Наказание еретика - Сэнди Митчелл

Техножрецы стояли за кафедрами в часовне, над которыми смутно вырисовывались две статуи-близнеца Императора и Бога Машины, обе искусно сделанные из полированного стекла. Им едва хватило времени взглянуть друг на друга с испугом, обменяться щелкающими сообщениями на их тайном, секретном языке, когда полностью отключился свет.

Через мгновение он вспыхнул снова, кроваво красный, превращая мирную часовню в подобие скотобойни.

"Главный генератор выключился", — рапортовала женщина, последовательница Омниссии, ее гудение вокс-кодера избавило слова от паники, но ее поза кричала об этом на всю комнату.

"Дополнительный компенсирует…

Дополнительный тоже выключился".

Пока она говорила, полное аварийное освещение отключилось, повторно погружая комнату в адскую темноту.

К облегчению Малакая рев сирен тоже утих, и он наконец-то теперь мог услышать свои собственные мысли.

"Вы двое, за мной", — приказал он, вытаскивая ручной люминатор из своего кармана в экипировке, и доставая другой рукой болт пистолет.

Пара штурмовиков на страже двери в самой святой святых, последовали за ним, когда он выбежал из комнаты, их хелл-ганы уже были в руках, готовые к стрельбе.

Позади них, когда они ушли, несколько техножрецов зажгли встроенные в их аугметику люминаторы, превращая часовню в гнездо кружащихся светлячков, когда они начали молиться о наставлении или дискутировать о причинах внезапного катастрофического недовольства Омниссии.

"Малакай всем постам", — командир охраны передавал по воксу, пока они бежали вниз по темным коридорам, испуганные и пораженные лица коротко вспыхивали в конусе света лившимся вперед.

"Статус Экстремис, повторяю Экстремис".

Несмотря на годы, бросающие на него худшие ужасы варпа и галактики, он чувствовал струйки холодного пота, текущие по спине, при словах, которые он думал никогда не произнесет.

Командный канал шипел статикой, но несколько голосов все таки ответили, спасибо Императору.

С этого момента пси подавители отключились и тысячи псайкеров, помещенные в сдерживающие блоки внезапно поняли, что их нечестивые силы вернулись.

При удаче, шок выведет большинство из них из строя, только на пару секунд, но любая такая отсрочка в лучшем случае будет быстротечна.

После этого весь ад рванет на свободу и с этим никто ничего не сможет сделать.

ЛЕС СКОРБИ, Сеферис Секундус 088.993.М41

"Сержант".

Вокс оператор сконфужено кашлянул.

"Сообщение, сэр.

Из крепости".

Кларен уставился на него в изумлении.

"Ты уверен?" — спросил он.

Огромная, нависающая структура позади лагеря, до этого момент никогда даже не подтверждала свое присутствие.

"Что они хотят?"

"Кого-то главного", — ответил сомневающийся вокс оператор.

"Я сказал им, что Лейтенант Крил спит, и чтоб они перезвонили утром, но они не послушали".

"Я разберусь с этим", — ответил Кларен.

Запугивание каких-то назойливых выскочек, было его умением, отлично заученным в прошлой жизни надзирателя шахт.

Поднявшись на ноги, он взял держатель микрофона.

"Это сержант Кларен, — начал он. — командир дозора..".

"Заткнись и слушай, — сказал голос на другом конце, твердо, ожидая мгновенного подчинения и намерение Кларена увяло так же внезапно, как будто он столкнулся лицом к лицу с разгневанным бароном.

"Поднимай своих отщепенцев по полной тревоге.

Окружи бастион и убивай любого, кто попытается оттуда выйти.

Понял?" — голос затихал пока говорил, утопая в море статики, которая уже проглотила голоса с дальних охранных постов.

До того как Кларен успел ответить, он тоже полностью исчез.

"Что будем делать, сэр?" — спросил вокс-оператор, с выражением бычьего непонимания на лице.

"Лейтенант сказал, чтоб его не беспокоили".

"У нас есть приказ", — ответил Кларен, понимая последствия и в первый раз в своей жизни начал думать как солдат.

Кто бы не отдал его, он был явно выше рангом его непосредственного начальника.

"Включай общую тревогу".

Технически это не будет нарушением инструкций лейтенанта, хотя шум и разбудит его без непосредственного вмешательства Кларена.

Чувствуя себя определенно довольным собой, сержант потянулся за своим лазганом.

