Досье на звезд: правда, домыслы, сенсации. Кумиры всех поколений - Федор Раззаков Раззаков

Кстати, моя мама впервые увидела «Иронию судьбы...» только спустя 20 лет после премьеры. У нас дома никогда не было кассеты с записью этого фильма, она появилась только в середине 90-х - подарили на фестивале в Алма-Ате...»

Между тем в 70-е годы Брыльска продолжала активно работать в кино и записала на свой счет еще около двух десятков картин самых разных жанров. Среди них отмечу такие фильмы, как: «За часом час» (1974), «Концерт для остающихся» (ЧССР, 1977), «Тихий американец в Праге» (ЧССР), «Романс Тересы Хеннерт», «До последней капли крови» (все - 1978), «Сто коней к ста берегам» (1979) и др.

После 1982 года в творческой карьере Брыльской наступила некоторая пауза - она родила второго ребенка. Сына назвали в честь отца Людвигом. Однако так сложились обстоятельства, что уже через пару-тройку лет после этого Барбара и Людвиг развелись. Одной из причин этого было то, что Людвиг сильно выпивал.

Б. Брыльска вспоминает: «Людвиг выпивал практически ежедневно. Конечно, мы из-за этого ссорились, я не могла понять, почему муж так себя ведет, почему предъявляет претензии, которые казались мне несправедливыми. Тогда я попробовала напиться, решив: все происходит из-за того, что трезвому трудно понять пьяного. В итоге я набралась так, что неделю болела, а потом два года не брала спиртного в рот...

Курить меня тоже второй муж научил. Сначала по одной сигарете в день, потом по две. Закончилось тем, что дымила по пачке в сутки. Уже организм просил пощады, а я не могла остановиться...»

После неудачи во втором браке Брыльска замуж больше не вышла. Конечно, у нее были мужчины, с которыми она жила, но ни один из них не сумел подвигнуть ее на очередной поход в загс. Да и дети вряд ли бы легко приняли постороннего человека в доме. Справляться с детьми Барбаре помогала ее мама, по мере возможности в это дело включался и второй муж - Людвиг.

С середины 80-х Брыльска вновь начала активно сниматься в кино и к концу того десятилетия достигла отметки в 50 фильмов. Однако несмотря на то, что она снималась у режиссеров разных стран - ГДР, Чехословакии, Болгарии, Италии и т. д., - наиболее теплый прием ей оказывали только в одной стране - в Советском Союзе. Объяснялось же это просто - за последние 20 лет не было ни одного Нового года, когда по телевидению не показывали бы «Иронию судьбы...».

Б. Брыльска вспоминает: «Только вы, русские, знаете, в чем тайна этого фильма. Это ваша душа. Характер вашего народа. Рязанов попал в десятку...

Когда-то я часто ездила в Ереван, к своему другу. И однажды я там, в гостинице, в 4 утра... иду по коридору, тихо-тихо, почти крадучись, чтобы не разбудить никого... И вдруг - горничная, она комнаты там убирала, увидела меня. И как закричит шепотом: «Ой!!! Надя!!!» Я в жизни себе это представить не могла!.. Это же не Россия даже, почти Азия, ночь, коридор полутемный, я без макияжа, с чемоданами... Вот тогда я поняла, что такое слава и какая она сладкая... Ни один фильм, в котором я снималась - а я много снималась, 60 ролей у меня, из которых 50 - главные, - не дал мне столько, сколько «Ирония судьбы...».

Между тем в отличие от советских людей польские граждане относились к Брыльской более взвешенно и прохладно. В Польше она всегда была актрисой знаменитой, но чтобы носить ее на руках... такого не было. Ее даже местные воры грабили несколько раз, как вполне рядовую актрису.

Б. Брыльска вспоминает: «Мою квартиру дважды грабили. Это было ужасно! В первый раз унесли набор столовых приборов из серебра и мейсенского фарфора. Дорогая вещь, на 24 персоны. Я купила набор в Германии, потратив весь гонорар за очередную картину. Я догадывалась, кто меня ограбил, но, как говорят, не пойман - не вор.

Во второй раз непрошеные гости пришли ко мне через восемь лет, словно дав время чуть-чуть добра поднакопить. И снова кто-то навел воров. Они знали, что я хочу продать кольцо с крупным бриллиантом, которое привезла из Советского Союза. Кольцо было мне велико, я купила его, чтобы хоть куда-то вложить деньги.

Грабители искали драгоценности. Попутно забрали все: видео, телевизор, кассеты с моими фильмами, но главное - мою бижутерию, золото, серебро, жемчуг, изумруды. Я была такая дура, что все это хранила дома. Не ограбили бы, накопленного мне хватило бы до конца жизни. Я иногда прежде ходила в ювелирный магазин, сдавала какую-нибудь брошь, а потом шиковала на вырученные деньги...»

В начале 90-х годов в семью Брыльской пришла беда намного страшнее, чем визит воров-домушников, - трагически погибла ее дочь Барбара.

Брыльска-младшая после окончания школы поступила в школу манекенщиц и подавала большие надежды - ее знали в Париже (она подписала контракт с одним из лучших французских агентств Merulin), два месяца работала в Японии, где ей Вручили награду за самое фотогеничное лицо. Кроме этого, она с 1988 года снималась в кино (первый фильм - «Час полнолуния», где она снялась со своей матерью) и к моменту своей гибели успела сыграть в трех фильмах (в двух исполнила главные роли). В 1993 году ее собирался снимать в роли Хелены в «Огнем и мечом» Ежи Гофман. Однако 15 мая девушка погибла. Причем накануне ей снились выбитые зубы, что по толкователю снов означает смерть.

В тот роковой день предполагалось завершить работу над картиной, в которой снималась Брыльска-младшая. Но техперсонал не успел приготовить декорации, и съемки отменили. Девушка вместе со своим приятелем села в машину и отправилась из Лодзи в Варшаву. За рулем сидел юноша, который только полгода назад получил права. Судя по всему, это обстоятельство и привело к трагедии. На совершенно свободном шоссе молодой человек не справился с управлением, и машина врезалась в бетонное ограждение. По злой иронии судьбы, водитель не получил ни единой царапины и остался жив, а Брыльска-младшая погибла в первую же секунду столкновения - у нее оказались переломаны все кости, позвоночник, основание черепа. Врачи потом заметили, что, даже если бы она осталась жива, все равно осталась бы инвалидом.

Б. Брыльска вспоминает: «15 мая 1993 года закончилась одна моя жизнь. Я стала иначе думать, смотреть на мир. Я уже не могу радоваться тому, чему радовалась прежде. В какой-то момент мне показалось, что все, жизнь кончена. А потом я увидела Людвига, сына, и поняла, что ему нужна моя любовь, защита, поддержка. Поэтому я запихнула свою боль глубоко-глубоко и стала Делать все, как будто ничего не случилось...

А вот Людвиг, отец Барбары, после смерти дочери совсем с Ума сошел. Он ужасно переживает случившееся. У него уже сложился своеобразный ритуал: каждый день после работы он идет в костел и на кладбище. А по вечерам пьет и плачет. Это страшно: здоровый еще мужик планомерно убивает себя.