Час «Ч», или Ультиматум верноподданного динозавра - Евгений Соломенко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А потом – всегда неожиданно – возникал этот вихрь, подхватывал Роджера, уносил во вселенскую ночь – такую темную, бездонно-пустую, что в ней не было ни света звезд, ни мыслей, ни чувств, – ничего.
И откуда-то из недр космического небытия неожиданно выплывало озарение. Ночь нашёптывала подполковнику, что тайник с пластитом следует искать в аптеке у тишайшего фармацевта Ахундова. Или что убийство московского коллекционера связано с «Загорским архивом» – собранием уникальных полотен, которое потихоньку растаскивается и контрабандно переправляется из России.
А сейчас? Когда очередной сеанс медитации подвел Роджера совсем уже впритык к тайне парижского антиквара, Океан Космический Информации вдруг выдал крупным планом физиономию Большого Папы!
От досады Роджер смачно плюнул в корзину для бумаг.
Подполковник не любил президентов. Он вообще исповедовал убеждение, что Россия созрела для президентов и парламентов так же, как паровоз Черепановых – для антигравитационного двигателя. Нет: Алексей Ледогоров не был солдафоном с мозгами, вытесанными каменным топором. Как раз солдафоны-то его и недолюбливали – считали гнилым интеллигентом и вообще «сильно умным». Ибо в активе у Весёлого Роджера имелись два высших образования плюс свободное владение английским, испанским, суахили и пушту.
Плюнув в корзину и тем выплеснув ненужные эмоции, подполковник снова сделался невозмутим, как Будда в благоуханном цветке лотоса. И продолжил разгадывать шараду: с какой такой радости к нему вдруг выплыл пресветлый президентский лик? К чему бы? Да, Лёха: придется почесать извилины!
Но «почесать извилины» ему не дали. Повелительно прозвенел телефон, и голос, исполненный значительности, оповестил из трубки:
– Товарищ подполковник, это приемная директора. Вас срочно вызывает Виктор Павлович.
Чудны дела твои, Господи! С каких это пор Главный Шеф напрямую приглашает к себе недостойного опера, хотя бы – и «важняка»? На всякий случай подполковник уточнил:
– Документы какие-нибудь захватить с собой?
– Насчёт документов распоряжения не было. Давайте быстрее, директор ждет!
…Главный Шеф был суров и напряжён. Немногословно изложив экспозицию насчёт ультиматума президенту, протянул тощенькую папку:
– Вот вам исходные данные. Продумайте версии и набросайте план действий. Работать будете в автономном режиме. Свои соображения сегодня же доложите мне. А после моего утверждения – лично президенту страны. Выезжаем в Кремль… – директор бросил взгляд на электронный таймер, – через два-тридцать восемь. В 18.00 прошу быть у меня в приёмной.
«Вот откуда выплыл портретик тот цветной! – размышлял старший оперуполномоченный, возвращаясь к себе бесконечными коридорами Лубянки. – Да уж: тут все Рембрандты и прочая мелюзга – брызгайте в стороны перед господином Фатеевым, нашим Большим Папой!»
Нет: Алексей Ледогоров положительно не любил президентов!
Свежая пресса
В Малом выставочном зале Московского манежа открывается экспозиция «Мировые шедевры изобразительного искусства». В числе главных шедевров человеческого гения представлены: «Возвращение блудного сына» Рембрандта X. ван Рейна, «Сикстинская мадонна» Рафаэля Санти и большой фотопортрет Президента Российской Федерации В.Ф. Фатеева работы мастера Х.Х. Волосюка.
Москвичи и гости столицы смогут посетить выставку на протяжении 10 дней, после чего она переедет на невские берега.
«Вечерняя Москва»Глава 9
БИЗНЕС «ТОР SECRET»
(Санкт-Петербург, 1998 год)
Вадика Славкина Глеб не то что бы презирал, а просто не считал за человека. Бабник и пустобрёх, Вадик был младшим научным сотрудником по должности и разгильдяем по призванию. Несмотря на наличие папочки – замдиректора по административно-хозяйственной части, он так и не смог слепить маломальское подобие кандидатской диссертации и всё бегал в мэнээсах. Впрочем, ученые степени и прочая мура волновали Вадика куда меньше, нежели пухлая попка папиной секретарши Веронички или очередной пикничок-шашлычок.
С этим жирным слизняком Глеб не якшался. И был немало удивлен, когда тот, колыхая всеми тремя подбородками, в коридоре окликнул:
– Платонов, погоди! Дело есть!
– У тебя – дело? – Глеб надменно поднял смоляные брови. – Ко мне?
