Черная камея - Энн Райс

"Вы хотите сказать, что тоже его видите?" – спросил я, хотя сразу понял, что он говорит правду. Гоблин встретился с ним взглядом, но промолчал.

"Да, я очень хорошо его вижу, – ответил мистер Оливер, вручая мне свою визитную карточку. – Мы – старый-старый орден, – продолжал он. – Существуем, наверное, не меньше тысячи лет. Мы изучаем привидения и тех, кто способен их видеть. Мы предлагаем помощь. Мы предлагаем информацию. Ваш друг произвел на меня огромное впечатление. Позвольте, я ему представлюсь".

"Гоблин, поговори с мистером Оливером", – сказал я.

Гоблин промолчал, не шелохнувшись.

Тут вмешалась тетушка Куин.

"Я обязана попросить вас прекратить все это, – сказала она с непривычной решительностью. – Видите ли, моему племяннику, несмотря на столь внушительный рост, всего лишь восемнадцать, и для начала вы должны обратиться ко мне, если хотите установить с ним какие-либо отношения. Лично я не одобряю тех, кто верит в паранормальные явления".

"Но тетушка Куин, – возмутился я. – Как ты можешь говорить такое! Я всю свою жизнь общаюсь с Гоблином! Прошу тебя, даже умоляю, позволь мне поговорить с этим человеком". – Но на самом деле все это время я не сводил глаз с рыжеволосой девушки, а потом резко поднялся и, ни перед кем не извинившись, пошел к ее столику.

Она смотрела на меня снизу вверх зелеными глазами отца Кевинина. Тонкие ленточки удерживали пряди длинных густых волнистых волос. Она улыбалась. Она сияла. Она была изумительна.

"Я хочу на тебе жениться, – сказал я. – Я тебя полюбил. Ты ведь видишь Гоблина, да?"

"Да, вижу. Для духа – это потрясающий экземпляр, – сказала она. – Но замуж за тебя я не пойду".

Я присел за ее столик, опустившись, вероятно, на стул, освобожденный Стирлингом Оливером. Я бросил взгляд в его сторону и увидел, что он занят беседой с тетушкой Куин. Тогда же я впервые обратил внимание, что за другим столиком, лицом к нам, сидят отец Кевинин и доктор Уинн.

"Меня зовут Мона Мэйфейр, – сказала девушка. У нее был чудесный голос. – А это мои двоюродные братья..."

"Я знаком с ними обоими. Отец Кевинин, прошу вас, представьте нас, как полагается".

"Какой вы странный, Квинн, – сказал отец Кевинин, блеснув теплой улыбкой. – Представить, как полагается. Еще немного, и вы попросите меня огласить в воскресенье имена новобрачных. Мона, это Тарквиний Блэквуд, ему восемнадцать лет, и он повсюду берет с собой своего духа".

"Этот призрак – не просто дух, – возразила Мона. – Такое определение для него не годится. Он слишком для этого силен".

Как мне нравился ее мелодичный голос, ее беззаботный смех.

"Я хочу жениться на тебе, Мона, – сказал я, запинаясь. До сих пор я не встречал никого столь прелестного, как Мона, и понимал, что больше не встречу. Мир для меня повис на волоске, и я должен был ухватить этот волосок. – Мона, идем со мной. Мы просто поговорим".

"Не торопись, Тарквиний, прошу тебя, – ответила она. – Ты действительно очень классный, но я не могу так просто взять и уйти с тобой. За мной наблюдают столько людей, что ты даже не поверишь".

"То же самое происходит и со мной: каждое решение принимается целым комитетом. Мона, я обожаю тебя". – Интересно, какие кольца я надел перед этой гнусной встречей с психиатрами? Взглянув на руки, я увидел на безымянном пальце обруч, обсыпанный бриллиантами, и, стянув его, протянул девушке.

"Квинн, – вступил в разговор отец Кевинин, – Квинн, угомонитесь. Вы ведь умеете нормально разговаривать. Вовсе необязательно сразу предлагать Моне кольцо. Вы ведь даже ее не знаете".

"Взгляни, – сказала Мона, указывая на мой столик. – Твой призрак так и сверлит тебя глазами. Он знает, что я его вижу, но не понимает, как к этому отнестись. Посмотри, каким взглядом он смотрит на Стирлинга".

"Стирлинг, кажется, из Таламаски? Нужно будет запомнить. А вы, отец Кевинин, знаете что-нибудь про эту Таламаску?"

"Ровно столько, сколько может знать священник Римско-католической церкви, – ответил он непринужденно. – Квинн, Стирлинг порядочный человек. Не могу поручиться за его организацию, но для нас с Моной он хороший друг".

"Он тебе больше подойдет, чем пропащая душа вроде меня", – сказала Мона.

"Что, скажи на милость, ты имеешь в виду? – изумился я. – Какая же ты пропащая душа! Ты восхитительна. Я хочу... Я просто схожу с ума. Так и знал, что сегодня свихнусь. Сначала этот консилиум психиатров, потом Гоблин начал вести себя как-то странно, а теперь ты заявляешь, что даже не станешь думать о браке со мной! Позволь мне просто позвонить тебе, позволь привезти тебе букет цветов и посидеть с тобой в гостиной в присутствии твоей мамы. Согласна? Клянусь, я буду вести себя как самый настоящий джентльмен".

Она заулыбалась еще шире, и в ее зеленых глазах промелькнули веселые огоньки. Я разглядел, что у нее есть тайна, я разглядел в ней ум и очарование.

"Если бы я только была кем-то другим... – произнесла Мона. – Мэйфейры вроде меня всегда заключают браки с кем-то из своего клана. Другого выбора у нас нет. Другие нас не поймут". – Она вздохнула.

"Я тебя понимаю. Ты ведь и других призраков видишь, правда? Ты с первого взгляда поняла, что собой представляет Гоблин".

"Да, я повидала немало призраков, – с серьезным видом призналась Мона. – Возможно, мы могли бы как-нибудь встретиться и просто поговорить".

"Идея мне кажется не совсем удачной, – сказал отец Кевинин. – Квинн, твоя тетушка что-то начала горячиться. – Он встал из-за стола. – Думаю, мне пора вмешаться и обуздать Стирлинга. Впервые вижу, чтобы он себя так вел. Мне кажется, Стирлинг решил, будто вы в нем нуждаетесь, Квинн. Пойдемте сейчас со мной".

"Я даже не знаю, где ты живешь!" – сказал я, обращаясь к Моне.

Я взглянул на доктора Уинна, но его холодные глаза и бесстрастное лицо ничего не подсказали.

"Идемте, Квинн", – повторил отец Кевинин.

"Угол Первой и Честнат-стрит, – сказала Мона. – Запомнишь? Центр города, Риверсайд. Это Садовый квартал..."

"Я прекрасно знаю этот район, – ответил я. – Моя бабушка выросла на Колизеум-стрит. Я загляну к тебе в гости".

Отец Кевинин повел меня к моему столику, и я не сопротивлялся. На моем месте теперь сидел Оливер и что-то горячо доказывал тетушке Куин.

"Мы просто хотим помогать людям, – говорил он. – Человек, способный видеть духов, иногда чувствует себя очень одиноким".

"Вы правы, – сказал я, – вы абсолютно правы".

Рядом стоял Гоблин и холодно взирал на все происходящее, время от времени бросая взгляд на прелестный цветок – мою Мону.

Стирлинг поднялся, сунув белую карточку мне в руку.

"Возьмите. Позвоните, как только почувствуете потребность поговорить со мной. Если, конечно, ваша тетушка, миссис Маккуин, позволит".