

Апостол Павел (Савл) родился в 12-м году н. э. в киликийском городе Тарсе в семье, считавшейся принадлежащей к колену Вениаминову (Рим. 11:1). Его отец — благочестивый фарисей — имел римское гражданство и обучал сына ткачеству, а позже богословию в иерусалимской школе Гамалиила Старца (Деян. 22:3). Однако юноша Савл оказался плохим учеником Гамалиила, проповедующего терпимость и умеренность, так как вскоре возглавил преследование христиан-эллинистов в Иерусалиме. Это было в период царствования сумасшедшего Калигулы, когда деморализованная римская администрация уступала свои функции местным правителям и фанатикам.

Для продолжения преследований Савл отправляется в Дамаск с верительной грамотой первосвященника Феофила, сына Анны. По дороге он, ослепленный, падает на землю и слышит слова: «Савл! Савл! Что ты гонишь Меня? Он сказал: кто Ты, Господи? Господь же сказал: Я Иисус, которого ты гонишь; встань и иди в город, и сказано будет тебе, что тебе надобно будет делать» (Деян. 9:4–6).

Это был горький час фарисея Савла. Обладая пылкой душой, он вдруг переполнен сомнениями. Савл неожиданно чувствует обаяние тех кротких мучеников, которых он безвинных отправлял на смерть. Ужас за содеянное и муки совести терзают его. И Савл перерождается. Он становится самым ревностным, самым энергичным и бесстрашным Апостолом христианства. Фанатизм Савла, видимо присущий этому горячему, экзальтированному человеку, меняет знак. С этого момента христианство получает своего первого рыцаря и организатора. Огромную созидательную деятельность этой могучей натуры трудно переоценить.

Первый пыл своей апостольской души Павел проявил в Дамаске и Аравии, где с 38-го по 41-й год н. э. проповедовал среди христиан, которым он внушал страх, т. к. они помнили его своим гонителем, и иудеев, фанатизм которых он сам еще недавно направлял и олицетворял. При этом Павел выступает в синагогах один, без поддержки какой-либо школы и мандата иерусалимских Апостолов. Его отличают сомоуверенность и пылкость. Он «смело проповедовал во имя Господа Иисуса» (Деян. 9:28). Иудеи, видя в нем богоотступника, вознамерились убить его. Павел бежит из Дамаска и прибывает в Иерусалим. Однако вхождение в круг учеников Иисуса, естественно, затруднено, так как все смотрят на Павла со страхом и подозрением. Решающую роль здесь сыграло ручательство Варнавы, и Павлу разрешают выступить перед Апостолами, а затем и перед братией.

Поступок мудрого и благородного Варнавы заложил основы горячей дружбы и совместной миссионерской деятельности этих двух великих христиан. В то же время отношения Павла и Апостолов были весьма холодными, так как все помнили его прискорбное прошлое. Кроме того, Павел не знал Иисуса, не получал от него наставлений и то, что он таким образом примкнул к христианской общине, все это ставило его в глазах Апостолов на второе место.

С другой стороны, независимый характер Павла, склонность к лидерству, более глубокое в иудаистскском смысле образование, необычайная энергия в делах и вера в свое призвание требовали для новообращенного члена общины совсем иного амплуа. Различие воспитания, характеров и взглядов рождало стену отчуждения между Павлом и Апостолами. Его общение в Иерусалиме происходило, в основном, лишь с Петром и Иаковом, Братом Господним, и длилось всего пятнадцать дней (Гал. 1:18, 19). Преследуемый теперь уже эллинистами Павел бежит из Иерусалима в Кесарию, а затем в свой родной Тарс, где пребывает в мучительном бездействии около двух лет.

В это время Апостолы поручают Варнаве идти в Антиохию. Варнава, «муж добрый и исполненный Духа Святого и веры», плодотворно благовествует в Антиохии и делает ее второй столицей христианства. В 45-м г. н. э. Варнава приглашает в Антиохию Павла и вторично вводит его в братство христиан. «Целый год собирались они в церкви и учили немалое число людей, и ученики в Антиохии в первый раз стали называться христианами» (Деян. 11:26). Новая церковь получает здесь свое имя, начинает существовать отдельно от иудаизма и становится сама собой.