– К тебе, к тебе! – заверил жирняга. – Слушай сюда! Я тут намедни в одной компашке релаксировал и там познакомился с классным мэном. Фирмач, штатник. Не первой, прямо скажем, молодости, но нам с тобой ещё фору даст. Бронтозавр! Умница! Плейбой! За столом всех перепил, потом затеял бороться на руках– так никто против него и полминуты не продержался!
А уехал под ручку с двумя телками, которые ему в дочки годятся, – завистливо вздохнул младший научный сотрудник.
(Надо признаться, что Славкин несколько покривил душой. Со «штатником» его познакомила вездесущая секретарша Вероничка, а потом уж тщеславный Вадик сам затащил нового знакомца в тёплую компанию – блеснуть перед бомондом своими заокеанскими связями.)
– Это ты, Славкин, чего-то напутал! – усмехнулся Глеб. – Бронтозавр не может быть умницей. А умница – бронтозавром.
– Да накласть! – отмахнулся легкомысленный Славкин. – Бронтозавр, сперматозавр, – какая разница? Главное – этот самый мэн (Диком его зовут) жаждет с тобой потолковать.
– Однако! – изумился Платонов-младший. – Интересно: от какой это болтливой задницы твой классный мэн узнал о моей скромной персоне?
– Да от меня, откуда ещё! – проигнорировав «болтливую задницу», тряхнул желейными подбородками Вадик. – Не боись: ихние ЦРУ с ФБР на тебя ещё досье не завели – хоть ты у нас и такой подающий надежды!
– Ну? А ты какого дьявола про меня натрепался? – недобро повел челюстью Платонов.
– А ты что у нас, – огрызнулся Славкин, – особо засекреченный?
Но, наткнувшись на взгляд собеседника, сменил тон:
– В общем, дело твоё. Но имей в виду – мэн серьёзный. Давай встретимся, потолкуем. А чего ты, Платонов, теряешь? Послать его на родной Потомак всегда успеешь!
Глеб задумался. Действительно: он тут ровным счетом ничего не терял. Ну а прояснить причину интереса со стороны заокеанского фирмача – все-ж-таки любопытственно!
– Да! А на каковском мы с ним тарабанить-то будем? Я ж по-английски не шибко спикаю…
– Зато он по-русски – очень даже шибко! Так что твоё спиканье убогое ему и на фиг не нужно! – заверил Вадик.
Платонов-младший решительно кивнул черноволосой головой:
– Замётано! Подавай, Славкин, своего полиглота!
– Вот и ладушки! – потёр Славкин пухлые лапки. – Завтра в полдень он ждет нас в своем номере. Отель «Невский Палас»!
* * *Назавтра в двенадцать-ноль-ноль – под непременный пушечный залп с Нарышкина бастиона Петропавловки – исполненный важности пустобрёх Вадик ввел Глеба в полу-люкс заокеанского «мэна».
«Мэн» оказался стройным мужиком с загорелым, слегка морщинистым лицом. Глеб как на него глянул, так и охнул (разумеется – про себя). Среди любимых им фильмов с детства числился старый американский вестерн «Великолепная семерка». Платонова-младшего особенно впечатлял там колоритный актер Юл Бриннер, игравший джентльмена удачи по имени Крис. Так вот сейчас перед Глебом предстал этот самый Крис собственной персоной: бритоголовый, гибкий, как ивовый прут, с острыми глазами и улыбкой обаятельного убийцы – Мистера Кольта, благородного защитника обездоленных.
Мистер Кольт легко выбросил себя из глубокого кресла, шагнул навстречу гостям. И, не замечая выдвинувшегося вперед Славкина, протянул руку Глебу:
– Вот вы какой, мистер Платонов? Рад познакомиться!
Глеб полагал, что пребывает в неплохой физической форме, но рукопожатие радушного ковбоя напомнило ему пыточную колодку.
На низком столике подле кресел пузатилась бутыль «Джонни Уокера» с голубой этикеткой – самый дорогой вариант именитого пойла. Тут же стояло несколько тарелок с орешками кешью и прочей необременительной закусью, а над ними возвышалась в почётном карауле пара бутылок содовой. Вадик совсем уже решил обидеться на невнимание хозяина, как вдруг узрел благородный напиток. И тут же расплылся в улыбке, которая привела его щеки добропорядочного хомячка в усиленное колебательное движение.
Но, как выяснилось, улыбался и колыхался он преждевременно. Хозяин своей стальной дланью не слишком деликатно подхватил Вадика под студенистый локоток и препроводил к двери:
– А вас, my friend, я благодарю за то, что привели своего коллегу. Теперь у нас с мистером Платоновым состоится конфиденциальный разговор. Как говорят на моей далекой родине – top secret! Так что всего хорошего. Бай-бай!
