Алая песня таленгов - Владимир Нащёкин

– От шуток Повелителя даже самые отъявленные разбойники с диким хохотом прыгают на виселицу, – засмеялся рыцарь. – Надеюсь, Холлинг не слишком переживал об утрате земли? Не хотелось бы расстраивать его.

– Он ещё не знает об этом, – Ахав улыбнулся, а в его живых, глубоких глазах мелькнул многозначительный блеск. Ирр, словно прочитав мысли Хозяина, оскалился, обнажив внушительные клыки. – До меня дошли слухи, что он шпионил за моей спиной и до сих пор так и не нашёл Осколок, необходимый мне. Будем считать замок своеобразной компенсацией.

– Желание Повелителя для меня – закон, – воин поклонился. – Полагаю, я могу набрать личную свиту достойных людей, чтобы уговорить твинклера воспользоваться гостеприимством императора? Мерцающие много лет не посещали дворец…

– Разумеется. Только смотри, чтобы эти достойные люди не перерезали друг друга, пока ты будешь объяснять им задание. Профессионалы клинка и магии бывают… хм… невероятно нервными и чувствительными.

– Я правильно понял: Император хочет устроить красивую встречу с членом Ордена, чтобы принять его в царское лоно? Увы, на пути могут случиться непредвиденные обстоятельства с гвардейцами Императора, поэтому затраты на жалованье сократится значительно – уверен, сироты будут благодарны, если после операции построят несколько новых детских домов…

– Ты читаешь мои мысли. Если бы я не доверял тебе, давно бы уже повесил, – лицо Ахава просияло от лучезарной улыбки. – Если кто-то случайно погибнет, выполняя задание, мы сможем значительно пополнить казну. Поэтому будь осторожнее.

– Боюсь, Император переоценивает мои ничтожные способности, – Шарон стыдливо опустил голову, картинно всплеснув руками. – Разве я заслуживаю такую честь?

– Думаю, более чем, – Ахав кивнул. – Кроме тебя больше некого послать… Почему бы тебе не отправиться сейчас в замок Наместника? По слухам, туда должны были проникнуть воры – Холлингу может понадобиться помощь. Кто-то же должен убрать трупы…

На этот раз ночь казалась жестокой волшебницей.

Совесть – жестокая вещь, приманивающая голодных призраков мести. Наместник поёжился.

Повеяло холодом. Странно, ведь в замке всегда хорошо топили, особенно вчера. Надо будет приказать слугам добавить дров – и ещё лучше, закупить у хоримских купцов их алхимическое топливо, которое греет куда лучше! Ничего нельзя поручить – всё нужно контролировать самому! А ещё приказать…

Свечи в роскошной спальной комнате стали гаснуть одна за другой. В последнее время Холлинг терпеть не мог засыпать в темноте.

За его спиной раздался резкий звук. Мужчина вскрикнул и обернулся – дорогой серебряный подсвечник в виде грифона, держащего на крыльях семь свечей, упал и покатился к ногам хозяина.

– Эй! Что здесь творится? – Наместник испугался собственного голоса и потянулся к украшенной драгоценными камнями шпаге, которая всегда лежала в подсвечнике. Шпаги не оказалось.

Затем случилось невероятное. Погасшие свечи вспыхнули вновь! Они вспыхнули и загорелись – но теперь уже зловещим изумрудным сиянием. Мужчине даже показалось, что в отблесках мерцания он увидел смутный силуэт оживающего… чего? Растения? Веласте спас и сохрани, этого быть не может! Это существо приподняло ветви, мигнуло искрами, а затем почему-то приобняло спящую рядом с ним девочку.

Свечи вспыхнули вновь, и фантом пропал. Наступила тишина, в которой мужчина всё сильнее чувствовал нарастающий стук, словно кто-то бил его клювом в висок. Холлинг выругался и приложил руки в голове, пытаясь сотворить простейший целебный знак, которым его научил один мудрец из Хорима. Сконцентрировать не получилось.

– Я… я… спрашиваю. Да, спрашиваю! Кто здесь?

Вместо ответа что-то зашелестело по полу. Ноги буквально обожгло невероятным колючим холодом!

Мужчина попятился, судорожно втянув голову в плечи. Оставалось только надеяться, что это продолжение бредового сна, а не чьи-то издевательства.

Холлинг почувствовал, как шеи коснулись чьи-то ледяные пальцы. Он резко обернулся.

Никого.

И тогда на лестнице послышались шаги. И шелест. Тихие шаги, сопровождаемые шелестом.

Ветка так хлестанула её по лицу, что девушка едва не упала. На щеке осталась заметная царапина, которая раньше вызвала бы истеричные вопли десятков служанок. А теперь нужно рассчитывать только на себя.