Он почти достал его пальцами, когда Химера превратилась в раскаленный до бела огненный шар, разорванная на части плазма выстрелом почти непостижимой силы.

"ХРАНИ НАС ТРОН!" — изверг Кирлок, когда они с Дрейком достигли линии деревьев как раз, чтоб увидеть пламенный взлет своего ненавистного начальника.

Странный, гладкий корпус чужеродного десантного корабля завис над лагерем Гвардейцев как живое, мстительное воплощение вопящей стихии, бьющий во все стороны лучами сверкающей энергии, которая выдалбливала дымящиеся шрамы в вечной мерзлоте под снегом, разрывая подобным образом на части бараки и машины.

Задние башни тоже стреляли, выливая неустанный поток огня на стены крепости, которые начали крушится и гореть под безжалостной, стремительной атакой.

Установленные на стенах орудия в возвышающихся строениях начали отвечать, но без всякого видимого эффекта.

Дрейк оградил его свой рукой, когда тот сделал еще пару шагов вперед.

"Твою ж…" — прямо заявил белокурый солдат, втягивая друга под прикрытие деревьев.

"Если мы выйдем, мы трупы".

С этим было сложно не согласиться.

Те из их товарищей, которые выжили при первоначальном ударе открыто убегали, напуганные, за гранью рационального мышления, поглощенные по большей части только просто выживанием.

Только некоторые даже пытались открыть ответный огонь, их лаз разряды исчезли в кружащем белом, как будто их никогда и не существовало.

Воздушный левиафан лениво разворачивался и открыл еще волну огня на то, что осталось от лагеря, случайно задев одинокую Химеру, которая кажется собиралась удрать, лазпушки из ее башенок продолжали плеваться в бесполезной попытке ответить, до того момента, когда гиперзвуковые снаряды раскрошили ее тонкую броню, как фарфор небрежным ударом ноги.

Большая часть орудийного огня корабля продолжало поливать крепость, однако, вырезав огромную рану в стене, которая до этого момента, оба Гвардейца готовы были поклясться на аквиле, была полностью неприступна.

Перед их удивленными и напуганными лицами, секция рокрита около десяти метров шириной откололась и упала, ударившись о землю с силой, которая сотрясла их кости даже на такой дистанции.

"Смотри туда", — сказал Дрейк, указывая.

Пехотинцы, за которыми они тащились следом, бежали вперед к пролому, карабкаясь через разбросанный щебень, убивая любых выживших Гвардейцев, достаточно глупых, чтоб попытаться привлечь их внимание, с таким небрежным презрением, с которым Королевский Бичеватель поливал огнем ряды восставших рабов, вооруженных только шахтерским инструментом.

Запоздало вспомнив про свой ампливизор, он опять его поднял, сфокусировавшись на аппарате вторгшихся наемников.

К этому времени их авангард был уже внутри крепости, наконец-то встретив серьезное сопротивлений от гарнизонных солдат в красной униформе.

Продвижение встало, и на мгновение он заинтересовался, как они даже смели надеяться взять целую крепость всего лишь с парой десятков человек.

"Что-то не правильно", — сказал Кирлок, когда парящее судно снесло батарею лазпушек, которые палили в него со стены, с очень маленькой эффективностью, нанося некоторые поверхностные вмятины и отметины ожогов.

Он был прав, подумал Дрейк, и мурашки предчувствия пробежали по его коже.

Странное чувство давления выстроилось вокруг них, как будто воздух каким-то образом стал гуще, и кружащиеся снежинки кажется замедлились, зависнув в загустевшем ветре.

ЦИТАДЕЛЬ покинутых, Сеферис Секундус 088.993.М41

"Доклад", — рявкнул Малакай, наконец-то достигнув толстой металлической двери, ведущий в подземную часть.

Полное отделение штурмовиков выстроилось перед циклопическим входом, их лица были мрачны, и он подсознательно оценил силу, которую собрал, безрадостно зная, что если бы их число было в сто раз больше, этого бы не хватило чтоб предотвратить надвигающийся неизбежный апокалипсис.

Орудийный расчет тяжелого орудия спрятался за стрелковым щитом своей автопушки, установленной на треногу, но большинство людей были вооружены их стандартными хеллганами, который они выжидающе направили на зловещий портал.

Тонкие усики фиолетовых молний играли на пустых, отражающих поверхностях, слабо потрескивая, передавая зудящее, скользкое чувство в воздух.

Малакай отметил, что у кого-то хватило здравого смысла установить переносной светильник, направив его прямо на вход.