Стихи и эссе - Уистан Оден
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
БОЛЕЕ ЛЮБЯЩИЙ[54]
"The More Loving One"
Глядя вверх на звезды легко понять,Что им на меня глубоко плевать.Но равнодушья людей и зверьяСтоит меньше всего бояться, друзья.
Разве лучше бы было гореть звездамБезответной и вечной любовью к нам?Раз уж равенства в чувствах достичь нельзя,Пусть более любящим буду я.
Но и я, восхищающийся давноЗвездами, коим все равно,Все ж не могу, глядя в звездный рой,Сказать, что тоскую лишь по одной.
Когда бы последнюю стерли звезду,Я б научился смотреть в пустотуИ чувствовать, как ее тьма высока…Хоть к этому надо привыкнуть слегка.
СЧАСТЛИВЫЙ КОНЕЦ[55]
Happy Ending ("The Silly Fool…")
Иван-дурак, Иван- дурак,Был смолоду простак,А нынче — гнет рукой пятяк.
Меньшой сынок, меньшой сынок,Был с детства недалек,А многих удивил в свой срок.
И лучше бы герою,Чтоб совладать с судьбою,Быть круглым сиротою.
Легко признать, легко решить,Что только делом нужно жить,Хотя из сказки в сказкуОдна любовьПриносит вновьСчастливую развязку.
Фокстрот из пьесыСолдат винтовку любит,Студент — велосипед,Хозяин — свою лошадь,Артистка — свой портрет; Любовь повсюду в мире, Куда ни гляну я,` В свой цвет влюблен хамелеон, Но ты — любовь моя.
Кто бредит Александром,Кому милей Ришар,Кто любит волосатых,А кто — бильярдный шар; Кому-то мил священник, Кто любит коноплю, Кто — лишь того, кто бьет его, А я — тебя люблю.
Тем нравятся эрдели,А этим — пекинез,Иным — морские свинки,(а кто живет и без). А есть в больнице психи — Цветут по февралю; Мой дядя Джон влюблен в лимон, А я тебя люблю.
У тех — живот, как бочка,У тех — картошкой нос,Блуждающая почкаИ остеохондроз; Одним — вода в коленке, Другим — дугою бровь, Знал одного — он был УО,[56] Но ты — моя любовь.
Дрозду — червяк отрада,Ужу — милей тепло,Медведю — белый айсберг,А девушке — весло; Мила форели речка, А море — кораблю, И любит пес ловить свой хвост, А я тебя люблю.
ПОХОРОННЫЙ БЛЮЗ[57]
Funeral Blues ("Stop All the Clocks, Cut off the Telephone…")
Часы не бейте. Смолкни, телефон.Псу киньте кости, чтоб не лаял он.Молчи, рояль. Пусть барабаны бьют,Выносят гроб, и плакальщиц ведут.
Аэропланы пусть кружат, скорбя,Царапая на небе: "Нет тебя".Наденьте черный креп на белых голубей,Поставьте в черном постовых средь площадей.
Он был мой Юг и Север, Запад и Восток,Мой каждодневный труд и мой воскресный вздох.Мой полдень, полночь, речь и песнь моя.Я думал, навсегда любовь. Ошибся я.
Не надо больше звезд — снимите все с небес,Пролейте океан и вырубите лес,Луну сорвите вниз и Солнце бросьте мгле:Ни в чем теперь нет смысла на земле.
МУЗЕИ ИЗЯЩНЫХ ИСКУССТВ [58]
Musee des Beaux Arts ("About suffering they were never wrong…")
Что до страдания — Они не ошибались,Старые Мастера. Как они знали всегдаЕго скромное место; как происходит оноВ то время, как кто-нибудь ест, открывает окно, или проходит мимо, слоняясь.Как, покуда старейшие замерли, с трепетом ожидаяЧуда рождения, рядом всегда галдятДети, которым не так это важно, коньками перерезаяЛед на глади пруда.
Не забывали Они,Что и смертная казнь должна знать свое место, происходяГде-нибудь в грязном углу, или на месте возниСворы собачьей; где конь палача, подойдяК дереву, чешет невинный зад.
У Брейгеля на картине "Икар", например, как лениво вокругВсе отворачивается от катастрофы! Пахарь, услышавший вдругКрик над водой, или прощальный всплеск,Не обратил бы внимания. Солнце, как водится у светил,Просияло на белых ногах, погружаясь в зеленые волны,И изящный корабль, тот, что был очевидцем невольнымЧудного чуда — паденья Икара с небес,К намеченной цели спокойно проплыл.