Во время побега это казалось просто – главное вырваться из Башни Инквизиторов, используя зелье невидимости. Затем выбраться из города, обманув тупых стражников. Дойти до тракта, найти приличный трактир, и уже там, как следует отдохнув, узнать у хороших, а главное – верных королю Эйриху людей, где находятся мерцающие. Всего-то делов для неё, законнорожденной наследницы Ламерии!

Но… на практике… один вид ночного леса едва не вызвал у девушки сердечный приступ. Она долго рассматривала стволы деревьев, напоминающих криволапых убийц великанов, затем проклинала собственную

А что теперь делать? Да она ни в жизнь не проберётся через этот Лес. Видел бы её сейчас отец – грязную, взъерошенную, в страшном плаще и царапинами на щеке как у дворовой девки!

Ох! Ну и что делать теперь?

Лень тут же заныла в душе и посоветовала не топать дальше в чащу, но Лаэрт всегда учил её побеждать внутренних демонов, чтобы они не показывали зубищи. Выходит, Лень – это тоже демон Хаоса? Совершенно несправедливо! Всё, что связано с приятным и желаниями – обязательно в книгах клериках отзовётся именем какого-нибудь чудовища.

Надо это издевательство обязательно прекратить. Когда стану Королевой Ламерии и верну трон у Ахава, то прикажу переписать эти… хм, невыгодные книги! Да, именно так. Ленью станет непременно красивая девушка с розовыми крылышками, которая будет прилетать ночью к тем, кто не занимался противными, непринцессовыми делами! Вот так.

Девушка сжала кулаки, и выкинув из головы все ленивые фантазии, побрела дальше, пытаясь представить рядом Лаэрта или кого-то из мерцающих. Так ей становилось теплее внутри, а страхи отступали.

Где-то недалеко завыл волк, и Принцесса подскочила на месте, озираясь по сторонам. Ну, почти отступали… видимо, мерцающие фантазии плохо действовали на невоспитанных волков. Это нужно исправить первым же королевским указом!

Холлинг скрипнул зубами от ужаса и ярости. На лбу проступила испарина. Ему просто кажется! Он выбежал из комнаты и подошёл к лестнице, убедившись, что рядом никого нет.

Наместник несколько минут простоял в полной тишине, прислушиваясь к каждому шороху. Свечи продолжали гореть изумрудным пламенем, которое сводило с ума.

Странные шёпоты понеслись со всех сторон. Голоса тихо спрашивали его, укоряли, но он даже не мог им возразить. Губы словно оледенели. Холлинг вцепился в балкон, не в силах повернуться.

Затем снова стало тихо. Время остановилось, словно превратившись в петлю висельника, отсчитывающего последние секунды перед казнью. Затем за его спиной раздался шелест, почему-то похожий на шорох листьев в осеннем лесу.

– Я пришла к тебе в гости, – детская рука коснулась плеча застывшего Наместника. – Кыш долго отговаривал, но я попросила его, и он согласился отпустить меня.

Оринферт не мигая смотрел, как несколько острозубов окружали его, сверкая жадными глазищами. Он нащупал выроненный посох и выставил его перед собой, надеясь хоть как-то остановить существ.

– У-укхх… – прошипел он непослушными губами. – Уходите!

В ответ раздался пронзительный хохот существ. Один из острозубов облизнулся и прыгнул на карлика.

– Аа-а-а-а! – завизжал он и взмахнул посохом, понимая, что шансов у него меньше, чем у полудохлого воина в лапах дракона.

Но случилось невероятное. Потом Оринферт вспоминал этот эпизод, прокручивая в памяти мельчайшие детали.

Посох не вспыхнул, не сверкнул, он озарился яростным золотистым сиянием, а из навершия вылетела уже знакомая карлику призрачная змея, которая пристально посмотрела на острозуба.

Тот застонал, попытался отскочить назад, но было уже поздно – его тело стало стремительно покрываться инеем, сковывая тварь ледяными кандалами. В этом таилось нечто жуткое и красивое одновременно, так манит и пугает покрытая пушистым снегом уютная поляна зимой, в центре которой лежит замороженное неведомой Силой чудовище.

Через минуту острозуб превратился в прекрасную статую синего льда.

Остальные твари замерли в нерешительности, пытаясь понять своим звериным умом, что же произошло с их сородичем.

Но змея не раздумывала.

Карлик, затаив дыхание наблюдал, как она взвилась вверх и обрушилась золотистым вихрем на существ, легкими, изящными движениями превращая их в застывшие памятники.

Но как? Почему? Откуда она взялась?