Плач - Кристофер Сэнсом

Лорд Парр покачал головой:

– Мы знаем границы участия Рича, но при дворе может скрываться кто-то еще желающий зла королеве, и он мог нанять одного или нескольких шпионов. – Он снова покачал головой: – Почти наверняка это член Тайного совета, я уверен. Но кто? И где книга сейчас?

– Мы по-прежнему не имеем представления, – отозвался я.

Лорд Уильям тяжело вздохнул:

– Хорошо, Шардлейк, поддерживайте связь с Ричем через человека по имени Стайс. Вы и Сесил можете сотрудничать с его людьми в розыске пропавших и наблюдении за портом. – Он склонился над столом и что-то написал на листке бумаги. – Это наши люди в таможне. Передайте список Стайсу и возьмите взамен их список. Наши люди знают только, что мы ищем кого-то, пытающегося незаконно вывезти какие-то рукописи.

Уильям Сесил обеспокоился:

– Здесь замешаны убийцы. Может случиться стычка, и, возможно, нам придется иметь дело с пропавшими людьми при их попытке сбежать. Если Стайс призовет нас, нам понадобится помощь. Также может случиться стычка с людьми Стайса, если найдется «Стенание». Сколько у вас крепких молодых парней?

– В моем окружении четверо, которым я доверяю, – ответил старый лорд. – Хотя, естественно, я ничего не скажу им про «Стенание».

– Я бы не хотела насилия, – сказала королева.

– Может не оказаться другого выбора, племянница, – печально ответил Парр. – Может быть, Шардлейку и Сесилу придется защищаться, и им понадобится помощь. – Он внимательно посмотрел на меня. – Что известно теперь вашему Бараку?

– Теперь все.

Лорд Уильям удивленно поднял брови.

– Мне пришлось ему сказать, – объяснил я, – когда я попросил проследить за мной на Нидлпин-лейн.

Дядя Екатерины задумался, после чего сказал:

– Значит, мы можем его использовать. А что ваш ученик, которого похитили?

– Ник знает совсем немного. Он проявил мужество, но еще очень молод. А у Барака есть обязанности перед семьей. Я бы не хотел подвергать обоих дальнейшей опасности.

– А сами они хотят помочь?

Я поколебался:

– Да. Они хорошие люди.

– Тогда они нам нужны.

Тут подал голос Сесил:

– Я знаю кое-что о Бараке, но этот молодой парень, этот…

– Николас.

– Ему в самом деле можно доверить такое? Кому он предан?

Я задумался:

– Думаю, никому, кроме меня.

– Вы можете за него поручиться в этом?

– Да, несомненно.

– А каково его происхождение? Его религиозные взгляды?

– Он из линкольнширских дворян. При дворе не имеет никаких связей. А что касается религии, то он как-то сказал мне, что хочет лишь следовать требованиям короля и считает, что другим должна быть обеспечена свобода совести.

– Даже папистам? – Тут в голосе Сесила послышалось неодобрение.

– Он сказал только это, – уточнил я. – Я не считаю своей обязанностью допрашивать своих служащих об их религиозных взглядах.

Лорд Парр пристально посмотрел на меня своими красными, усталыми, но по-прежнему пронзительными глазами и наконец принял решение:

– Включаем и парня. Расскажите ему всю историю. Он показал себя с хорошей стороны. Но теперь у него будет новая ответственность, поэтому заставьте его поклясться, что он будет хранить тайну о книге королевы. И с Барака тоже возьмите клятву.

– Похоже, в этом Николасе нет глубокой веры, – печально проговорила королева.

Я ответил с необычной дерзостью:

– Как я уже сказал, Ваше Величество, я не старался залезть ему в душу. У меня нет такого права. И по сути, у меня нет права подвергать его и Барака опасности.

Екатерина едва заметно покраснела. Лорд Парр нахмурился и раскрыл было рот, чтобы одернуть меня, но его племянница не дала ему этого сделать:

– Не надо. Мэтью имеет право сказать. Но… если ему и Сесилу поручается сделать это, то, конечно, чем больше у них людей, тем будет безопаснее.

Она взглянула на меня, и я медленно и неохотно кивнул.

Лорд Уильям нетерпеливо продолжил:

– Итак. Рич знает, что охота за еретиками закончена, но считает, что реформаторы еще не победили. Брат королевы был сегодня на заседании Тайного совета: Гардинер, Ризли и Пэджет снова шептались о чем-то в углу. Он расслышал, что они говорили о ком-то, кто вот-вот должен прибыть в Лондон.

– Не о Бертано ли, чье имя нас преследует? – живо спросил я.

– Мы понятия не имеем, – раздраженно ответил Парр. – Но если знает Пэджет, знает и король. – Он обратился к своей племяннице: – Сегодня вечером Его Величество ничего не говорил об этом?

Королева хмуро посмотрела на дядю:

– Нет. Он говорил только о приготовлениях к визиту адмирала д’Аннебо. А потом позвал музыкантов, и я ему пела. У него сильно болела нога.

Она отвела глаза: Екатерина очень не любила пересказывать, что говорил ее супруг. Но в последние месяцы она нуждалась в союзниках.

Лорд Парр встал.

– Хорошо, Шардлейк. Пошлите сообщение Ричу. Сесил поговорит с нашими людьми на таможне. А теперь мне пора поспать.

Он поклонился королеве.

– Спасибо, дядя, – тихо сказала она. – И вам, мастер Сесил. Мастер Шардлейк, задержитесь. Я хочу поговорить с вами. Мы можем немного пройтись по моей галерее, и Мэри Оделл может составить нам компанию. – По ее лицу промелькнула мимолетная горькая улыбка. – Всегда безопаснее быть с компаньонкой, когда я говорю с мужчиной, который мне не родственник.

Старый лорд бросил на меня колючий взгляд, и я понял, что он бы предпочел, чтобы все доверительные разговоры велись через него. Тем не менее они с Сесилом оставили нас, низко поклонившись Ее Величеству. Когда они выходили, я заметил за открывшейся дверью Мэри Оделл и сестру королевы. Сама она вышла и коротко переговорила с ними, оставив меня в кабинете одного, а потом вернулась и сказала:

– Пойдемте с нами.

Я вышел. Леди Герберт ушла, но Оделл осталась. Екатерина тихо проговорила:

– Мэтью, вы помните Мэри? Вы задавали ей вопросы на прошлой неделе.

– Да, – ответил я. – Дай вам Бог доброго вечера, миссис. Ваши сведения нам очень помогли.

Фрейлина кивнула. Ее полное лицо хранило серьезность – те, кто был приближен к королеве, как она, догадывались, что возникла какая-то новая опасность.

Екатерина провела нас по коридору мимо своих апартаментов, в широкий вестибюль, где у каждой из четырех дверей стояло по два-три стражника. Они отсалютовали королеве, и мы прошли в прекрасную галерею футов в двести длиной, темную, но с видом на реку через высокие застекленные окна с одной стороны. Один стражник взял из скобы на стене факел и по знаку Мэри Оделл поспешил вперед по галерее, зажигая канделябры, стоявшие через равные интервалы на столах, покрытых яркой турецкой тканью. Когда детали галереи стали виднее, я огляделся. Крыша была раскрашена голубым и золотым, на стенах виднелись картины на библейские и классические сюжеты, а несколько гобеленов сверкали золотой канителью. Через равные интервалы стояли на шестах клетки с птицами, на ночь накрытые тканью. Наконец стражник с поклоном удалился, а королева издала долгий вздох и, заметно успокоившись, обратилась к Оделл: