Немая смерть (СИ) - Артемьев Роман Г.

Когда ладонь вышла наружу из алого кокона, на миг мне показалось, что мяса на ней нет вовсе. Ой, нет, всё не так плохо! Кожа действительно испарилась, равно как и часть мышц, но кое-что осталось и даже может шевелить пальцами. Впрочем, это было позднее, а тогда я просто взяла и посильнее пнула врага, отбрасывая его подальше, сама же торопливо побежала в противоположную сторону. Сейчас демон, увидевший дыру в тюрьме, полезет на свободу, и лучше бы не находиться рядом с ним в этот момент.

Безумие? Выпускать биджу на территории родного дома? В другой ситуации я бы первая согласилась, но только не сейчас. Мы проигрываем битву, от наших войск осталась в лучшем случае половина. Хуже не станет точно. Гьюки ненавидит всех шиноби, но если в нём есть хоть что-то человеческое, своих тюремщиков он должен ненавидеть больше. Кроме того, изначально он склонен к водной стихии, так что с большой степенью вероятности не полезет вглубь острова, а направится в сторону моря. Примерно туда, где стоят корабли и откуда к наступающим идут подкрепления.

Если же я ошибаюсь… Да мы всё равно обречены.

Мне удалось отбежать где-то шагов на пятьсот и забиться между двумя валунами, когда сзади полыхнуло чакрой. Казалось, сама земля застонала от мощи обрушившейся на неё туши. Почему существо, созданное из энергии, обладает массой, в изученных мной трактатах не говорилось, мы вообще крайне мало знаем о Хвостатых Зверях. К тому времени я закрыла двое старших врат и лихорадочно запирала пятые, поэтому техники на основе стихийного преобразования использовать не могла. Кое-как активировала барьерную печать и молилась, чтобы чудовище обратило своё внимание в другую сторону.

Положение у меня было аховым. Седьмые врата сожрали дикое количество ресурсов организма, их открытие обошлось самое меньшее в килограмм плоти. Тело в буквальном смысле пошло трещинами, мышцы и сухожилия разорваны, кожа покрыта ожогами и рубцами. Что творится с чакрасистемой, даже смотреть страшно. Впрочем, нет худа без добра — дикий напор моей чакры не позволил испускаемой демоном отраве проникнуть слишком глубоко. Где Фуюцки-сан, неведомо, сенсорика бесполезна, ни врагов, ни своих не видать. Создать бы клона, да только не в нынешнем состоянии. Только и остается, что забиться в нору поглубже, словно раненому зверю, и постараться привести себя в порядок сколь возможно. С молитвой, надеясь на лучшее.

Одно хорошо — демон действительно направился в сторону моря. Точнее говоря, сначала он залил пламенем и взрывами всё вокруг, чудом не задев моё убежище и только потом развернулся, уходя с острова. Ещё точнее, использованная им площадная техника прошлась по тому месту, где я схоронилась, краешком, и не пробила барьер и слой камня. Саму тварь я не видела, чему совершенно не расстроилась, просто давление чакры и ощущение буравящего затылок злобного взгляда в какой-то момент начало спадать, а раз земля не тряслась, значит биджу с острова свалил. Вот и ладушки.

После ухода демона воцарилась тишина. Большая часть сражавшихся на этом участке шиноби погибла, выжившие были заняты, пытаясь отбежать подальше от зараженного места, разыскать друг друга и по мере возможности подлечиться. Я тоже использовала передышку с толком, налепив на тело с десяток медицинских печатей и прогнав малый исцеляющий комплекс, избавившись от части повреждений чакрасистемы. Конечно, лечиться придется ещё долго, руку так вовсе восстанавливать не один месяц, но относительно боеспособного состояния я добилась. Надо бы разыскать своих и узнать, как идут дела.

Выползла из убежища, осмотрелась вокруг… Ядерный полигон после испытаний должен выглядеть примерно так же. И ведь тварь не особо напрягалась, так, поплевала в стороны мелкими биджудама, чтобы избавиться от назойливых мелких букашек, и направила основной удар в море. Где-то она сейчас? Надеюсь, достаточно далеко, потому что менее чем за пару минут она умудрилась разрушить Нижний Порт и изрядный кусок Верхнего. Эффект от её появления был таков, что боевые действия прекратились — во всяком случае, внешних признаков использования мощных дзюцу не наблюдалось, в отличие от всего двадцати минут ранее. На сенсорные способности полагаться сейчас нельзя, в насыщенных чакрой местах имеет смысл ориентироваться только с помощью внешних органов чувств.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Не столько пошла, сколько поковыляла вглубь острова. Не в том я состоянии, чтобы использовать шуншин, да и безопаснее так. Не все ловушки Восьмихвостый уничтожил, опять же, народ сейчас особенно нервный, сначала прибьют, потом посмотрят.

