Охотники на тъёрнов - Ольга Куно

Винсент хотел в очередной раз возмутиться, но его внимание отвлёк послышавшийся со стороны дивана всхлип. Повернувшись, мы увидели, что Джен, скрючившись, практически катается по полу.

– Извращенец-то почему? – еле-еле сумела произнести она, размазывая по лицу слёзы смеха.

– Потому что всё не как у людей! – отрезала я.

– Ты знаешь, Стелла, – задумчиво проговорил Винсент, всё-таки выпуская мои руки, – сейчас, пожалуй, я могу признаться. Пару раз за время нашего общения я ловил себя на мысли – а почему, собственно говоря, у нас с тобой ни разу ничего не было? И не стоит ли это исправить? Так вот, – его интонация резко перестала быть лирической, – теперь я точно знаю, почему!

– Ирвина, между прочим, всё устраивало! – обиженно сообщила я. И, немного помявшись, добавила: – До тех пор, пока я не превратилась в тъёрна.

Дилан быстро переглянулся с Джен.

– Послушай, Стелла, а это был бы интересный ход! – воодушевлённо воскликнул он.

Скатившись с меня, Винсент резко сел на кровати.

– Э нет, на такое я не подписывался! – категорично заявил он. – Я не извращенец, что бы тут некоторые ни говорили.

Немного отдышавшись, я тоже приняла сидячее положение.

– И что теперь?

Мы с Винсентом дружно уставились на Дилана в ожидании нового режиссёрского решения.

– Ну… – Следопыт в задумчивости приложил пальцы к подбородку. – Стелла, встань-ка на четвереньки.

Я со вздохом послушалась.

– Так, Винсент, теперь ты…

– Нет! – Я быстро развернулась. – Не хочу, чтобы он подходил со спины. Меня это нервирует. Так и подмывает лягнуть, а то и вовсе запустить кинжалом.

Винсент на всякий случай шарахнулся на полметра назад. Дилан поразглядывал меня, прищурившись и с таким творческим видом, что мне стало не по себе.

– Стелла, а ты умеешь делать «берёзку»? – осведомился он.

– Нет! – взвизгнула я. – Уже не умею!

Дилан вздохнул. Творческий порыв в который раз не оценили.

– Ладно, тогда давайте по-простому, – сдался он. – Винсент, ложись на спину. Стелла, ты сверху.

– Лицом к нему или спиной? – деловито спросила я.

– Как тебе больше нравится, – махнул рукой Следопыт.

Я, не раздумывая, уселась к Винсенту лицом. Так было легче контролировать ситуацию. Немного попрыгала, устраиваясь поудобнее. Воин резко побледнел.

– Стелла, сколько ты весишь? – прошипел он.

– Точно не знаю, – беззаботно откликнулась я, ещё разок подпрыгивая на его упругом животе. – А что?

– А то, что тебе пора садиться на диету, – едко сообщил мне Винсент. – Сколько ты съела сегодня за обедом?

– Винсент, ты просто не знаешь, что такое настоящая тяжесть, – ни с того, ни с сего надумала поддержать меня Джен. – Вот если я сейчас присоединюсь к Стелле, тогда ты поймёшь.

Дилан оживился. Представление обещало стать более динамичным. Однако Джен сразу же пошла на попятный.

В итоге, ещё немного порепетировав, мы пришли к выводу, что лучше всё равно не будет, а стало быть, пора доработать прочие детали плана, а затем приступить непосредственно к его выполнению.

Первый этап предстояло провернуть на следующее утро. Именно по утрам, сразу после подававшегося в покои завтрака, король взял в привычку навещать сына в спальне последнего. Так сказать, проведывать принца по дороге из собственных покоев. Именно этой деталью монаршего распорядка мы и рассчитывали воспользоваться.

Серебряный поднос с завтраком стоял на столике, нетронутый. Мы с Винсентом напряжённо ждали на кровати. Постель уже была целенаправленно смята, некоторые предметы одежды валялись на полу в художественном беспорядке. Полностью раздеваться мы с Винсентом не стали, ограничившись полумерами. Я скинула чулки, расстегнула несколько крючочков на платье и попросту задрала юбку. Винсент избавился от брюк, но оставил на себе расстёгнутую рубашку. Мы основательно взъерошили друг другу волосы и теперь нервозно прислушивались к доносившимся снаружи звукам. Дилан должен был известить нас о приближении короля условным стуком в дверь. После чего ему следовало немедленно удалиться.

Ожидание оказалось мучительно долгим. Я успела не один раз порадоваться, что не разделась полностью. Иначе рисковала замёрзнуть. И как потом объяснишь его величеству, отчего у любовницы его сына гусиная кожа в самом разгаре страстных утех?

Наконец, вожделенный стук прозвучал. За дверью послышались тихие шаги: Дилан удалялся от входа в спальню. Мы с Винсентом переглянулись. На сей раз мы были серьёзны и сосредоточены; ничего общего с настроением во время репетиции. Кивнув друг другу, мы приняли нужное положение.

– Ни пуха! – коротко проронил Винсент, ложась на спину.

– К чёрту! – откликнулась я, подтягивая юбку повыше и садясь сверху.

Помимо всего прочего юбка была призвана скрыть наиболее интимные детали процесса, таким образом не позволяя свидетелям догадаться, что никакого процесса в действительности и не было.

Из коридора послышались шаги, на этот раз приближающиеся и более громкие, чем у Дилана. Я немного наклонилась вперёд и опустила ладони Винсенту на плечи. Он обнял меня за талию. Мы начали неспешно двигаться, то вверх, то вниз, потихоньку ускоряя темп. Смотреть на дверь было нельзя, но, кажется, она легонько приоткрылась. Король периодически забывал о такой мелочи, как предупредительный стук. Винсент чуть приподнялся, вытянул руку, провёл ею по моему боку, от плеча к талии, мягко обводя пальцами линию груди. Я откинула голову назад, выгибая шею, и прикусила нижнюю губу. Темп ускорился ещё сильнее. Часто дыша, я жадно провела ладонью по груди и животу Винсента, спускаясь всё ниже…

– Что – это – такое??? – прозвучал грозный голос над самым моим ухом.

Я взвизгнула и соскочила с Винсента, одёргивая юбку. На всякий случай спряталась под одеяло и уже там принялась застёгивать крючки. Винсент, в отличие от меня, суетиться не стал и только смотрел на отца мрачным взглядом.

– Что это значит? – спросил он с плохо сдерживаемой яростью.

– Это я тебя должен спросить, что это значит! – вскричал король.

Он сдерживать свою ярость нужным не считал, даже несмотря на присутствие свидетелей, а именно меня и двоих сопровождавших его слуг.

– Вот, значит, как ты ценишь моё расположение и мою опеку! Да как ты посмел?!

– В своих покоях я смею делать всё, что хочу!

– Всё – да, но не со всеми! – рявкнул король. – Ты – принц и обязан заботиться о том, чтобы твоя кровь не смешивалась с чьей попало!

Густав раскраснелся; лоб, пересечённый несколькими горизонтальными морщинами, стал прямо-таки бордовым. Слуги стояли на пару шагов позади и, вытянув шеи, жадно ловили каждое слово, предвкушая последующую популярность рассказываемой ими истории.