Ликвидатор - Эндрю Йорк

Эндрю Йорк

Ликвидатор

Часть первая

УБИЙЦА

Глава 1

Женщина в окошке билетной кассы скучала. Фильм шел в кинотеатре уже десять недель, и даже в дождь посетителей было совсем немного. У нее были небольшие усики, а волосы выкрашены в желтый цвет. Она читала журнал. Когда перед ней возник мужчина, она подняла голову единственно для того, чтобы пересчитать деньги. Она заметила, что он высокого роста, в дождевом плаще с поднятым воротником, в шляпе с широкими опущенными полями, надвинутой на глаза. Она не посмотрела на его лицо. Снаружи сентябрьский дождь рассеял прохожих, спешивших по магазинам, и булькал в сточных канавах. Но даже когда сияло солнце, большинство ее посетителей поднимали воротники и низко надвигали на лоб шляпы. Она отсчитала сдачу.

Человек пересек фойе. Это был маленький, уютный кинотеатр; ковер протерся, стены нуждались в покраске. Девушки на фотографиях выглядели как-то по-детски, обнаженность незрелых тел только подчеркивала их юность. В этом порнографическом раю чувствовалась атмосфера разочарования и рухнувших надежд. Мужчина толкнул крутящиеся двери и нырнул во тьму зала. Еще одна женщина разорвала его билет пополам и вернула одну половинку. Она тоже предпочла не смотреть на посетителя. «Садитесь куда понравится». Голос у нее был резкий.

В кинозале был один-единственный зритель, сидевший в ряду Д около стены. Его котелок был сдвинут на затылок, зонтик висел на спинке стоявшего впереди кресла. Вошедший прошел вдоль ряда Д и сел рядом с ним. Он закурил сигарету и стал обозревать экран; дюжина голых тел обоего пола прыгала вверх-вниз на маленькой лужайке и перекидывалась мячом. Снимали дальним планом, операторская работа была интересной. Высокий мужчина вздохнул.

— Фильм называется «Девушка, которая любила солнечный свет», — сказал сосед.

— Все они одинаковые, эти фильмы. — Высокий мужчина стряхнул пепел. — Это касается Сталина. Вы услышите о нем. Он лучший в своем деле. Месяц назад принимал участие в международной конференции в Праге и исчез. Его заполучили американцы. Сейчас он во Франции. Великое множество людей было бы не прочь перекинуться словечком со Сталицем, и на этот раз американцы, похоже, изъявляют желание поделиться. После Франции он приедет в Англию. Он путешествует втайне и выбирает неожиданные маршруты. Он поплывет из Дьепа 25 октября. Его отвезут в Дорсет, в дом сэра Реджинальда Керли. Там он проведет два дня, а потом его переправят на машине в Лондон. Двадцать восьмого, после полудня, он вылетает на «боинге» из Хитроу. Вы сами решите, что и как следует организовать, но до Америки он не должен добраться.

Мужчина в котелке смотрел на экран.

— Я всегда считал, что мы ни при каких условиях не работаем на своей территории.

— Вы сомневаетесь в способностях вашего мистера Уайлда?

— Уайлд убьет Сталица, если я отдам такое приказание, но ему будет не просто скрыться после этого здесь, в Англии. Маршрут в этом случае становится в полном смысле слова бесполезным.

— В его распоряжении будет три дня. К тому же нет никакой необходимости, чтобы он скрылся после убийства, более того, это даже нежелательно. Это должно стать его последним заданием.

В первый раз мужчина в котелке отвел глаза от обнаженных женщин на экране.

— Я вас не понял.

— Начиная с джорджтаунского дела, мое правительство удовлетворено качеством вашей работы. Однако есть ощущение, что ваша теперешняя организация заключает в себе слабое звено. Эти люди слишком близки к вам. Со временем один из них поймет, что происходит. Следовательно, они должны быть ликвидированы.

Человек в котелке медленно втянул в себя воздух.

— Эти люди — мои товарищи. Эта организация, этот маршрут, все это мое. Все это создал я.

— Что ж, на протяжении двадцати лет вы хорошо служили своей стране. Но теперь вы служите моей. Не бойтесь, мы с вами связываем великие планы. Ваши отношения с британским правительством не прервутся. Все, что должно произойти, — это лишь замена ваших теперешних оперативников нашими людьми. Вы должны понимать, что это позволит вам занять более могущественную позицию.

— Предположим, я предпочитаю, чтобы все оставалось как есть?

— Вы не можете этого сделать, — сказал высокий мужчина. — Боюсь, вы сделали свой выбор два года назад.

Человек в котелке смотрел на экран.

— За моей спиной нет надежной защиты. Эти люди — мои друзья, — они обучены убивать.

— У вас будут помощники. Мэтсис будет в контакте с вами. Кроме того, на вашей стороне преимущество сюрприза. — Высокий мужчина позволил вкрасться в свой голос нотке сарказма. — Я уверен, что ваши товарищи вам доверяют.

Человек в котелке закурил. Руки его дрожали.

— Уайлд уезжает завтра на Барбадос с заданием. Он не вернется до 20 октября. Я не могу отменить эту работу.