Метров через сто я наткнулась на первых живых. Двое наших, один из которых всего лишь оглушен, и трое раненых облачников. Из облачников в сознании находились двое. К счастью, сопротивление оказал всего один, второму перебило позвоночник и шевелиться он не мог, только смотрел с яростью. Тот, который пострадал меньше всех, получил заражение ядовитой чакрой и вроде бы у него были какие-то ещё раны, потому что двигался он с трудом и ничего, кроме тай, не использовал. Убила я его быстро, многажды отработанным приёмом куная на нити из чакры, затем прирезала оставшихся врагов и занялась лечением раненого. Его ранения оказались не очень сильны и минут через пять он пришел в себя.

— Доклад. — заблокировав взметнувшуюся руку, я показала ему символ на хитай ате.

— Прошу прощения, Кушина-химе! — парень слегка расслабился, поняв, что врагов рядом нет. — Узумаки Ичи, пятый полк! В составе команды переброшен в Нижний Порт на усиление! Кажется… кажется, я последний, кто уцелел.

Последнюю фразу он не выкрикнул, а произнес тихо. Мальчишка совсем, ему лет шестнадцать на вид.

— Поступаешь под моё командование. Ищем уцелевших.

— Слушаюсь, Кушина-химе! Разрешите узнать — что произошло?

— Я убила джинчуурики Восьмихвостого. Биджу вырвался и стал крушить, — я упростила ситуацию, чтобы обойтись без долгих объяснений. — Основной удар пришелся на врага, нам досталось краем.

Во взгляде парня промелькнуло нечто, с чем верующие смотрят на богиню. На некое легендарное существо, сошедшее с небес и повергнувшее чудовище. Даже неловко стало.

— Слушаюсь, Кушина-химе!

Поиски проходили на довольно широкой полосе из сломанных домов и перекрученной, местами оплавленной земли. Что-то разрушили шиноби во время боев, основные следы оставил после себя демон после своего короткого, но впечатляющего явления, в некоторых местах сдетонировали ловушки. Этот участок превратился едва ли не в самый спокойный кусок фронта — враг был занят, вылавливая биджу и тасуя доступные резервы, у наших просто не хватало сил, чтобы прислать сюда подкрепления. Командующие ограничились отправкой разведгрупп, в чью задачу входило вызнать, что произошло и каково нынешнее состояние обороны. Я переговорила с тремя группами и всем сообщила примерно одно: джинчуурики грохнула, из-за полученных ранений к активной деятельности временно не способна, как старшая по званию, собираю выживших и пытаюсь организовать их в нечто пристойное.

Остаться и помочь разведчики не имели права, зато сообщили, что творится на других участках. Если кратко — всё плохо. Худо-бедно фронт ещё держался, хотя первые две защитные линии уже потеряны и, что куда хуже, враг сумел просочиться в тыл и отдельные команды пробовали на прочность оборону дворца. Ещё немного, и нас порежут на части, запрут в мешки и уничтожат одного за другим. Нам нечего противопоставить трём оставшимся биджу и почти десятку бойцов S-ранга, которых прикрывает элита рангом поменьше. Узушио обречен.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

В нашей зоне врагов почти не осталось, нападавшие либо убиты, либо отошли на перегруппировку. Тем не менее, кое-кто попадался. Сначала мы нашли троих своих, почти сразу напоролись на вражескую тройку и одного потеряли, затем ещё встретили пару наших, но один из них находился в таком состоянии, что я приказала добить. Запечатывающих живых свитков не было, а исцелить его ранения в текущем состоянии я бы не смогла. Постепенно отряд становился больше, к нам присоединялись чудом уцелевшие шиноби, вместе с тем у меня медленно, но верно проседала чакра — раненые нуждались в лечении, и я оказалась единственным ирьенином на всю округу.