Книжные контрабандисты. Как поэты-партизаны спасали от нацистов сокровища еврейской культуры - Давид Фишман
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В 1934 году Поль резко изменил свою жизнь. Вернулся в Германию, отказался от сана и женился на немке, с которой познакомился в Иерусалиме. Оставшись, по сути, безработным, он решил предложить немецким государственным библиотекам свои услуги ориенталиста, специализирующегося на иврите. Полю повезло, таких вакансий было предостаточно, поскольку евреев из государственных библиотек массово увольняли, а большинство библиотекарей-ориенталистов были евреями. Благодаря владению языками и политической лояльности Поля наняли в качестве специалиста по гебраистике в Прусскую государственную библиотеку, крупнейшее книжное собрание Германии. Библиотечному делу он обучался уже на работе, по вечерам.
Мечте Поля о научной карьере так и не суждено было сбыться. Он подал заявление на написание докторской диссертации по ориенталистике в Университете Фридриха-Вильгельма, ведущем высшем учебном заведении Берлина; диссертацию предстояло посвятить древнеизраильскому обществу. Но заявление отклонили на том основании, что претендент не знаком с современной библеистикой. Он сделал вторую попытку, предложив тему о взаимоотношениях еврейства и большевизма — она была особенно дорога Гитлеру и нацистской партии, однако факультет ориенталистики счел, что она больше подходит для политических наук. В итоге Поль остался библиотекарем, а в качестве отхожего промысла занялся антисемитской пропагандой: публиковал статьи о вредоносности Талмуда, в частности, в бульварной антисемитской газете «Дер Штюрмер» («Штурмовик»). Его книга «Дух Талмуда» пользовалась определенной популярностью и выдержала два издания.
Поль был послушным и добросовестным последователем всевозможных могущественных институтов: сперва — католической церкви, потом — германского нацистского государства. Изучая католицизм, он отточил свой ученый антисемитизм, а потом поставил его на службу нацистам.
В Оперативный штаб рейхсляйтера Розенберга Поль был зачислен в качестве специалиста по гебраистике в июне 1940 года. Через девять месяцев его назначили старшим библиотекарем недавно созданного во Франкфурте Института изучения еврейского вопроса — одного из основных центров юденфоршунга. Его обязанности на двух работах во многом пересекались. Он воровал материалы по иудаике для ОШР и отсылал награбленное в институт, в котором быстро собралась изумительно богатая библиотека[36].
В Вильну Поль прибыл всего через неделю после того, как немцы овладели городом, в начале июля 1941 года, в сопровождении преподавателя ориенталистики и библеистики из Берлинского университета доктора Герберта Готхарда[37]. Ученые-нацисты вдвоем ездили по городу в желто-зеленой форме с красными нарукавными повязками и черными свастиками в сопровождении военного эскорта.
Они прибыли в полной готовности, имея в своем распоряжении адреса еврейских учреждений культуры и имена их руководителей. Поль останавливал людей на улицах старого еврейского квартала и спрашивал, где найти доктора Макса Вайнрайха из ИВО, профессора Ноеха Прилуцкого из Вильнюсского университета и Хайкла Лунского из Библиотеки Страшуна. Найти Вайнрайха не удалось — он был в Нью-Йорке, а вот Прилуцкого и Лунского Поль выследил и арестовал. Он распорядился, чтобы Прилуцкий передал ему главные сокровища ИВО и подготовил списки его основных материалов.
В течение июля 1941 года Ноех Прилуцкий оставался ученым-пленником. Полицейский конвой ежедневно отводил его из дома на Закретовой улице в здание ИВО, где он выполнял порученную ему работу[38]. То же самое происходило и с Лунским, легендарным главой Библиотеки Страшуна, и с Абрамом Голдшмидтом, хранителем собрания С. Ан-ского из Еврейского историко-этнографического общества. Под дулами автоматов их вынудили передать величайшие ценности этих собраний Полю и Готхарду из ОШР.
Немцы начали целенаправленную атаку на письменное еврейское слово. Тот факт, что операция развернулась всего через несколько дней после нападения Германии на СССР, указывал, что овладение вильнюсской коллекцией иудаики было для нацистов крупнейшим приоритетом.
Вернувшись домой после первого дня работы, библиотекарь Лунский поделился с друзьями: «Вы не поверите, как этот немец хорошо говорит на идише. Как хорошо читает по-древнееврейски, даже рукописный шрифт. А еще он знаком с Талмудом!»[39]
Не удовольствовавшись опустошением ИВО, Библиотеки Страшуна и Музея Ан-ского, Поль с подразделением немецких солдат ворвался в Большую синагогу, штот-шул, радость и гордость виленского еврейства. Там они отыскали синагогального сторожа, шамеса, отобрали у него связку ключей и извлекли из киота свитки Торы вместе с предметами, предназначавшимися для их украшения: серебряными коронами, венчавшими свитки, щитками, надевавшимися поверх чехлов, и золотыми указками, использовавшимися, чтобы не потерять читаемую в Торе строку. Ожидая подобного вторжения, шамес успел спрятать множество свитков и ценностей в хранилище за стеной неподалеку от киота. Немцы, однако, обнаружили это хранилище, взломали, вытащили содержимое. Они разграбили и другие молитвенные дома, клойзы, расположенные во дворе синагоги[40].
А потом, 28 июля, все переменилось. Прилуцкий не вернулся домой с работы, его отвезли в тюрьму гестапо. Работу в здании ИВО он продолжил, но теперь его возили между тюрьмой и институтом. Паула навещала мужа на работе, привозила еду и одежду. По ее словам, он выглядел изможденным, ссутулился, глаза потемнели… Она подозревала, что его избивают. В начале августа немцы поместили всех троих ученых — Прилуцкого, Лунского и Голдшмидта — в одну камеру в тюрьме гестапо, оттуда их каждое утро развозили по рабочим местам. По слухам, вечера в тюрьме эти трое проводили за обсуждением еврейской литературы и философии, в том числе произведений Маймонида. А потом, в середине августа, Прилуцкого перестали возить в ИВО. По словам свидетелей, его видели в центральной вильнюсской Лукишкской тюрьме, избитого, окровавленного, с обмотанной тряпкой головой. Рядом с ним лежали безжизненное тело Голдшмидта и находившийся в полусознании Лунский.
Поль и его приспешник Готхард завершили свою миссию в Вильне и оставили троих ученых в руках гестаповцев.