— Это весьма кстати. Мы предпочли бы, чтобы вы сообщили о нашем задании Уайлду неожиданно, тогда у него останется совсем мало времени для подготовки очередного безукоризненного исчезновения. — Высокий улыбнулся. — Мы во всех отношениях уверены в мистере Уайлде. Не сомневаемся, что он будет в состоянии добраться до Сталица и, что чрезвычайно желательно, отправить его на тот свет. В комнате Сталица ночуют два человека из ЦРУ. Вы когда-нибудь слышали о Люсинде? Он присматривает за Сталицем.

— Я слышал о Люсинде, — сказал человек в котелке, — и знаю, что он очень хорош. Но Уайлд лучше. Даже в Англии после убийства Сталица он сумеет скрыться, хотя едва ли подобное в человеческих силах. Уайлд это сделает. С Уайлдом практически никто не может сравниться, а я встречался со всеми. Что произойдет потом?

— Вы излишне восхищаетесь этим человеком.

— Мне слишком хорошо известны его способности.

— Вы боитесь его, в этом все дело. Советую вам успокоиться. Но даже если Уайлду каким-то невероятным чудом и удастся пройти сторожевых псов Сталица, удастся спастись от Люсинды, удастся разобраться с вами и Мэтсисом, все равно девушка его убьет.

— Я думал, она наблюдатель.

— Она смертельно опасна. И она абсолютно предана идее уничтожения Уайлда. Мы внимательно изучили этого человека. Он считает женщин всего лишь своим хобби. Это его слабость, и она его погубит.

Высокий человек поднялся.

— Вы еще свяжетесь со мной? — спросил мужчина в котелке.

— Только в том случае, если произойдут изменения в датах. С этой минуты относитесь к нашему делу как к своему собственному.

Высокий кивнул и пошел вверх по проходу. Женщина у двери не подняла головы. Она предпочитала не смотреть на посетителей.

Глава 2

Было двенадцать минут четвертого. Уайлд выключил зажигание, и машина остановилась. Нагромождение известняковых скал и редкой колючей травы простиралось до самого края утеса; со стороны дороги заросли зрелого тростника, вздымавшиеся в небо на семь футов, скрывали автомобиль от любопытных взоров. На расстоянии мили не было ни одной живой души. Солнце пылало посреди безоблачного неба. Тишина — и ничего более, кроме бормотания моря и шепота бриза. Бриз рассекал жару; он поднимал пыль на дороге и заставлял клониться хрупкие тростниковые заросли; это был ветер торговцев, который пропутешествовал три тысячи миль. Между Барбадосом и Африкой был только океан.

И Кобблер. Уайлд достал цейссовский бинокль, вышел из машины, оперся о крышу и навел фокус на белые барашки в четверти мили от берега. Он следил за тем, как они колышутся, поднимаясь в отдалении, и набирают скорость до тех пор, пока со всей мощью не ударяются о скалы, рассыпаясь летящими белыми брызгами. Звук, доносившийся до него, напоминал непрерывный рокот грома. Кобблер-Риф был магнитом, притягивавшим к себе море и неосторожных людей. Вблизи Кобблера была отличная рыбалка, так сказал Хартман, а Хартман прожил на Барбадосе несколько лет.

Жар, исходивший от металлической крыши машины, обжигал. Уайлд закурил «Кэмел», уронил спичку в пыль и наступил на нее. Он был осторожным человеком и не забывал о поле сухого, зрелого сахарного тростника за спиной. Он снова поднял бинокль. В рифе было два разрыва, один располагался прямо напротив того места, где он стоял.

Уайлд улыбнулся.

Улыбка чрезвычайно его красила, в то время как в состоянии покоя его лицо казалось сухим и аскетичным. Темно-каштановые волосы слегка поредели, резко очерченные скулы напоминали гранитные плиты, поднимающиеся из коричневого песка. Подбородок выдавался вперед. Глаза светло-голубые, задумчивые и обманчиво мягкие. Рот большой… Это был крупный мужчина, длинноногий и широкоплечий. На нем были мягкие тапочки, легкие серые териленовые брюки и белая спортивная рубашка, украшенная орнаментом из зеленых пальмовых деревьев. На груди поблескивала серебряная цепочка с медальоном св. Кристофера. Уайлд очень много путешествовал. Сегодня его звали Чарльз Вэйн. Он был туристом. Засунув в рот очередную сигарету, он стал слушать рычание самолетного двигателя, перекрывающее грохот прилива — Сиуэлл находился всего лишь в миле за ним. Звук напомнил, насколько остров мал. Четырнадцать на семь. В эту сотню с небольшим миль были втиснуты полмиллиона барбадосцев и все возрастающее количество туристов. Стоял октябрь, время, подходящее скорее для ураганов, чем для визитеров, но в любой момент вдоль дороги, ведущей от Крейн-Вью, могла промчаться машина, битком набитая американцами. После посещения Крейна, угнездившегося на вершине скалы, с которой открывался один из самых восхитительных видов Вест-Индии, было так естественно захотеть прокатиться вдоль берега к замку Лорда и там, потягивая ледяной дайкири и наблюдая за Кобблером, воображать себя старым разбойником, который вывешивает фонари в штормовую ночь, чтобы заманить на мель корабли.