БЛЮЗ БЕЖЕНЦЕВ[59]
Refugee Blues ("Say This City Has Ten Million Souls…")
Десять миллионов в городе моем.Кто живет в покоях, кто — и под мостом.Но места нет для нас, мой друг, но места нет для нас.
А была когда-то и у нас страна.Посмотри на карту — вот она видна.Но нам туда нельзя, мой друг, но нам туда нельзя.
Там растет у церкви старый тис прямой,Он как новый — каждой весной.А старый паспорт — нет, мой друг, а старый паспорт — нет.
По столу ударил консул нам вослед:"Вас без документов все равно что нет".Но мы еще живем, мой друг, но мы еще живем.
В паспортном отделе нам указали дверь:"Через год придите". А куда теперь?Куда теперь пойдем, мой друг, куда теперь пойдем?
Я пошел на площадь, речи там ведут:"Дай им только волю — хлеб наш украдут".Они это про нас, мой друг, они это про нас.
Будто гром грохочет в небе в эти дни:Это Гитлер грянул: "Пусть умрут они!"Ведь это он о нас, мой друг, ведь это он о нас.
Видел я в жилете пуделя вчера,Видел, в дом пускали кошку со двора.Евреи — не они, мой друг, евреи — не они.
Вниз пошел на пристань, видел, как на днеВольные, гуляли рыбы в глубине,Всего в пяти шагах, мой друг, всего в пяти шагах.
Проходил я лесом, слышал на ветвяхПтиц, аполитично свищущих в кустах.Куда им до людей, мой друг, куда им до людей!
Тысячеэтажный мне приснился дом,Тысяча дверей и окон было в нем,Но нашего в нем нет, мой друг, но нашего в нем нет.
По пустой равнине, где снега метут,Тысячи солдат вперед-назад бегут:За мною и тобой, мой друг, за мною и тобой.
Кто есть кто. ("Who Is Who") [60] Кто есть ктоЗа шиллинг вам все факты выдаст том:Как бил его отец, как он бежал,Все беды юности; деянья, что потомИ сделали его тем, кем он стал.
Как воевал, охотился, шутяВершины брал, именовал моряВеликий этот деятель, хотяИ он страдал в любви, как вы да я.
При всем величье, он вздыхал о той,Кто, жизнью наделенная простой,(Как изумленным критикам ни жаль),Ответила на несколько едва льЕго прекрасных, длинных писем, ноИз них не сохранила ни одно.
"As I Walked Out One Evening"[61]
Я вышел раз под вечер
Я вышел раз под вечерПройтись по Бристоль-Стрит;Как спелая пшеницаТолпа кругом шумит.
И у реки гуляя,Услышал песню я.Влюбленный пел подруге:"Навек любовь моя!".
Люблю тебя, покудаПамир с Китаем врозь,Река с горой несхожа,И не поет лосось.
Люблю, покуда мореНе превратится в лес,И звезды, словно гуси,Не улетят с небес.
Пусть мчат, как зайцы, годы —Покуда ты со мной,В моих об'ятьях вечностьИ рай любви земной."
Но все часы в округеВдруг разом стали бить:"Не презирайте Время,Его не победить.
В кромешном мраке ночи,В об'ятьях правоты,Закашляется время,Когда целуешь ты.
В болезнях и кручинахЖизнь промелькнет твоя,А время будет вечно,Твой главный судия.
Зеленые долиныЗавалит снег глубок,И оборвется пляска,И замолчит смычок.
О, опусти ладониВ речную глубину,Смотри, смотри на то, чтоДавно ушло ко дну.
Ледник из шкафа дышит,Пустыня — простыня;Все это — царства мертвыхНедальняя родня.
Там деньги любят нищих,И Джека — Великан,Ликует Мальчик-с-пальчик,Джил прыгает в бурьян.
Вглядись, вглядись сильнееВ зеркальное стекло,Все ж жизнь благословенна,Как жить ни тяжело.
О, стой, стой у окошка,И слезы лей рекой,Убогого полюбишьУбогою душой".
Был поздний, поздний вечер,Влюбленных — ни следа,Часы свое пробили,И вдаль текла вода.
КОРАБЛЬ ("THE SHIP")[62]
